сыграть против нее. В 1219 году папа даже запретил изучение священниками римского права и его преподавание в Парижском университете.

В качестве права Вселенской церкви каноническое право сумело достичь тех областей, куда римское право не смогло проникнуть, как, например, Англия, или проникло несколько позже, как в случае Германии. Таким образом, каноническое право стало одновременно средством распространения римского права, которое оно впитало в себя, и нового метода юриспруденции. Более того, в XIII веке каноническое право разработало собственную – инквизиционную – процедуру, которая оказала глубокое влияние на уголовное судопроизводство на континенте, а в Англии сформировала определенные отрасли права, как, например, наследственное, которое в итоге было передано в ведомство гражданских судов. Однако это уже более поздняя глава истории юриспруденции, которая переносит нас далеко за пределы XII века.

Возрождение юриспруденции в XII веке проявилось и вне сферы гражданского и канонического права – в странах, где по-прежнему господствовали феодальные и местные обычаи. Это влияние могло быть прямым: например, обращение к римским максимам и римской системе в тех сферах, которые не регулировались римским правом. Оно могло быть и косвенным, например, когда устоявшаяся судебная практика, основанная на обычае, под влиянием писаного права была вынуждена сама превратиться в lex scripta для того, чтобы не кануть в Лету. Следует также обратить внимание на усиление бюрократии и королевской власти, равно как и на распространение литературы. Возрождение юриспруденции стало этапом возрождения государства. Самые ранние памятники феодального права относятся к позднему XI веку, включая «Барселонские обычаи» (1068) и, возможно, ломбардские «Законы феодов» (Leges feudorum). К 1199 году относятся «Древнейшие обычаи Нормандии» (Très ancien coutumier), а в XIII веке появляются различные сборники французских феодальных обычаев. Законотворчество, дремлющее с IX века, вновь расцветает в ассизах Рожера II, Генриха II и королей Иерусалимских, ордонансах Филиппа Августа и самых ранних упоминаниях испанских кортесов. Наряду с новым административным порядком Палаты шахматной доски, в постановлениях английского королевского суда рождается новое право. Его становление фиксируется в свитках тяжб со времен Ричарда I, в то время как новый административный порядок находит отражение в казначейских свитках начиная с 1130 года. В правление Генриха II было составлено первое последовательное описание работы этой системы в «Диалоге о Палате шахматной доски» Ричарда Фиц Нила и «Трактате о законах и обычаях Английского королевства», приписываемом Ранульфу Глэнвиллу (1187–1189), а также в памятниках, связанных со становлением нового права и государственного управления.

Глэнвилл пишет на латыни, и на ней же издаются постановления и решения королевского суда. Он начинает с подражания вступительным словам «Институций» Юстиниана и затем цитирует знаменитую максиму абсолютизма: «Воля государя имеет силу закона» – без уточняющей оговорки, что источником государевой власти является народ, как это следует из оригинального отрывка из «Дигест». Он прилагает немалые усилия, чтобы защитить законы Англии от упрека в том, что, в отличие от leges scriptae, они не были записаны. Все это лишь предисловие, и когда он переходит к основной части своей работы, как показал Мейтленд, римское влияние ограничивается парой определений и методом дилеммы. Сама работа начинается так:

Судебные тяжбы бывают гражданскими и уголовными. Что касается уголовных дел, то некоторые из них относятся к короне нашего короля, а другие – к шерифам разных графств. К королевской короне относятся следующие: преступления, которые в законах (то есть в римских leges) называются «оскорблением величества» (crimen laesae maiestatis), – убийство короля или предательство его особы, королевства или армии, сокрытие клада, нарушение его покоя, убийство, поджог, грабеж, изнасилование, подлог и т. п.[145]

По своему характеру труд Глэнвилла совершенно английский: по большей части он состоит из классификации судебных актов королевского суда и комментариев к ним. Это показывает, что закон фактически создавался руками королевских судей точно так же, как в дальнейшем будет создаваться общее право. Английское право тоже так никогда и не сформировало замкнутый свод законов. В этот период становятся очевидными его основные отличительные черты: система первоначальных приказов и институт суда присяжных, присяжных Англии и «лежащих за морями стран, лишенных короля». Период правления Генриха II – одна из самых важных страниц в истории общего права.

Лишь в одном отношении английское общее право в XII веке оказалось в невыгодном положении. Как и обычное право в других странах, оно не преподавалось в университетах, поскольку на протяжении всего Средневековья университетское обучение было сосредоточено на римском и каноническом праве. Даже законы королевского суда не изучались в английском университете. Изгнанное из университетов Оксфорда и Кембриджа, общее право нашло пристанище в столь необычных и своеобразных учреждениях, как Судебные инны Лондона. В какой-то мере именно благодаря им ему удалось спастись в период великого Возрождения XVI века, когда римское право восторжествовало в Германии и Шотландии.

XII век стал благодатным для юриспруденции в еще одной сфере – в становлении письменного права итальянских городов и развитии торгового и морского права, чему эти города как раз способствовали. В городских законах странным образом смешивались римское право и германские обычаи. Практический интерес растущего административного аппарата вновь внес свою лепту в оформление письменного права. Пизанский «Свод обычаев» (Constitutum usus) датируется 1160 годом, обычаи Алессандрии – 1179 годом, а ряд других – концом века. Новое законодательство отражено в городских статутах, положенных в основу обширного и разнообразного корпуса местного права, чем впоследствии стали отличаться итальянские города. Ближе к XIII веку Бонкомпаньо из Болоньи сообщает нам, что «каждый город Италии издает свои статуты, или уставы, в соответствии с которыми подеста или консулы осуществляют правосудие и наказывают преступников вопреки местным обычаям, которые могут противоречить статутам». Более того, многочисленные торговые договоры между городами заложили прочную основу для международных отношений. Если мы не можем с уверенностью отнести к нашему периоду самые ранние сборники морского права, то, по крайней мере, мы обнаруживаем существование консульского статуса для иностранцев, а также особой юрисдикции в отношении собравших пыль всех дорог торговцев, которые часто посещали ярмарки и рынки и требовали упрощения судопроизводства в «ярмарочных судах». Торговцы и ремесленники развивают свое собственное право, а также свои собственные институты управления.

Начиная с XII века право становится тем, чем оно было во времена Римской империи, – главным предметом интереса европейской мысли, достойным максимальных интеллектуальных усилий. Отныне у богословия появляется светский соперник. Даже каноническое право обрело независимость. Теперь в одном ряду с Писанием и Отцами Церкви выстроились и другие авторитеты – светские произведения, порой даже языческие, не сохранившие ни следа религиозности. Принятие «мирских и языческих “Дигест”» предвосхищает интерес к еще менее