Перри повернулся ко мне с улыбкой, сказал негромко:

– Миз Блейк, я рад вас видеть.

– И я вас, детектив Перри.

Он всегда ко мне так обращался, бывал настолько вежлив,настолько уважителен, что и я начинала вести себя так же. Почему-то ни с кемдругим это не получалось.

Мы были в баре, где над нами нависал восковой Кристофер Ли вроли Дракулы. Барменом был вампир по имени Гарри с длинными рыжеватыми волосамии серебряной заклепкой в носу. Он выглядел очень юным, очень современным ипомнил, наверное, Джеймстаунскую хартию, хотя по британскому акценту можно былосудить, что он появился в стране не раньше семнадцатого века. Сейчас онполировал стойку с таким видом, будто от этого зависела его жизнь. Несмотря набесстрастное лицо бармена, я знала, что он нервничает. Что ж, его можно понять.Он здесь не только бармен, но и совладелец.

Сегодня в баре завсегдатай-вампир напал на женщину. Оченьплохо для бизнеса. Женщина выплеснула ему в лицо содержимое своего бокала ищелкнула зажигалкой. Необходимость – мать изобретательности. Вампиры отличногорят. Но тихий бар, рассчитанный на заманивание семейных туристов, не совсемподходящее место для таких крайних мер. Может быть, женщина перестаралась отстраха.

– Все свидетели говорят, что она была очень дружелюбна,пока он не придвинулся слишком близко, – доложил Перри.

– Он ее укусил?

Перри кивнул.

– Хреново, – сказала я.

– Но она его подожгла, Анита. Он сильно обгорел. Можетбыть, и не оправится. Чем она его могла облить, что так быстро дало ожогитретьей степени?

– Насколько быстро?

Перри посмотрел в свои записи:

– За секунды.

– Что она пила? – спросила я у Гарри.

Он не спросил, кто она, просто ответил:

– Чистый скотч. Лучший, что у нас есть.

– С высоким содержанием спирта?

Он кивнул.

– Этого должно было хватить, – заключила я. –Когда подожжешь вампира, он горит, пока не потушишь или не выгорит. Они оченьлегко воспламеняются.

– Значит, она не принесла с собой какой-нибудь тамбензин? – спросил Перри.

– Ей не надо было. Мне не нравится другое – она знала:жидкость надо поджечь. Если бы это человек вышел за рамки, она бы простоплеснула скотчем ему в морду и позвала на помощь.

– Он ее укусил, – напомнил Перри.

– Если у нее такие проблемы насчет того, что вампирвсадит в нее клыки, она бы не стала ворковать с ним в баре. Что-то здесь нескладывается.

– Да, – согласился Перри, – но я не знаю что.Если вампир выживет, ему будет предъявлено обвинение.

– Я бы хотела видеть эту женщину.

– Дольф повез ее в больницу обработать укус, а потом внаш отдел. Он сказал, чтобы ты приехала, если захочешь ее видеть.

Было поздно, а я устала, но, черт побери, что-то здесь былоне так. Я подошла к бару.

– Гарри, она тут кадрила вампиров?

Он покачал головой:

– Зашла позвонить по телефону, потом подсела к бару.Красотка. На такую сразу кто-нибудь клюнет. Не повезло, что это оказалсявампир.

– Ага, – согласилась я. – Не повезло.

Он протирал стойку небольшими кругами, а глаза его смотрелина меня.

– Если она подаст на нас в суд, нам конец.

– Не подаст, – сказала я.

– Скажи это «Крематорию» в Бостоне. Там укусилиженщину, и она их разорила по суду. А у дверей все время стояли пикеты.

Я потрепала его по руке, и он под моим прикосновением сталсовершенно неподвижен. Кожа его была на ощупь почти деревянной, как бывает увампиров, когда они не дают себе труда притворяться людьми. Я заглянула в еготемные глаза, И лицо его было неподвижно и непроницаемо, как зеркало.

– Я поговорю с предполагаемой жертвой.

Он только смотрел – и все.

– Не поможет, Анита. Она человек, а мы – нет. Что бы ниделали в Вашингтоне, это не изменишь.

Я убрала руку и подавила желание обтереть ее о платье.Никогда мне не нравилось ощущение от вампиров, когда они твердые ипотусторонние. Это на ощупь не кожа, а скорее пластик, как у дельфина, толькотверже, будто под кожей не мышцы, а что-то вроде дерева.

– Я сделаю что смогу, Гарри.

– Анита, мы монстры. И всегда были монстрами. Я был бырад иметь право ходить по улицам, как всякий другой, но это будет ненадолго.

– Или да, или нет, – ответила я. – Давайсейчас разберемся с этой проблемой, а следующей займемся, когда она появится.

Он кивнул и пошел расставлять стаканы.

– Очень заботливо вы с ним поговорили, – сказалПерри. Любой другой из группы сказал бы, что не в моих привычках проявлятьзаботливость. И конечно, любой другой уже не раз бы меня достал по поводу моегоплатья. А мне предстояло ехать в нем в отдел. Там будет Дольф, и Зебровски,наверное, тоже. Уж они-то найдут, что сказать насчет платья.

В три часа ночи я оказалась в помещении отдела РегиональнойГруппы Расследования Противоестественных Событий. Нам ребята из другого отделасостряпали значки с аббревиатурой «ВП» – «вечный покой», капающей кровью нафоне красного или зеленого – на выбор. Зебровски их раздал, и все мы их носили,даже Дольф. Первый вампир, которого мы убили после этого, появился из морга стаким значком, приколотым к рубашке. Кто это сделал, так и не нашли. Я ставлюна Зебровски.

Он меня встретил у входа в помещение группы.

– Еще чуть-чуть укоротить это платье, и отличная будетрубашка.

Я его оглядела с головы до ног. Синяя рубашка выбилась изтемно-зеленых штанов, галстук болтался, как ожерелье.

– Зебровски, Кэти на тебя злится, что ли?

Он перестал улыбаться:

– Нет, а что?

Я показала на галстук, не подходящий по цвету ни к штанам,ни к рубашке.

– Она тебя выпустила в таком виде на люди.

Он ухмыльнулся:

– Я одевался в темноте.

Я подергала его за галстук:

– Вот в это я верю.

Но обескуражить его мне не удалось. Он торжественнораспахнул дверь в помещение нашей группы и просиял:

– Наша юная красавица!

Пришел мой черед хмуриться:

– Зебровски, что ты задумал?

– Кто, я? – сделал он невинные глаза.

Я покачала головой и вошла в комнату. На каждом столе стоялигрушечный пингвин. Люди говорили по телефонам, писали бумаги, работали скомпьютерами, на меня никто не обратил внимания. Только пингвины на каждомстоле. Почти год прошел, как Дольф и Зебровски побывали у меня дома и виделимою коллекцию пингвинов. Тогда никто не стал меня дразнить, и я решила, чтопроехало. А когда Зебровски после Нового года вернулся из отпуска по болезни,пингвины начали появляться на каждом месте преступления. На сиденье у меня вмашине, в багажнике. Сейчас они их накупили на пару сотен долларов.