что связано с её спонтанными порывами. Мы сидели у очага, пока за окном выл холодный ветер, а снег уже начал наваливать сугробы выше двери. Ханна, лениво потягиваясь, вдруг воскликнула:

— Давайте выйдем и устроим снежную битву, ня!

Я сразу встревожился. Выйти наружу? На этот мороз? Моё тёплое кошачье нутро возмутилось.

— Ты серьёзно, мяо? — пробормотал я, обхватив хвост лапами, как одеялом.

Сноу поднял на неё взгляд из-за кружки с горячим чаем и лишь коротко пробурчал:

— Пожалуй, откажусь.

Но Ханну такие вещи никогда не останавливали. Она хищно прищурилась, выскользнула наружу и через минуту вернулась с идеально слепленным снежком в руках.

— Ты не оставляешь мне выбора, ня, — заявила она.

Сноу, казалось, не придал её словам значения, но в следующий момент снежок с лёгким шлёпом врезался ему прямо в лоб. На секунду в комнате воцарилась абсолютная тишина.

— Хах, ну ладно, ты сама напросилась, — наконец произнёс он, откладывая кружку и поднимаясь на ноги.

Через минуту мы уже были на улице, где снежок за снежком летели в разные стороны. Сноу, в полной мере раскрыв себя как стратегический гений, моментально выстроил за сугробами настоящие укрепления, и заставил меня отвлекать внимание Ханны (спасибо, что живой, мяо) и внезапно обрушил на неё целую лавину из снежков, которые он каким-то образом лепил так быстро, что глаза еле поспевали.

— Как ты делаешь их так быстро, мяо?! — воскликнул я, укрываясь за его баррикадой.

— Просто это я, — сдержанно ответил он, метнув ещё один снежок в сторону Ханны.

Она пыталась сопротивляться, но её неорганизованные атаки лишь подзадоривали Сноу. Ханна, с её пушистым хвостом, постоянно путалась в сугробах, а её снежки, хоть и летели с желанием победить, часто просто не долетали до цели.

— Это нечестно, ня! Ты слишком быстрый, мяо! — кричала она, отчаянно пытаясь пробраться ближе.

Но Сноу был безжалостен. В какой-то момент он тактично использовал меня как щит, когда Ханна почти попала в него снежком.

— Эй, я не часть укрепления, мяо! — возмутился я, но моё недовольство никто не услышал.

Через некоторое время, запыхавшись и залепленные снегом с ног до головы, мы наконец упали в сугроб. Ханна, раскрасневшаяся и смеющаяся, всё ещё сжимала в руках какой-то кривоватый снежок, а Сноу, кажется, действительно наслаждался моментом, хотя по нему не поймёшь, когда он и правда что-то чувствует или просто притворяется.

— Это было потрясающе, ня! — воскликнула Ханна, вытряхивая снег из ушей.

— Если не считать того, что я стал живым щитом, — пробормотал я, отряхиваясь.

— Ты был отличным союзником, — сказал Сноу, протянув мне руку.

Я мурлыкнул, пожимая его руку своей лапкой, а в голове уже крутились планы, как отомстить ему в следующий раз. Снежная битва закончилась, но этот вечер согрел нас лучше любого чая.

**ДЕНЬ ЧЕТВЁРТЫЙ: НОЧНАЯ ПРОГУЛКА**

Ночь выдалась тихой; даже ветер, который целый день завывал за окном, словно устал и ушёл на покой. Ханна сладко спала, свернувшись клубком на кровати, а я, Некросс, как истинный хранитель домашнего уюта, лениво разлёгся около камина, наблюдая за снежным лесом через окно.

И вдруг я заметил, как Сноу тихо вышел из дома. Его фигура сливалась с ночной белизной, оставляя за собой едва заметные следы на снегу. Любопытство, мой вечный двигатель, заставило меня бесшумно выскользнуть следом.

Он шёл уверенно вперёд. Я, напротив, шёл мягкими шагами, не упуская из виду своего беловолосого друга. Наконец, он остановился на небольшой поляне, окружённой заснеженными деревьями. Взгляд Сноу был устремлён в звёздное небо, а руки убраны в карманы штанов.

— Думаешь, я не вижу тебя, Нек? — раздался его голос.

Я вздрогнул от неожиданности, но тут же вздохнул, выходя из кустов и стараясь выглядеть максимально невинно.

— Просто проверяю, всё ли у тебя в порядке, мяо, — ответил я, устраиваясь на пеньке поблизости и оборачивая хвост вокруг лап. — Что ты тут делаешь, мяо?

Сноу не ответил сразу. Он смотрел на звёзды, будто искал там что-то или кого-то. Его лицо казалось сосредоточенным, но в нём сквозило что-то непонятное, почти грустное.

— Просто думаю, — произнёс он наконец, опустив взгляд на свои руки.

Я, естественно, не мог удержаться от вопроса:

— О чем, мяо?

— Обо всём, о том, что сделал, и о том, что ещё собираюсь сделать... — сказал Сноу, словно пробуя слова на вкус.

— Ты о королевстве рыболюдей, мяо? Неужели тебя преследует чувство вины, мяо? — недоумённо спросил я.

— Я не могу сказать, что мне жаль их, ведь это было бы ложью, я бы сделал это снова, но... прочувствовав тьму, как некогда раньше. Я боюсь, что совсем забуду, каков на вкус свет. И кем я стану, если и вовсе откажусь от него.

— Ещё с нашей первой встречи в темнице я знал, что заключаю договор далеко не со святым, мяо, — хмыкнул я, устраиваясь поудобнее. — Ты действительно плохой человек, Сноу, мяо, но всё же за то время, что я прожил на земле, я понял, что в этом мире нет чистого зла и добра, поэтому тебе не о чём переживать, как бы сильно ты ни погружался во тьму. В тебе всегда будет частичка света, о которой ты можешь и не догадываться. Поэтому просто двигайся вперёд, как раньше, поступая так, как подсказывает тебе сердце, а я подержу тебя на твоём пути, мяо.

Сноу тихо усмехнулся, глядя на свои руки. Я заметил, что он смотрит на свои почерневшие ногти.

Непонятно почему, но после того, как он вернулся с битвы с осьминогом, его ногти, как на руках, так и на ногах, приобрели угольный оттенок.

— Так и не вернули цвет? — поинтересовался я, пододвигаясь ближе.

Он поднял руки, разглядывая их.

— Нет, всё такие же чёрные, — ответил он.

— Теперь ты выглядишь, как злодей, мяо, — пошутил я, хихикая. — С чёрными ногтями и этим твоим улыбчивым лицом.

Сноу бросил на меня взгляд, но ничего не сказал. Лишь снова повернулся к звёздам.

— А тебе вообще нравится отдыхать, мяо? — спросил