— Я должен вернуться на Митас, доложить обо всём отцу. Могупообещать только это.

— Нет, сын Хотака, наши дела должны быть улажены сейчас.

— Сейчас?! Но я не имею полномочий решать самостоятельно…

Глаза эмиссара угрожающе сверкнули:

— Ты должен.

Колот сжал кулаки, он знал, насколько отец желает этогосоюза.

— Дай мне немного времени подумать…

— Конечно, — любезно улыбнулся Голгрин, рассматриваяминотавра так, словно примеривает его кожу на новую палатку, — Никто тебя неторопит.

Колот не спеша вышел из освещённого круга, оставшиесяминотавры тихо двинулись следом, ожидая, погони…

Солёный запах моря смешивался с ароматом свежего хлеба,жареной козлятины и рыбы, с далёких пиков Аргонской Цепи слегка тянуло серой.Такие запахи всегда ассоциировались у Бастиана с благосостоянием истабильностью империи, но только не сегодня.

Трещина пролегла между ним и отцом. По всей империипроизошло несколько катастроф, многие из которых имели явно магическую природу,а Хотак и слышать ни о чём не хотел. Даже череда землетрясений, потрясшаяАргонскую Цепь, повредившая сеть снабжения, разрушившая три прекрасные шахты ичестолюбивые планы императора по добыче металла, не убеждала Хотака в том, чтопротив него действуют тайные силы. Не обратил отец внимания и на недавнийинцидент на площади перед дворцом, когда погиб неизвестный минотавр, которыйвысматривал подходы к дворцу и был убит при попытке к бегству; сказал —пустяки, но Бастиан не мог выкинуть это из головы.

Сегодня он продолжал попытки установить личность шпиона, ипоиски завели его в беднейшие юго-восточные районы Нетхосака. Капитанпоискового патруля отсалютовал ему:

— Мы установили его имя, милорд, это некий Джосирис. Оностановился в гостинице на три дня, ушёл в первый же день, но так и невернулся.

Бастиан чуть качнул головой, только этим выдаваяудовольствие от неожиданных новостей, он смотрел мимо офицера, разглядываябесконечные ряды серых хижин.

— Знак Дома Урсунов, который он носил, оказался подделкой —старейшины подтвердили, что он не из их клана.

— Ничего другого я не ожидал, — сухо сказал Бас-тан. — А егокомната?

— Мы не смогли найти ничего личного, — Мускулистый капитаншироко улыбнулся. — Но мы нашли свидетеля, который утверждает, что тот был неодин.

Ноздри Бастиана затрепетали, предвкушая поживу:

— Что ж ты сразу не сказал, дурачина!

— Второго тут уже нет, мы установили приметы и все обыскали.Видимо, его предупредили.

— Кто же он? — Сын Хотака ощетинился. — Опросить всех снова!Я хочу, чтобы порт закрыли и обыскали каждый камень!

Патрульный кивнул и пригласил Бастиана зайти в ветхую дверьгостиницы. Внутри было грязно и убого, повсюду виднелась плесень, стеныкогда-то белые, отливали желтизной.

— Милорд! — кинулся к ним один из солдат с двухфутовойсвёрнутой картой в руках. — Мы кое-что нашли! Это было спрятано в стропилах!

— Дай взглянуть! — Бастиан торопливо развернул рулон. —Морские пути… Доставить в мои покои, я хочу тщательно изучить её.

— Да, мой ло…

Со двора донёсся истошный крик. Бастиан рванул туда,ориентируясь на голос. На улице сын Хотака обнаружил труп одного из собственныхсолдат, двое других стояли рядом, один уже наклонялся, чтобы перевернуть тело.

— Стойте! Не прикасайтесь к нему! — крикнул он. Солдатырасступились, и Бастиан, встав на колени, перевернул труп сам. Шлем со стукомупал с головы мертвеца, и Де-Дрока увидел, что его лицо искажено жуткойгримасой, язык свисает изо рта, а мёртвые глаза до сих пор хранят безмерноеудивление. Кто-то ловко воткнул солдату кинжал в основание шеи…

— Это Белрог, милорд, — проговорил старший, присаживаясь накорточки рядом с Бастианом. — Я послал его охранять чёрный ход, когда мы сюдаявились.

Де-Дрока заметил кровь на ближайшей стене.

— Это не кровь Белрога. Его противник был ранен. Кинжаллежит рядом, он чист, а меч так и остался в ножнах. Поднять всех по тревоге! —приказал он. — Перекройте все пути бегства, убийца где-то рядом! — Онповернулся к одному из солдат: — Останешься с телом, пока не придут мои люди. Аты, — кивнул он второму, — пойдёшь со мной. Живее.

Прежде чем двинуться вниз по улице, Бастиан обнажил меч —Белрог был опытным ветераном, а значит, их добыча очень опасна. Некоторое времяони шли без происшествий, но вот острый глаз Бастиана заметил пятнышко свежейкрови на земле. Он осмотрел окружающие здания: слева высился старый склад, ещёукрашенный имперским кондором, справа располагалась моряцкая гостиница, откудадоносились звуки разухабистой музыки и пьяные голоса. Склад был идеален дляубежища, но Бастиан двинулся в сторону гостиницы — там всегда многопосторонних, и незнакомцу легко спрятаться.

— Он может быть внутри, приготовься, — шепнул Де-Дрокасолдату, а когда они приблизились к двери, немедленно обнаружил вторую краснуюкаплю. На дверях виднелась третья, почти незаметная для неопытного глаза.

Бастиан крепче сжал эфес и вошёл. На него немедленнообрушилась лавина звуков: кто-то смеялся, звенели кружки, где-то говорилидлинный тост. Вроде бы все в порядке… Он перевёл взгляд на пол и заметилкое-что неправильное.

— Половицы, — пробормотал он. — Они же грязные… искать наних!

Его солдат непонимающе таращился.

— Где следы крови? — задал наводящий вопрос Бастиан.

— Может, рана перестала кровоточить?

— Может, да, а может, нет… Погляди снаружи, мы теряем время!

Он почти выставил солдата на улицу, когда здоровеннаядубовая доска обрушилась тому на голову. Бедняга опрокинулся, выбив меч из рукисвоего командира, да так, что клинок улетел вперёд, переворачиваясь в воздухе.

Бастиан обернулся в поисках нового оружия и сорвал с поясаоглушённого солдата секиру. Сын императора успел поднять её вовремя — сверкнуласталь, и он отбил стальную змею собственного меча, метнувшуюся к нему.

На широком лице убийцы виднелось несколько глубоких царапин,и ещё несколько порезов проступало на теле — вот и все его ранения. Как имёртвый Джосирис, он носил знак и цвета Дома Урсунов. Сухощавый и быстрыйпротивник владел мечом отнюдь не как новичок.