что какой-то незрелый юнец, взойдя на престол, изменит вашу жизнь? – Наваррский громко рассмеялся, заставив пленника дрогнуть. – Ты глуп, как и все твои товарищи. Никогда человек, сидящий на троне, не станет думать о черни. Ежедневная борьба за выживание – ваша извечная доля.

– Мы изменим свою судьбу!

– Да? И как же?

Неужели ты думаешь, что выберешься отсюда живым и сможешь продолжить свои бесчинства?

– Пусть я умру в этом аду, но найдутся другие, кто бросит тебе вызов.

Гневно сверкая глазами, Анри шагнул навстречу юноше.

Тот дёрнулся, стараясь освободить прикованные кандалами к стене руки, но ничего не вышло. Больно схватив пленника за волосы, Наваррский приподнял его голову, заставляя посмотреть в глаза короля.

– Знай, каждый, кто посмеет встать на моём пути, любой, кто покусится на мою корону, рано или поздно окажется на твоём месте.

Бунтовщиков ждут лишь боль, пытки и смерть. Никогда, ни одному из вас не сбросить меня с трона. Если я пожелаю, то прикажу обыскать все ваши дома и забрать все запасы зерна и дров, что у вас есть.

И тогда ваши семьи зимой погибнут от голода и холода. Этого ты добивался?

– Правильно говорят… – тяжело сглотнув, прошипел Михель. – Ты дьявол во плоти, что явился на нашу землю. Ты ввергнешь нас во мрак.

– Если пожелаю.

Где-то в подземелье послышался гул тяжёлых шагов. Наваррский, оставив пленника, прислушался. По мрачным каменным коридорам шёл небольшой отряд: два или три гвардейца. Они двигались в сторону пыточной, волоча за собой ещё одного узника.

– Кажется, у нас новый гость, – довольно заметил Анри.

Бросив быстрый взгляд на палача, стоявшего в углу и сжимавшего в руках железные тиски, король приказал:

– Нужно освободить место: сейчас к нам прибудет более ценный экземпляр.

– Этот ещё пригодится? – сухо спросил палач.

– Хм… – Анри всерьёз задумался, с прищуром поглядывая на измученного Михеля. – Толку от него теперь немного. То, что хотели, мы услышали. Ты знаешь, что стоит сделать, – обращаясь к палачу, произнёс Наваррский. Понимая, какая участь ему уготована, Михель задёргался, обуреваемый ужасом. Страх смерти мгновенно сломал его сопротивление. Пленник поддался панике. Закричав, Михель задёргал израненным телом.

– Нет, нет! Молю вас! Молю! Пощадите! Пощадите!

Анри усмехнулся. Подойдя к пленнику, он приподнял за подбородок его лицо и указал в самый тёмный угол.

– Смотри, вон там сидит тот, кто так же, как и ты, просил меня о пощаде.

Король кивнул палачу, и тот, подхватив факел, прошёл по пыточной и осветил дальний угол. Там на железном троне, пронзённый десятками гвоздей, торчавших из сиденья, спинки, подлокотников, сидел мёртвый шут. Тело Шико было изуродовано до неузнаваемости. Кожа в некоторых местах была снята острыми ножами. Его мёртвый рот застыл, перекошенный от ужаса. Мутные глаза были широко раскрыты. Оставалось лишь представлять, какие боль и ужас испытал перед смертью этот человек.

– Не-е-ет. Я прошу вас, прошу, – глядя на жуткого мертвеца, прошептал побледневший Михель.

Но Анри уже не обращал никакого внимания на предсмертную агонию узника. В одно мгновение бедный юноша словно перестал существовать для короля. Наваррский повернул голову к двери и ждал, когда же она распахнётся. А где-то позади в ужасе метался обречённый пленник. Наваррский не видел, что делает палач.

В какой-то момент пыточную заполнил дикий, нечеловеческий рёв.

Король, сам того не ожидая, вздрогнул и обернулся. К горлу мгновенно подступила тошнота, а в нос ударил запах свежей крови.

Распоротое тело, пригвожденное к стене, Михеля в конвульсиях дёргалось. Из горла вырывались хрипы со сгустками тёмной крови. Анри поморщился, прикрыв ладонью нос, чтобы не чувствовать зловоние человеческой смерти. Когда Михель закрыл глаза и уронил голову на грудь, палач снял со стены мёртвое тело. Закинув его на плечо, он вынес покойника из пыточной. На короткое время Наваррский остался один. Его взгляд скользнул по деревянному столу, где в ряд лежали окровавленные инструменты пыток. Глядя на них, Анри задумался о том, как тяжела королевская ноша. Будучи ребёнком, он уже знал, что однажды сможет занять престол Франции. Но тогда ему казалось, что это станет самым светлым периодом его жизни. Надев корону, он окружит себя прекрасными дамами, золотом и праздниками. Теперь же, будучи королём, он стоит в холодном подземелье, глядя на лужи крови и слыша крик умирающих пленников. Наконец, дверь в пыточную распахнулась, отрывая Наваррского от тяжких дум. В помещёние вошли гвардейцы, что тащили за собой слегка помятого оглушающими ударами испанского посла. Алехандро подтолкнули к стене и надели ему на руки кандалы, что висели по соседству с теми, в которых недавно умирал Михель.

Обувь посла мгновенно запачкалась чужой кровью, растёкшейся по полу. Алехандро сделалось не по себе. Он побледнел, но не подал вида, что ему страшно. В пыточную возвратился палач, а гвардейцы удалились прочь. Прикрыв за ними дверь, король обернулся к испанскому послу.

– Месье Ортега, мне стоит объявить вам причину вашего нахождения здесь?

– Быть может, я неудачно пошутил, чем-то задев Ваше Величество?

– Не угадали.

– В таком случае не приложу ума, для чего вам понадобилось тащить меня в подземелье.

– Вам стоит оставить эти игры, Алехандро, – отмахнулся Анри. – Я давно знаю о поручении, что отдал вам король Филипп. Вы подстрекали парижан к бунту, пытались посадить на мой трон самозванца. Скажете, что это не так?

– Мне кажется, кто-то нарочно ввёл вас в заблуждение, Ваше Величество, – ответил посол, всеми силами скрывая свой страх.

– Не упирайтесь, Алехандро. В этот раз вам не выкрутиться.

Вы просчитались. Вы и ваш король. Не каждого француза можно купить, пообещав ему безграничную власть.

Алехандро с лёгким недоумением вглядывался в короля. Посол ещё не понимал, к чему подводит разговор Анри. Наваррский это знал. Ему было приятно быть на шаг впереди своих врагов.

– Хотите услышать имя того, кто всё это время пристально следил за каждым вашим словом, Алехандро? Желаете ли узнать, кто докладывал мне о каждом вашем шаге?

– Извольте.

– Тьерри Моро.

Произнеся имя юноши, Наваррский не смог сдержать злой усмешки. Он видел, как приоткрылся от удивления рот испанского посла, как в глазах Алехандро мелькнуло разочарование и смятение. «Наш дипломат был не готов к такого рода предательству».

– Не ожидали?

– Это невозможно… – прошептал Алехандро.

– Разве? Месье Моро всегда был верен своей стране и своему королю. С самого начала он передавал мне все детали вашего с Филиппом плана. Юноша оказался не промах. Он не купился на ваши сладкие речи. А знаете почему? Потому что в его груди пылал огонь мести.

– Мести? О чём вы ведёте речь?

– Не притворяйтесь, Ортега. Вы сгубили