а я не хочу рисковать почем зря. Основной наш отряд сейчас в пустыне на юге, как раз в четырех днях пути отсюда, так что им никак не успеть вовремя.

— Что же они делают так далеко?

Азамат ухмыльнулся:

— Тебе пока рано об этом знать. Вернемся к делу. Мне необходимо каким-то образом задержать караван на стоянке на пару дней, чтобы я смог совершить нападение всеми доступными силами. Вот тут ты мне и поможешь.

— Как же я задержу караван? — я был слегка удивлен.

Азамат привстал, чтобы съесть немного винограда. Смачно жуя, он продолжил:

— Я, как раз, ломал башку о том, каким образом мне удержать торговцев на месте, когда наши следопыты наткнулись на тебя, загорающего с голым задом в песках. На вражеского лазутчика ты совсем не тянул, так что я решил испытать тебя. Представился помощником местного Главы, а затем подослал Ранаи. Этот сопляк поведал мне, что ты не прочь побывать в шкуре господина, и даже немного покомандовал им.

— Не стану скрывать, — я отпил глоток из кувшина. Теперь картина начинала проясняться.

— Скрывать бесполезно. Я решил убедиться, что ты за человек. Ну, а оостальное ты знаешь.

Я кивнул, протягивая руку к чаше с виноградом, но щипать было уже нечего.

— Ты тот, кто мне нужен, — продолжал Азамат, — человек, разочаровавшийся в прошлой жизни. Полагаю, ты справишься с заданием.

— Как именно я должен буду задержать караван?

— Все просто. Ты сыграешь роль работорговца, якобы идущего впереди собственного каравана, направляющегося в Ханаан. Скажешь, что твой товар прибудет в оазис через пару дней и заинтересуешь их. Задержав караван, ты выиграешь время для моих людей, и на рассвете третьего дня мы нападем.

— А если я не смогу?

Азамат улыбнулся:

— С тобой отправится мой разведчик, который сыграет роль раба, а заодно и роль палача, если ты не справишься с заданием. В любом случае, я ничего не теряю. Никто из моих бойцов не сгодится на это. У них слишком выразительные рожи.

Я хмыкнул:

— Ты сам говорил, что я не похож даже на торговца, а теперь внезапно решил, что смогу сыграть роль владельца рабов?

— Во-первых, мы тебя хорошенько приоденем во всякое тряпье и снарядим. А во-вторых, — улыбка Азамата стала еще шире, — обычно эти жирные петухи не столь проницательны, как я. И помни — я все равно ничего не теряю.

«Как и я. Я тоже ничего не теряю. Могу умереть прямо здесь, или быть зарезанным твоим подручным. Но могу и выжить, если выполню твое поручение. Только вот есть одно „но“, Азамат. Я доверяю тебе не больше, чем крысе в мешке с зерном, которая сказала, что зашла просто переночевать. Однако в одном ты прав. Назад пути нет. Так, что я соглашусь, чтобы меня использовали. Опять. Но на этот раз я не упущу своего шанса!».

— Когда мне отправляться?

— Завтра на рассвете, — Азамат полностью лег на кровать и потянулся, — обжираловка закончена. Дорогу до своего шатра найдешь сам. Никто тебя не тронет.

Я кивнул, выливая в рот остатки вина из кувшина. Глаза начинали понемногу слипаться, но я не собирался сейчас засыпать. Мне необходимо было хорошенько все обдумать — не только, как убедительней сыграть роль работорговца, но и возможность обвести вокруг пальца самого Азамата, если он решит устранить меня, словно ненужную вещь. Хотя пока я не представлял возможным, как это сделать. Глава разбойников был исключительно проницательным человеком.

Думая обо всем этом, я не заметил, что продолжаю сидеть за столом в его шатре и услышал его голос:

— Ты еще здесь?

Я взглянул на Азамата и увидел то жестокое и расчетливое выражение лица, которое у него было во время моего допроса. Решив не искушать судьбу, я резко встал и поспешно покинул шатер, хозяин которого перестал играть в доброго дядюшку.

* * *

Оазис встретил меня ночным небом. Оно раскинулось над головой, подобно черному куполу, усеянному серебристыми узорами многочисленных звезд. Кожу приятно холодил слабый ветерок. Вдохнув полной грудью, я неспешно побрел в сторону своего шатра. Настроение было приподнятое. Я даже с легким нетерпением ждал начала своих будущих приключений. Единственное, что немного заставляло волноваться, так это серьезный риск для жизни, но не более того. Страх окончательно ушел, по крайней мере, в том обличии, коим я знал его раньше — паническим и сковывающим. А собственная жизнь и без того в последнее время слишком часто висела на волоске, чтобы заставлять меня чересчур беспокоиться за нее.

Предатель в бочке, судя по всему, спал, однако двое его «телохранителей» продолжали бессменно бодрствовать. Я рискнул им подмигнуть и, не дождавшись ответной реакции, проследовал дальше. Влажный песок хрустел под сандалиями, налипая кусочками на подошвы.

Водная гладь небольшого озера, нарушаемая слабой рябью от дуновения ветерка, выглядела просто восхитительно в свете ночных звезд. Красота природы настолько завораживала, что я остановился полюбоваться ею, с наслаждением вдыхая свежий воздух. Ничто не нарушало ее гармонии, погрузившейся в тихий покой.

На противоположном берегу кучка верблюдов мирно спала, прислонившись спинами друг к другу. За исключением одного — он продолжал жевать кустарник.

«Ушлый зверек. Правильно, хочешь быть здоровым — ешь один и в темноте».

Полюбовавшись еще несколько минут местными видами и ощутив небольшой холодок на оголенных руках, я поспешил в сторону своего шатра, уже представляя, как завалюсь на кровать и займусь глубоким сном. На оставшемся пути я никого не встретил, хотя из соседних палаток доносились приглушенные голоса.

Подходя ко входу в шатер, я уже собирался откинуть полог и войти внутрь, как услышал оклик:

— Хедж баку!

Я понятия не имел, на каком языке это было сказано, но почувствовал, что обращаются именно ко мне. Обернувшись, я увидел, что передо мной, в четырех-пяти локтях, стоит темнокожая женщина, ростом немного ниже меня, полностью обнаженная, если не считать двух тонких повязок,