– Что мне делать? – прошептала она. Наверхупо-прежнему громыхала музыка.

Мужчины смотрели на нее, испытывая неловкость, потому что незнали, как помочь ей. Она оказалась в ужасном положении. Благодаря своему мужу.

– Что мне делать, чтобы защитить детей?

Тед глубоко вздохнул. Он понимал, что берет на себя больше,чем следует, потому что пока еще не поговорил об этом со своим шефом, но емубыло безумно жаль ее, и он верил своей интуиции.

– Это наша забота. Правда, я пока еще не поговорил сосвоим шефом. Мы с Риком приехали сюда прямо из управления ФБР. Но я хотел быоставить здесь на недельку-другую парочку своих людей, пока мы не проверим всеболее тщательно и не узнаем, чем эти типы занимаются. Кто знает, может быть,это всего лишь моя фантазия. Однако мне кажется, за вами не мешает приглядывать.Посмотрим, что скажет на это шеф полиции, но, по-моему, мы сможем выделить дляэтой цели парочку копов. Что-то мне подсказывает, что за вами следят, –сказал Тед.

Рик кивнул в знак согласия.

– А ты что скажешь? – спросил Тед, поворачиваясь кРику. – Эдисон – твой парень.

ФБР расследовало его дело, что давало Рику определенныеполномочия. Они оба это знали.

– Ты сможешь выделить нам сотрудника на недельку илидве, чтобы понаблюдать за домом и детьми? – спросил Тед.

Рик, чуть помедлив, кивнул. В его случае решения принимал онсам. И вполне мог выделить одного сотрудника. А может быть, даже двоих.

– Только не больше, чем на одну-две недели. Посмотрим,как будут развиваться события, – сказал Рик.

Было бы очень неплохо, если бы им удалось поймать Эдисона научастии в каком-то сговоре. За долгую службу в качестве детективов у Теда иРика случались и более удивительные вещи. Тем более что Тед был уверен в том,что интуиция его не обманывает. Рик тоже.

– Я хочу убедиться, что за вами или за детьми никто неследит, – сказал Тед.

Она кивнула. Ее жизнь вдруг превратилась в еще худшийкошмар, чем тот, в котором она жила после смерти Аллана. Аллана больше не было.Какие-то страшные люди охотились за ней. Дети оказались под угрозой похищения.Даже когда умер Аллан, она не чувствовала себя такой растерянной и уязвимой. Еевдруг охватило чувство надвигающейся опасности, от которой она не моглазащитить свою семью, и была в ужасе оттого, что кто-нибудь из детей можетпострадать или еще того хуже. Она изо всех сил старалась взять себя в руки, но,несмотря на все усилия, по щекам ее катились слезы. Тед смотрел на нее сглубоким сочувствием.

– Что делать с отъездом Уилла в спортивныйлагерь? – спросила она сквозь слезы. – Можно его отпустить?

– Кто-нибудь знает, куда он уезжает? – спокойноспросил Тед.

– Только его друзья и один из учителей.

– В газетах об этом ничего не писали?

Она покачала головой. О них больше незачем было писать. Запять месяцев она почти никогда не уезжала из дома. А потрясающая карьера Алланазакончилась. Они вообще никого больше не интересовали, и она была рада этому.Популярность ей никогда не доставляла удовольствия, а теперь тем более. ДжекУотерман предупредил ее, что, как только станет известно о финансовом крахеАллана, следует ждать неприятных заметок в газетах и проявления любопытства поотношению к ним, и она готовилась к этому, призвав на помощь всю своюхрабрость. Он предполагал, что это произойдет осенью. А теперь еще новаянапасть.

– Я думаю, он может туда поехать, – ответил Тед наее вопрос о поездке Уилла в лагерь. – Только придется предупредить его ивсех остальных в лагере о том, чтобы проявляли осторожность. Если кто-нибудьстанет расспрашивать о нем или появятся незнакомые люди, утверждающие, что ониего родственники или друзья, надо сказать, что его там нет, и немедленнопозвонить нам. Вам придется перед отъездом поговорить с Уиллом.

Она кивнула, вытащила из кармана бумажный платок ивысморкалась.

Теперь при ней всегда был запас бумажных носовых платков,потому что то в ящике стола, то в буфете она то и дело находила какие-нибудьвещи, напоминавшие ей об Аллане. Например, его ботинки для гольфа. Или записнаякнижка. Или письмо, которое он написал несколько лет назад. В доме былополным-полно поводов, чтобы всплакнуть.

– А как насчет поездки вашей дочери на озеро Тахо? Скем она едет?

– С подругой из школы и ее семьей. Я знакома сродителями. Они хорошие люди.

– Прекрасно. В таком случае пусть едет. Мы возложим наместных блюстителей правопорядка в том районе обязанность наблюдать за ихдомом. Думаю, что одного человека в машине напротив их дома будет достаточно.Наверное, даже лучше, что она уедет отсюда на время. Одной потенциальнойжертвой у нас будет меньше.

Услышав это слово, Фернанда вздрогнула всем телом. Тедпочувствовал себя виноватым. В его понимании она сама была теперь потенциальнойжертвой противоправного деяния. Мысли Рика текли в аналогичном направлении.Если найти против Филиппа Эдисона неопровержимые улики, то откроетсявозможность упрятать его за решетку. Для Фернанды же речь шла только о еедетях. О себе она даже не думала. И была испугана, как никогда в жизни.Взглянув на нее, Тед это понял.

– Когда они уезжают? – спросил он, лихорадочнообдумывая, какие шаги следует предпринять в первую очередь.

Он хотел, чтобы двое его людей, как только появятся здесь,сразу же прочесали всю улицу. Он хотел знать, не сидят ли где-нибудь вприпаркованных машинах какие-нибудь люди и если сидят, то кто они такие.

– А как насчет вас с Сэмом? Вы тоже куда-нибудьуезжаете? Есть какие-нибудь планы?

– Он будет посещать дневной лагерь, – ответилаФернанда.

Большего она не могла себе позволить. Она едва наскребладенег на поездку Уилла в спортивный лагерь, но ей не хотелось отказывать ему вэтом. Пока никто из детей не знал всей глубины финансовой пропасти, в которойони оказались, хотя они уже понимали, что такого расточительного расходованияденег, как прежде, допускать нельзя. Она все еще не объяснила им, каково ихфинансовое положение в действительности, откладывая этот разговор до тогомомента, когда дом будет выставлен на продажу. Вот тогда-то и произойдетнастоящий обвал. Фактически он уже произошел. Только дети пока этого не знали.

– Мне это не очень нравится, – осторожно сказалТед. – Когда уезжают остальные?

– Уилл уезжает завтра. Эшли – послезавтра.

– Это хорошо, – откровенно признался Тед.

Ему не терпелось, чтобы они уехали и тем самым сократиличисло потенциальных жертв. Значит, половина их уезжает. Тед взглянул на Рика:

– Думаю, мои парни будут в гражданской одежде. Илилучше пусть они будут в полицейской форме?

Он сразу же понял, что зря задал этот вопрос Рику.Относительно концепции защиты потенциальных жертв мнения у них всегдарасходились. Но в этом конкретном случае Тед хотел увидеть, что намереныпредпринять подозреваемые, а поэтому был склонен согласиться – в разумныхпределах – с мнением Рика.