Я сжал кулаки, мои глаза вспыхнули магией.

— Я был в ярости. Моя божественная сущность пробудилась. Золотые рога, словно корона, опоясали мою голову, а чёрно-белые крылья вырвались из спины. Я устроил резню. Я вырезал светлых богов одного за другим. Даже тех, кто не имел отношения к убийству отца.

— Но твоей ярости было недостаточно, мяо, — пробормотал Нек, угадав, что будет дальше.

— Да, один из богов использовал артефакт, который запечатал мою силу и память, а затем выбросил меня в мир смертных.

Я замолчал, чувствуя, как воспоминания кипят внутри меня.

Нек моргнул, его глаза стали узкими, как щёлки.

— Значит, ты бог, мяо. Наполовину светлый, наполовину тёмный.

— Всё так, — подтвердил я.

Нек встал, махнув хвостом. — Мне нужно время, чтобы всё это переварить, мяо. Вы тут болтайте, а я прогуляюсь.

Когда Нек ушёл, я посмотрел на женщину.

— Зачем ты пришла, Лилит? И почему именно сейчас?

Она чуть качнула головой, улыбаясь.

— Печать мешала мне найти тебя. Но как только ты её надломил, я почувствовала твоё местоположение.

Я ждал продолжения, но её голос стал мягче:

— Твой отец был мне другом несмотря на то, что мы были противоположностями. Он попросил меня присмотреть за тобой, если с ним что-то случится. И теперь я здесь.

Она откинулась на спинку кресла, глядя на меня своими сияющими глазами.

— Я предлагаю тебе отправиться со мной в мир тёмных богов. Не волнуйся, я позабочусь, чтобы никто и слова не сказал против тебя.

Я задумался.

— Звучит весело, — наконец ответил я. — Но знай: я не собираюсь прятаться под твоей юбкой, Лилит. Я подчиню тёмных богов. А затем и то, что осталось от светлых.

Она рассмеялась, её глаза блеснули хищным огоньком.

— О, у тебя амбиции, достойные моего наследия. Думаю, мы поладим... куда ближе, чем ты поладил с отцом.

Она облизнула губы, а я лишь усмехнулся.

— Эй, Нек! — крикнул я в сторону. — Мы идём подчинять тёмных богов!

Нек вернулся, устало покачивая головой.

— Ты... ты безумен, мяо. Но ладно. Пошли, мяо.

Солнце едва поднималось над горизонтом, озаряя деревню Карн мягким золотистым светом. Жизнь в деревне шла своим чередом: дети играли на улице, старики сидели у крылечек, а кто-то уже занялся привычными делами.

Ханна шла по лесной тропинке, её верный лук висел за плечом, а в руке она несла пару кроликов, связанных верёвкой. Её движения были уверенными, ловкими — жизнь охотницы приучила её к такому ритму.

Она осторожно осмотрела очередную ловушку, в которой оказался ещё один кролик. Аккуратно освободив его, Ханна добавила добычу к остальным и отправилась обратно в деревню.

Когда она добралась до рынка, вокруг уже началась привычная утренняя суета. Ханна ловко обменяла лишнее мясо на мешочек свежей муки, немного овощей и несколько кусочков сыра. Улыбнувшись продавцу, она поблагодарила его и направилась домой.

День близился к концу, и в деревне стало тихо. Ханна, закончив свои дела, сидела у камина в своём маленьком уютном доме. Огонь потрескивал, освещая её лицо мягким светом.

На столе стояли остатки ужина, а рядом лежал её лук, который она тщательно почистила и натёрла маслом, чтобы сохранить его в идеальном состоянии.

Она медленно провела рукой по своему животу, улыбаясь, но в её глазах была лёгкая грусть.

— Папочка точно скоро вернётся, — тихо сказала она, словно пытаясь убедить себя.

Её ладонь скользнула по округлившемуся животу, и на мгновение он засветился слабым, почти незаметным светом. Ханна, увлечённая своими мыслями, даже не заметила этого.

— Он обещал всегда возвращаться, сколько бы времени это не заняло, — добавила она, её голос был полон уверенности.

Пламя в камине вспыхнуло чуть ярче, словно отвечая на её слова, а затем снова затихло.

Ханна устроилась в кресле поудобнее, позволив теплу камина согреть её. Снаружи всё замерло в тишине, и только звуки ночного леса напоминали, что мир всё ещё живёт своей жизнью.