самых тусклых, они быстрее всего гаснут. Перчатки у тебя есть, нет? Тогда просто не трогай гель руками, понял?

Джекканти кивнул и принялся за работу. Отец оказался прав, на осмысление напугавшего его в каюте разговора просто не оставалось времени. Все время были задачи, которые надо было выполнять. И Джеку здесь нравилось. Нравилась деловая сосредоточенность людей, которые знали, что делают. Нравилась отлаженная работа. Космолётчики матерились, как дышали, но каждое слово не падало в пустоту, а оборачивалось находкой, инженерным решением, цепочкой простых задач. Это походило на битву, где космолётчики были командирами подразделений, а ремонтные дроны – войсками, и командиры вели свои подразделения в бой. Периодически кому-то требовалась подмога, кто-то сталкивался с новыми трудностями, где-то праздновали очередную победу.

– Мэнни, – требовал динамик голосом Чадро. – В пятый дэ пришли ещё парочку пэтэшек!

И Мэнни взмахом руки над виртуальным столом отделял двух дронов от одной группы и перемещал в нужную точку.

– Абсент, есть ещё РЭМы? – вопрошал Вархава. – Я ещё одного ПРЭГа подобрал, можно восстановить…

– Нет, снимать некуда, жди, пока платформу уберём…

Когда удалось, наконец, закрыть створки шлюза, в операторной и по динамикам разнёсся общий вздох ликования.

Джекканти теперь тоже был частью этого мира, он трудился и участвовал в этой битве наравне со всеми. Прима появлялся и исчезал, забирал готовое, подкидывал новое. Ладони горели от геля, глаза щипало от напряженного внимания, но мальчишка и не думал бросать работу.

В какой-то момент Прима сунул ему в руки термос с едой.

– Передохни, Малой.

– Я не устал, – Джекканти потер красные глаза.

– Передохни, передохни…– Прима дружелюбно потрепал его по плечам. – Мы не дроны, здоровье надо беречь.

И Джекканти ужасно понравилось это «мы». Он огляделся по сторонам. После одного из самых тяжелых этапов работы космолетчики позволили себе передышку и сейчас просто болтали, шутили, с удовольствием поглощая из термосов горячую еду. Тревога сменилась азартом. В трюме продолжали свою работу дроны, кипела работа, а командиры стояли или сидели полукругом и как никогда были единым целым. И Джекканти был одним из них. На мальчишку посматривали дружелюбно, как на своего, и даже, как Джеку показалось, с долей уважения.

После перерыва космолетчики вернулись к прерванным делам, а Прима предложил Джекканти пойти отдохнуть.

– Мы тут ещё не скоро освободимся, – предупредил он. – Работы до хрена.

– Нет, я не устал, – упрямо тряхнул головой мальчишка и решительно придвинул к себе нуждающийся в починке рукав скафандра.

Амега тоже не мог остаться в стороне, и его появлению космолетчики не удивились и отнеслись со сдержанным спокойствием.

С удовлетворением посмотрел, как движутся ремонтные работы, перекинулся парой слов с операторами. Эта жизнь тоже была ему знакома. В свое время ему пришлось попробовать все – от полетов в невесомости до управления тягачами.

– Если что, мальчишка там, – на всякий случай показал ему кто-то из техников, и Амега понял, что как раз про мальчишку он успелнапрочь забыть.

Джекканти крепко спал на верстаке в ремонтном отсеке. Подушкой ему служил рукав скафандра. Две куртки – одна белая, другая оранжевая – служили одеялом.

«Хорошое место, удобное, – машинально отметил про себя Синий. – Только вот меня так никто не укрывал…»

Какое-то время он тупо смотрел на белый китель, не узнавая и пытаясь понять, кто из его помощников сошёл с ума, чтобы вдруг совершить этот неожиданный акт гуманизма. А когда понял, только хмыкнул.

А все же не зря он не оставил пацана на Эшете.Ничего так, змеёныш, прижился.

На судоверфи их встретили спокойно, как и всегда. Когда увидели, что с одним из трюмов – удивились. Амега встретился с Керчем, показал ему видеозапись беснующегося в трюме корвета, но как ожидал, Керч только хмыкнул и прищурил жёлтые глаза:

– Ошибка выхода? Не кори себя, – он ухмыльнулся. – С кем не бывает.

– Тогда, может, есть смысл сбрасывать груз на некотором расстоянии от кошек? – Амега пристально посмотрел Керчу в глаза. Там плавились хищные, наглые огоньки. – Во избежание ошибок выхода?

– Не пори чушь, – усмешка исчезла, а хищные огни в глазах остались, только стали злее. – Вы обязаны доставлять груз, как указано в договоре. И без самодеятельности. Ты меня понял?

Керч лениво откинулся на спинку дивана, снова выпустил змеиную улыбку.

– Но формулу расчета координат, мы, пожалуй, сменим.

***

Короткое совещание представителей Федеральной полиции проходило в очно-дистанционном формате. Присутствовали три офицера от Центрального управления (виртуально), и трое – от Гелиопейского отделения Эшеты. Гелиопейское отделение представляли полковник Албрехт Палански и два аналитика – Бруно Ингибаро и Туано.

– Вынужден напомнить, что судно «Чектуран» в первую очередь проходит по нашему ведомству, – излагал суть проблемы Палански, – и имеет непосредственное отношение к деятельности нелегального оружейного завода в пространстве Эшеты. Ваше вмешательство может свести к нулю все наши наработки.

– Насколько мне известно, вы рассматривали «Чектуран» как неперспективное судно, и за последнее время никак не продвинулись в расследовании, – парировал один из представителей конкурирующего сектора по имени Варьян. – И я вам тоже кое-что напомню. Поиски Риана Пантеры в настоящий момент являются более приоритетной задачей, чем ловля одного из местных эделгийских авторитетов. К тому же нам стало известно, что отношения между Рианом и его нынешним фаворитом Скунсом в последнее время сильно охладились. Вы знаете, чем это чревато.Сегодня Скунс – фаворит Пантеры, а завтра – труп. Скунса надо брать немедленно. Вы упустили свой шанс сделать это вовремя! Теперь этим занимаемся мы.

– Но если мы снимем с судна статус неприкосновенности и устроим за ним слежку, то рискуем вообще его потерять, – вмешался Ингибаро. – Если возникнет хотя бы намёк на то, что судно под колпаком – его просто уничтожат! Мы потеряем нить, которая может привести нас к заводу, а вы – наживку для Скунса. Мы все останемся на бобах!

– К тому ваши сведения о том, что мы не преуспели в расследовании – сильно устарели, – веско заметил Палански.