Через мгновение откуда-то взмыли несколько ярких вспышек. Тимофей схватился за крепление и осторожно выглянул в отверстие двери. Позади вертолёта на уровне его глаз двигались около дюжины плоских светящихся обручей. В темноте вечернего неба было трудно рассмотреть их как следует и поэтому парень не стал тратить на это бесполезное занятие время. Он велел закрыть дверь и обратился к генералу:

— Что это за штуковины?

— Это трансформируемые зонды-перехватчики, — ответил Бирюк. — Они могут быть использованы в любых условиях внешней среды будь то воздух, вода, почва или космос. Они не боятся перепадов температур и мощных электромагнитных разрядов. Им не страшно даже попадание молнии. Светящиеся диски по периметру — это высокотемпературный лазер. Если такая крошка пролетит сквозь наш вертолёт, то в нём останется отверстие шириной с ладонь. Этот вид оружия настолько удобен, что его практически сразу же засекретили после изобретения. Признаюсь, я с трудом сумел убедить «Бурс» разрешить мне использовать эти штуки. Мы их переделали немного под себя и, таким образом, избавились от назойливого контроля со стороны дотошного руководства. — Бирюк указал на близняшек. — Девочки управляют зондами со своих личных коммуникаторов с помощью визуальных интерактивных модулей. Можешь мне поверить, лучше их с этим никто не справится.

В этот момент вертолёт сильно накренился и начал уходить в сторону.

— «Дарт», пожалуйста, не дай нам разбиться! — прорычал Иван. — Третьего падения за день я не переживу.

— Отлично подмечено! — согласился с другом Датонг. — Жаль «Прищура» нет рядом. Уж он бы нас точно уронил, земля ему пухом.

— Не стоит так отзываться о моём погибшем друге! — озлобился Иван. Агрессия после недавней ссоры ещё не до конца утихла в его душе, и эта фраза прозвучала чересчур грубо. — Может, он и не умел чего, но только не летать.

— Да я же в шутку! — улыбнулся Датонг, пытаясь сгладить вновь разгорающуюся ссору. — Поверь, здоровяк, я так же, как и ты скорблю. Кроме «Прищура», меня никто не мог здесь рассмешить.

— Цели захвачены! — голос Тиберия вырвал Ивана из накрывшего злого тумана. Воспоминания о погибшем товарище давили на него словно огромный камень.

Грохот выстрелов заставил Василису очнуться от глубокого сна. Она сама не заметила, как уснула. Усталость от мучений давала о себе знать, а боль после ранения усугубила проблему. Девушка заснула практически мгновенно и проснулась лишь от оглушительного грохота боя.

— Что происходит? — хватая Тимофея за руку, воскликнула она испуганно. — Это что «Бурс»? Они нашли нас?

— Нет! — быстро ответил парень. — Мы не знаем, кто это. Но они явно не горят желанием нам помогать.

— Электромагнитный импульс! — проорал «Дарт». Приборы внутреннего освещения вертушки моргнули, но лишь на мгновение. Затем всё снова пришло в норму. Не прошло и секунды, как из кабины послышался громкий хохот «Дарта». — Как там говорится? Вас Орда! А нас Рать!

Громкий стук пуль по обшивке вертолёта заставил Тимофея опуститься на одно колено.

— Они заходят сразу с трёх направлений! — орал разведчик. — Пытаются войти в клинч и не дать нам возможности маневрировать.

Орудия вертушки работали исправно, но достать не в меру шустрых дронов пока не могли.

— Они слишком юркие, — прокомментировал свои неудачи Тиберий. — Ко всему прочему, ваши зонды так и норовят нарваться на пулю. Давайте как-нибудь скоординируем действия?

— Василиса, ты можешь, что-нибудь с этим сделать? — глядя в фиолетовые глаза красавицы, поинтересовался Тимофей.

— Я попробую, но ничего не могу обещать, — ответила девушка, блеснув глазами.

Тем временем вертолёт приступил к снижению. Зонды-перехватчики пытались оттеснить дронов как можно ниже. Режущая кромка дисков уже не единожды задевала оболочку вражеских беспилотников, пытаясь тем самым вывести их из строя. Но те словно по наитию уклонялись как раз в самый неподходящий для этого момент. Тиберий, управляющий орудиями вертушки, старался подловить «шустрых выскочек», как он уже успел их окрестить, в тот самый момент, когда зонды прижимали их. Но как только этот счастливый момент наступал, роботы исчезали из поля прицела, скрываясь в слепой зоне орудия.

— Это просто невыносимо! — возмущался электронный голос. — Выведите их из мёртвой зоны. Не дайте им скрыться.

Как только он замолчал, ещё несколько пуль ударили в фюзеляж вертолёта. Машина накренилась и начала уходить в сторону, пытаясь выйти из зоны обстрела.

— Почему они по нам палят, а мы не можем их сбить? — бесился возле приборов управления раздражённый «Дарт».

— Всё просто, — послышался задумчивый голос Василисы. — Дроны — живые существа.

На мгновение в вертушке повисла вопросительная напряжённость. Все уставились на девушку словно на чудо Господне. Она и сама понимала, сказанные ею слова весьма необычны, но что поделать, если правда порой куда страшнее вымысла.

— То есть как живые? — с усмешкой дебила переспросил Бирюк. — Дроны — роботы! Они не могут быть живыми.

— Этими дронами управляет не компьютер, — ответила Василиса. — Ими управляет живой интеллект. Я более чем уверена, что это происходит через подобный нейромодуль. — Она кивнула в сторону близняшек. — Но только более совершенный. Уж слишком гармонична связь оператора и его игрушек. — Бирюк смотрел на девушку и о чём-то сосредоточенно думал. — Именно поэтому они вынуждены действовать так словно боятся умереть. В этом причина их неуязвимости.

— То есть, насколько я тебя правильно понял, эти дроны хотят жить? — медленно произнося каждое слово, выговорил своё предположение Тимофей.

— Не сами дроны, а тот, кто ими управляет, — девушка вновь блеснула своими глазами. — Я чувствую жуткий страх. Он исходит от них. Словно тот, кто руководит этой атакой боится. Он боится, что умрёт. А самое страшное, что это так и будет, если мы уничтожим охотников — умрёт и координатор.

— Это же здорово, — воскликнул «Дарт». — Собьём дронов — уничтожим врага!

— Нет! Нельзя, — остановила его Василиса. — Координатор не враг. Он лишь заложник. Его заставили.

— Нам-то что делать? Он невиновен, а мы погибнем? Это бред какой-то! — воскликнул в сердцах Датонг. — Я, конечно, люблю Господа нашего, но вот безрассудное самопожертвование подобного рода даже он бы не одобрил.

— Да погоди ты! — остановил его Иван. — Ты послушай, красавица! — обратился он к Василисе. — Если чувствуешь его, так расскажи этому товарищу, что мы не враги. Пускай отстанет.

Вертолёт в очередной раз тряхнуло. Он резко потерял высоту и все находящиеся на борту почувствовали лёгкое ощущение невесомости.

— Он знает, что мы не враги, но остановиться не может. Там чувствуется сильное подавление воли. Нечто вроде транквилизаторов внушения, гипноза или вроде того.

— Что скажешь командир? — обратился генерал к Тимофею. — Каков будет твой приказ? Выбирай! Уничтожишь невинного или предпочтёшь погибнуть вместе с чувством радостного гуманизма?