— Хозяин? — король-лич, поймавший для своего владыки этого пленника, преданно посмотрел тому в глаза.

— Так что там с твоим основным заданием? — человек перевел взгляд на своего слугу.

— Демоны отбиты. Еще семь посажено на цепи, всего их теперь девятьсот восемьдесят девять. Тюремщик начинает чувствовать за собой силу и зазнаваться…

— Неважно! Если он рискнет взбунтоваться, я его уничтожу. А пока продолжаем…

Сириус Сольвейн представил, как претворит в жизнь свой план — жертвоприношение из тысячи демонов, башня древнего бога и сердце светлой эльфийки… Да, этого должно хватить. И даже появление нового адепта давно забытого Ордена ничего не изменит.

Пробравшись в дом, где, как говорило ему чутье Света, находился алтарь этой запретной в мире Эдема стихии, Никита внимательно огляделся по сторонам. Вообще, он ожидал, что окажется в чем-то вроде храма… Заброшенного, возможно, оскверненного, но точно какого-то особого места, где только в самом секретном тайнике и могло сохраниться подобное сокровище.

«Но это точно не храм, скорее, постоялый двор…» — Никита внимательно осмотрел остатки полусгнившей стойки и стенда с ключами.

Вернее, самого стенда уже не было, как и полочек с выбитыми на них цифрами номеров — все почти полностью превратилось в труху. А попадавшие вниз стальные ключи ржавели в накапавшей сквозь прохудившуюся крышу луже.

Видеть добро

Никита еще раз активировал навык, чтобы проверить, точно ли он попал, куда нужно, и тот указал ему на второй этаж. Причем с учетом того, что цель была уже совсем близко, парень смог рассмотреть не просто пятно света, а разглядеть и его форму. Статуэтка размером с ладонь, лежащая в углу одного из номеров.

— Даже странно, что ее никто до меня так и не нашел, — задумался вслух Никита и подошел к остаткам лестницы, рассыпавшейся от одного его касания.

«Ничего удивительного, — тут же отозвался дневник. — Тут, знаешь ли, не так много адептов Света осталось, чтобы они могли почувствовать такое сокровище. Неужели ты еще не понял основную суть артефактов? Светлые чувствуют светлое, темные — темное. Как твой, скажем так, друг смог ощутить кольцо Смерти…»

— Вот оно как, — Никита понимающе кивнул, а потом прыгнул прямо на стену, крепко вцепившись пальцами в одну из несущих балок.

Сначала парень хотел было использовать для скорости еще один прыжок с помощью своих крыльев, но потом подумал, что даже одна-единственная сэкономленная секунда этой способности сможет в будущем спасти ему жизнь. И решил пойти пусть и более сложным путем, но который при этом требовал исключительно мышечной силы. К счастью, благодаря кристаллу и статусу ученика ордена у Никиты с этим не было никаких проблем, и он, даже не напрягаясь, ловко вскарабкался наверх.

Потом, стараясь идти исключительно по толстым несущим балкам, чтобы пол уж точно выдержал его вес, парень аккуратно добрался до интересующей его комнаты, медленно открыл дверь и увидел следы когда-то давно разыгравшейся тут трагедии. У остатков кровати лежал погрызенный кем-то не особо крупным скелет человека, в дальнем конце комнаты валялись проржавевшие почти насквозь латы и на удивление целый молот, а у изголовья кровати лежала та самая статуэтка, которую Никита видел все это время.

«Похоже, на хозяина алтаря напали, когда он спал, — немного волнуясь, парень не спешил брать приз, к которому так долго стремился, словно давая себе время по-настоящему насладиться моментом. — Тот считал это место безопасным, поэтому броня и оружие лежали довольно далеко, и в итоге этот воин Света так и не успел до них добраться. И, похоже, именно это позволило мне сегодня увидеть его алтарь… Простейшая нежить или демоны, не знаю, кто именно его потом обгладывал, просто не поняли, что собой представляет статуэтка. А вот если бы он пал от рук кого-то посерьезнее, те уже наверняка не только съели бы его, но и проверили вещи…»

Никита немного подождал, ожидая, не среагирует ли дневник на его догадки, подтверждая или опровергая их, но тот молчал, и парню даже показалось, что он чувствует легкое удивление со стороны древней книги.

— Так что дальше? — парень подошел к статуэтке и, подобрав ее, внимательно осмотрел со всех сторон. Он ожидал увидеть какого-нибудь воина и святого подвижника, заслужившего честь стать алтарем, но неожиданно статуэтка оказалась посвящена какой-то обнаженной красавице. — И еще я хотел спросить: а у Света все артефакты так странно выглядят?

«Форма не имеет значения, — дневник отвечал как будто на автомате. — Знающий человек может сделать алтарем хоть камень, хоть пуговицу, хоть дуновение ветра… Вот только обычно алтарь должен быть жестко привязан к месту, где его сотворили. Здесь же мы видим очень большую редкость — переносной алтарь. Реликвия, которая сохраняет свои свойства, где бы она ни находилась».

— И что это нам дает? — уточнил Никита.

«Если свойства привязаны не к конкретному месту, а только к предмету, значит, их можно забрать… — кажется, дневник на что-то решился. — Сначала я планировал использовать этот алтарь, чтобы поднять ранг твоего посвящения внутри орденской иерархии. Мы бы сделали тебя подмастерьем со специализацией по той же алхимии, и это бы существенно ускорило твое развитие хотя бы за счет новых пилюль, с которыми ты бы получил ранг мастера еще до начала похода к Древнему лесу. А с определенной долей везения я бы заодно успел помочь тебе пробиться на низший этап среднего уровня…»

— Но теперь?.. — Никита чувствовал, что дневник не договорил, и немного подтолкнул его.

«Но теперь мы можем рискнуть и попробовать добиться большего!» — в голосе древней книги как будто полыхнула странная, направленная на что-то, известное только ей, ярость.

— А чего именно? — осторожно уточнил парень.

«Если я скажу, это может… Да что там может — это точно испортит возможный результат! — рявкнул дневник. — Ты мне доверяешь?»

«Вообще-то, нет», — хотел ответить Никита, но тут же вспомнил, как древняя книга пыталась его подчинить, как сожрала светлый манускрипт с секретами развития духовного кристалла, как постоянно от него что-то утаивала. Однако в то же время парень не мог не признать, что она была верна своему делу. Делу восстановления ордена Западной розы, и его, Никиты, усиление сейчас было напрямую связано с этой же самой целью.

— Доверяю, — кивнул парень. — Так что мне делать?

«Просто не сдавайся», — голос дневника прозвучал немного грустно, а потом от книги во все стороны хлынула волна пламени, охватывая и самого Никиту, и сжатую в его руке статуэтку-алтарь.

Сначала парень испугался, что сейчас сгорит заживо, но пламя и не думало его обжигать — оно просто отгородило его от окружающего мира, а потом как будто перенесло куда-то в другое место. Вокруг больше не было Заброшенного города, а докуда хватало взгляда тянулась бесконечная серая пустошь, и единственным источником света был огонь, бьющий из рук Никиты куда-то вперед… В этот момент глаза его подстроились под окружающий мир, и он неожиданно обнаружил, что бьет не в пустоту. Огонь, которым он управлял, сжигал ту самую девушку, в форме которой была сделана статуэтка.