секретарем Вильгельм Вольф. Общество собиралось по средам и воскресеньям вечером. В среду обсуждались серьезные вопросы, касавшиеся интересов пролетариата, а по воскресеньям вечером Вольф давал обыкновенно еженедельный обзор политических событий и вскоре стал обнаруживать особое умение освещать события. За его чтением следовали развлечения, в которых принимали участие и женщины.

27 сентября общество это устроило международный банкет, чтобы показать, что рабочие разных стран питают братские чувства друг к другу. В то время для политической пропаганды чаще всего пользовались формой банкетов, чтобы отстранить полицейское вмешательство, неизбежное на общественных собраниях. Банкет 27 сентября имел еще, кроме того, особого рода причину и цель. Его устроили Борнштедт и другие недовольные члены немецкой колонии, как писал присутствовавший на нем Энгельс отсутствовавшему Марксу, «чтобы свести нас на второстепенную роль по отношению к бельгийским демократам и создать гораздо более значительную, более всеобъемлющую организацию, чем наше жалкое рабочее общество». Энгельс, однако, вовремя пресек эту интригу. Его даже избрали вместе с французом Эмбером одним из двух товарищей председателя, хотя он и отказывался от этой чести ввиду своего «страшно молодого вида». Почетным председателем банкета избран был генерал Мелине, а действительное председательство поручено было адвокату Жотрану. Оба они были старые борцы бельгийской революции 1830 г.

За банкетным столом собрались сто двадцать человек гостей, бельгийцев, немцев, французов, поляков, итальянцев, а также один русский. После многих речей решено было основать в Бельгии Общество друзей реформ по образцу «Фратерналь демократс». В члены организационной комиссии выбран был и Энгельс. Но он вскоре после того уехал из Брюсселя и предложил в письме к Жотрану пригласить на его место Маркса, который, несомненно, и был бы выбран, если бы мог присутствовать на собрании 27 сентября. «Таким образом, не г. Маркс заменит меня в комиссии, а скорее я заменял г. Маркса на собрании». И действительно, когда Демократическое общество для объединения всех стран открылось в окончательно организованном виде, то Эмбер и Маркс были избраны товарищами председателя, а Мелинэ утвержден почетным и Жотран действительным председателем. Статуты общества подписаны были бельгийскими, немецкими, польскими демократами — в общем подписей было около шестидесяти. Из немцев рядом с Марксом подписались Мозес Гесс, Георг Веерт, два Вольфа, Стефан Борн, также Борнштедт.

Первым публичным выступлением Демократического общества было состоявшееся 29 ноября празднование годовщины польской революции. От имени немцев на празднестве выступил Стефан Борн, и речь его имела большой успех. Маркс же был официальным представителем Общества на митинге, устроенном «Фратерналь демократс» в Лондоне в тот же день и по тому же случаю. Речь его была выдержана целиком в пролетарско-революционном тоне. «Старая Польша погибла, — сказал он, — и мы менее всего желаем ее восстановления. Погибла не только старая Польша, а и старая Германия, старая Франция, старая Англия; погибло все старое общество. Но потеря старого общества не является потерей для тех, кому нечего терять в старом обществе, а это относится теперь к большинству людей во всех странах». Маркс видел сигнал к освобождению всех угнетенных народов в победе пролетариата над буржуазией, а решительным ударом, который приведет к победе всех угнетенных над их угнетателями, он считал победу английских пролетариев над английской буржуазией. Польшу нужно освободить не в Польше, а в Англии. Если бы чартисты победили своих внутренних врагов, то разбили бы этим весь общественный строй.

В ответ на адрес, который им поднес Маркс, члены «Фратерналь демократс» взяли такой же тон: «Ваш представитель, наш друг и брат Маркс, расскажет вам, как восторженно встретили его появление и чтение вашего адреса. Все взоры сияли радостью, все уста приветствовали его, все руки братски протягивались к вашему представителю… Мы принимаем с чувством живейшей радости союз, который он нам предлагает. Наше общество существует уже два года, и девиз его: все люди братья. На нашем последнем празднестве в память основания общества мы предлагали созвать демократический конгресс всех наций, и мы были очень рады, когда узнали, что и вы выступили публично с такого же рода предложениями. Заговор королей нужно побороть заговором народов… Мы убеждены, что нужно обращаться действительно к народу, к пролетариям, к людям, которые ежедневно проливают кровь и пот под гнетом современного общественного строя; только эти люди осуществят общее братство… Из хижин, с мансард или из подвалов, от плуга, с фабрики, от наковальни придут и уже идут по той же дороге носители братства и избранные спасители человечества». «Фратерналь демократс» предложили, чтобы общенародный демократический конгресс собрался в сентябре 1848 г. в Брюсселе до некоторой степени как противовес фритредеровскому конгрессу, состоявшемуся там же в сентябре 1847 г.

Передача адреса обществу «Фратерналь демократс» не была единственной целью поездки Маркса в Лондон. Непосредственно после митинга в честь Польши в том же помещении — в зале собрания коммунистического общества просвещения рабочих, основанного в 1840 г. Шапером, Бауэром и Молем, — состоялся конгресс, созванный Союзом коммунистов для окончательного утверждения статутов и обсуждения новой программы. Энгельс присутствовал и на этом конгрессе; по дороге из Парижа он встретился с Марксом в Остенде, и они вместе переправились в Англию. После прений, длившихся не менее десяти дней, им обоим поручено было изложить принципы коммунизма в манифесте для общего ознакомления.

Около средины декабря Маркс вернулся в Брюссель и Энгельс через Брюссель в Париж. Они, по-видимому, не торопились выполнить возложенное на них поручение; во всяком случае, лондонский центральный комитет направил 24 января 1848 г. очень настоятельное напоминание окружному комитету в Брюссель, по которому предлагалось оповестить гражданина Маркса, что против него примут дальнейшие меры, если манифест коммунистической партии, составление которого он взял на себя, не будет доставлен в Лондон до 1 февраля. Чем вызвано было промедление, теперь едва ли возможно установить. Причина, быть может, заключалась в свойственной Марксу привычке делать всякую работу очень основательно, или же работе мешало то, что Маркс и Энгельс жили врозь в это время. Возможно, впрочем, что лондонцы стали выказывать нетерпение ввиду дошедших до них вестей, что Маркс ведет по-прежнему ревностную пропаганду своих идей в Брюсселе.

9 января Маркс произнес в Демократическом обществе речь о свободе торговли. Эту речь он собирался произнести уже на брюссельском конгрессе фритредеров, но тогда ему не удалось получить слово. В этой речи он доказывал и обличал обман фритредеров, которые говорят о «благе рабочих», утверждая, что оно лежит в основе их агитации. Но если свобода торговли служит определенно интересам капитала в ущерб рабочим, то Маркс все же поэтому, именно поэтому, признавал, что эта свобода отвечает принципам гражданской экономии. Фритредерство — свобода капитала, который