Увидев её, старый Над схватился за сердце и чуть не умер наместе. А потом бросился к ней, но на руки подхватить, как когда-то, уже несумел. Рука у него нынче была только одна, вторую он потерял в юности, в томсамом первом и последнем бою. Но как же крепко он обнял её этой своейединственной уцелевшей рукой!..

Так они и стояли, забыв про весь белый свет. Пока строгийокрик надсмотрщика не заставил очнуться, не сдёрнул со счастливых небес…

– А потом что? – спросил Волкодав.

А потом она сбивала покалеченные старостью ноги, металась погороду, пытаясь собрать выкуп за мужа. Кораблю предстояло сегодня жеотправиться в плавание, и аррант Дарсий, хозяин Нада, вовсе не намеревалсяждать. Обежав сородичей-вельхов, Киренн бросилась на торговую площадь, кзвонкому кленовому билу, которым испокон веку призывали честной народ обиженныеи терпящие горе. Киренн не родилась в Галираде и даже не была сольвеннкой. Ктобы мог ждать, что горожане станут выслушивать всклокоченную старуху?.. Ан нетже, не только выслушали, но даже стали метать к её ногам деньги. Большей частью,понятно, медяки, но попадалось и серебро.

Собралось два с половиной коня.

Осталось ещё четыре с половиной…

То ли глумился Надов хозяин-аррант, то ли вправду непомерновысоко ценил однорукого невольника, никому не дававшего пальца запустить вхозяйское добро. Прилюдно пообещал отпустить его за семь коней серебром. Неболее, но и не менее: беда, коли грошика недостанет. А когда его следующий разв Галирад занесёт, про то и сам он не ведал. Может, вовсе более не припожалует…

– Вот тогда, значит, ты к боярину… – сказалВолкодав.

Киренн кивнула. Что такое семь коней для боярина? Для витязядружинного, ратной добычей и милостью кнеса взысканного без меры?.. Чернёноесеребряное стремя, к которому так и не допустили старуху, одно стоило больше.Ну так Левый, он левый и есть. На правую сторону не вывернется. Может, и не зряследовала за ним бдительная охрана. Не грех такого зарезать…

– Пошли, – сказал Волкодав. Поднялся и взял Киреннза плечо. – Пошли, вамо, выкупим твоего деда.

Не веря себе, вельхинка обежала глазами его латануюнекрашеную рубаху и облезлые кожаные штаны и почти засмеялась:

– Да ты… Да ты сам-то, сынок…

– У меня есть чем заплатить, – сказал Волкодав. Иот необратимости этих слов глухо стукнуло сердце. – Пошли, почтеннаяКиренн кланд Аркатнейл.

Волкодав сразу понял, что они со старухой чуть-чуть неопоздали.

Большой, низко сидевший аррантский корабль ещё стоял упричала, но последние приготовления к отплытию споро заканчивались. Вот-вот наобеих мачтах поднимутся пёстрые квадратные паруса. Упадут в воду причальныеканаты. И судно медленно поползёт прочь от берега, на ходу втягивая в себяякорный трос, свитый из крепчайшей халисунской пеньки…

Однорукого Нада Волкодав увидел тотчас же. Несчастный старикпереминался у сходен, вглядываясь в толпу. Он и вправду был высок и плечист и,верно, в юности был куда как хорош. А на шее у него болтался бронзовый ошейник.Просвещённые арранты надевали на рабов ошейники с крепким ушком для цепи, чтобыв случае непокорства легче было приковывать для наказания. Вот Над высмотрелсвою Киренн, потом шедшего за нею рослого венна… Волкодав видел, что поначалуНад принял его за старухиного сына. Может, даже и за своего собственного. Малоли, мол, где, у какого племени мог вырасти тот сын… Потом раб понял свою ошибкуи только вздохнул.

В это время, обогнав Волкодава и Киренн, к сходням быстрымшагом подошёл коренастый, крепко сбитый рыжебородый мужчина.

– На корабль! – повелительно махнув рукой,приказал он старику. – Отплываем сейчас!

– Прошу тебя, Накар… – согнулся несчастныйневольник. – Пожалуйста, позови господина…

– Может, тебе прямо Царя-Солнце сюда привести? –огрызнулся Накар. – А ну живо наверх, пока я тебе вторую руку невыдернул!..

Волкодав посмотрел на обширную тучу, понемногу казавшуюиз-за небоската тупые белоснежные зубы. Аррантские корабельщики любилиотплывать перед бурей: надо было только вовремя миновать скалистые острова, атам уж попутный ветер доносил их чуть не до самого дома. Мореходы они былиотменные и в открытом океане никаких штормов не боялись.

Старый Над в отчаянии повернулся к жене…

– Почтенная шёнвна Киренн, – подал голосВолкодав. – Скажи этому рыжебородому, что я прошу его позвать сюдагосподина.

Мало кого он не любил так, как надсмотрщиков.

– Хозяин отдыхать лёг! – не дав женщине раскрытьрта, рявкнул Накар. И вновь повернулся к Наду: – А ты лучше не зли меня,вельх…

– Почтенная шёнвна Киренн, – медленно, с тяжёлойненавистью повторил Волкодав, – пусть этот позор своего рода, ублюдок,зачатый на мусорной куче, приведёт сюда своего господина. И скажи ему так,почтенная Киренн: если он ещё раз откроет свою вонючую пасть, то подавитсясобственными кишками.

Накар, человек тёртый, сообразил, почему венн предпочёлобращаться к нему через старуху. Дюжего надсмотрщика испугать было непросто, нодело-то в том, что Волкодав его и не пугал. Он его попросту собирался убить.

Это подействовало лучше всяких угроз. Сдавленно бормоча просебя, Накар взбежал по сходням на судно. А заодно и подальше отвисельника-венна. Через некоторое время возле борта появился хозяин – молодойаррантский купец в кожаных сандалиях и добротном синем плаще поверх короткойрубахи из тонкого золотистого шёлка. Такая же лента придерживала надо лбомухоженные тёмные кудри.

– О-о, Над! – удивился он. – Да никак за тебяв самом деле выкуп собрали?

Старика затрясло, он беспомощно оглянулся на Волкодава.

– Это ты, что ли, – по-аррантски обратился к купцуВолкодав, – при людях обещал отпустить его за выкуп в семь коней?

Дарсий перебрался через борт и зашагал вниз по сходням.Накар шёл следом за хозяином, на ходу предупреждая:

– Господин мой, это очень опасный мерзавец…

Дарсий только отмахнулся. При этом сдвинулась пола плаща, истал виден короткий кривой меч, висевший на левом боку. Дарсий, похоже, считал,что владеет им мастерски. Может, так оно и было.

– Во имя Вседержителя, варвар, как хорошо ты говоришьна нашем языке! – сказал он Волкодаву. – Кто ты? Для простогонаёмника у тебя слишком правильный выговор…

– Это ты обещал отпустить однорукого за выкуп в семьконей? – повторил Волкодав.

– Я, – кивнул Дарсий. – И я от своих слов неотказываюсь. Вот только, любезный варвар, прости, но по твоему виду никакнельзя заподозрить, чтобы твою мошну отягощала хоть четверть коня, не говоряуже о семи. Уж не хочешь ли ты предложить себя вместо него?.. – Киреннахнула, а купец окинул Волкодава с головы до ног оценивающим взглядом знатока ипокачал головой: – Нет уж, избавь меня Боги Небесной Горы от подобныхрабов. Так что…