– Вы явились из-за драки?

Интересный оборот. А случаем, не месть ли это за обман соглядатаев? Если так, то я даже не хочу знать, что с нами станется за время разбирательств и заточения, а тем более на себе испытывать. Нужно срочно что-то сделать, сказать и не дать нас увести!

– Простите, вы хоть осознаете, что находитесь на территории города смертников?

– Несомненно, я знаю… – начал вампир презрительно, но я договорить не дала.

– А здесь, как вам должно быть известно, драки не только приветствуются, но и поощряются императором. Особенно те, что приводят к потере жизни у одного или всех участников свары.

– Дельгато не входит в число участников… смертников! – быстро поправился он.

– Да? – Только бы не выдать растущее волнение. – В таком случае ваш метаморф был из обслуги?

– Из помощников, – раздраженно рыкнул багряноволосый и заговорил со мной как с умалишенной: – Дельгато – мой помощник в спаррингах для вашей команды. И чтобы не было глупых вопросов, сообщаю – с недавних пор я заменяю предателя Тагаша Уо.

– Правда? – Пуговички аккуратно застегнулись, волосы пригладились. – А я что-то не припомню вашего официального представления команде, – не менее едко протянула я. Уж кто бы говорил о предательстве. Уж точно не Авур. Из-за него одного трое мастеров были скованы в оборота!

– Оно не состоялось по причине отсутствия команды! – рявкнул вампир, и его щегольской лоск растворился в растущем раздражении.

– Не знаю, что насчет команды, а мы были здесь, – солгала не моргнув.

– Докажите!

– Попытайтесь опровергнуть. – В ответ скрип зубов, а я, припомнив Нваг-нваг Севоя и его манеру вести переговоры, позволила себе пару-тройку умозаключений: – Итак, если официального представления не было, значит, пропуска у вас, многоуважаемый Аквиус Авур, нет, разрешения на посещение вверенных вам смертников тоже нет, улик нет, прав на задержание нет… К слову, ваше явление под мою дверь считается незаконным. Не говоря уже о попытках, не побоюсь этого слова, совращения со стороны вашего помощника. Ведь его в городке быть также не должно.

– В сторону! – Я стою. Кровопийца свирепеет. – Уйди, дрянь, пока я сам тебя не убил.

– Ладно. – И сделав шаг назад, закрываю дверь. – Спасибо, что навестили, не скажу, что приятно, но…

– Таррах тебе в глотку! – вызверился багряноволосый и попытался самостоятельно меня сдвинуть. – Гребаная человечка…

– Аквиус Авур, вы переходите границы дозволенного, – с трудом увернулась от его лап. – Уберите руки!

Возглас получился громким и, что таить, боязливым, вампир чуть было не коснулся моих волос. Пусть он и в исключительно белых перчатках, все равно стало страшно. Сзади послышался треск, затем скрип, и неожиданно над самым моим ухом раздалось грозное, пробирающее до костей:

– Убери руки, мразь, иначе оторву! – рыкнул восставший из мерт… из оборота Гер и уверенно задвинул меня себе за спину. Выпрямился, вышел в коридор и захлопнул дверь перед самым моим носом, а напоследок таким взглядом одарил, что стало понятно – сиди дома.

Я и осталась – в комнате, затаив дыхание, прислушивалась к происходящему в коридоре. А там тишина. Невольно вспомнился отец и его вот такие же разборки с торговцем-полуоборотнем, нагрубившим маме. Папа зашел за ним на склад и обстоятельно… поговорил в тиши. Что примечательно, глава нашего семейства вышел через пару минут, а вот заядлый спорщик – нет.

Дао-дво вернулся также вскоре, сердитый, хмурый и медленный. Он закрыл дверь, привалился к ней спиной и несколько мгновений стоял неподвижно, позволяя подметить сбитые костяшки рук, синяк на скуле, заплывший глаз, почерневшую от сажи одежду, рубашку, порванную на плече и локте, глубокий порез на груди. Метаморф не выглядел как герой-любовник, а вот как совершивший суд над Дельгато – вполне.

– Это Авур тебя так? – спросила тихо.

– Агирбин, – качнул он головой и одним смазанным движением сократил расстояние между нами. – Пошли спать.

– Что?

– Спать, – припечатал Гер и взял меня за плечи, – после поговорим.

– А… но… Эй! – вот и все, что я успела произнести, прежде чем оказаться на кровати под боком у метаморфа, крепко обнимающего меня сзади.

– Учись доверять, – зевнул он и затих.

И я, быть может, тоже уснула бы, в конце концов, день был тяжелый не у него одного, но вряд ли он был голодным у многоликого. Выждав пару минут, попыталась выкрутиться из захвата, но не тут-то было. Едва я сдвигалась хоть на сантиметр, рыжий тут же его преодолевал, едва сползала вниз или пыталась перевернуться, Дао-дво мягко смещался вслед за мной, возвращая в прежнее положение, он сзади, а я – перехваченная поперек талии и крепко прижатая к нему. Казалось бы, самое время явиться Симпатяшке, Равэссу, Бругу да хоть Сули, ворваться в спальню и меня спасти, но никто из них нас не потревожил, а кука так вообще на призыв не отозвалась.

Делать нечего, прочистив горло, громко позвала:

– Графитовый? Пусти, мне нужно выйти.

– Далеко? – спросил он хрипло, и мурашки от его голоса заскользили по моей спине.

– В столовую. Я есть хочу.

– И я, – зевнул он и затих на долгие десять секунд.

– Так отпусти, принесу.

– Вернешься? – недоверчиво переспросил рыжий.

– И даже накормлю, – и замерла в ожидании свободы, а ее все не было. – Так, и кто там заикался о доверии? – возмутилась я тихо и повернула к несговорчивому голову. – Ау, ты спишь?

– Нет! – меня резко перевернули на спину, опалили дыханием ушко и поцелуем обожгли щеку. – Иди.

Зачем целовал, непонятно, но в следующую секунду многоликий уже обнял подушку и отвернулся. А я лежу, и сердце заходится в бешеном темпе, щеки горят, губы колет и хочется куда более долгого прикосновения и уж точно не к щеке. Мамочки! Подавляя ускоренное дыхание, коснулась вспотевшего лба, а затем и шеи, абсолютно не понимая своей реакции. Это что только что было? Что за всплеск? До сих пор я все его поползновения терпеливо сносила, не сильно включаясь в игру, а теперь… Действие тройной дозы успокоительного завершилось на двое суток раньше, но ведь не должно было!

И я вылетела из комнаты, погруженная в размышления о том, что на самом деле произошло. Не помню, чтобы хоть что-то ела или пила, но явно какой-то сильный «возбудитель» нивелировал мой «успокоитель», и действовал он либо на расстоянии, либо попав на кожу. А касались меня сегодня двое: Гер и Дельгато. Первый, ясное дело, отпадает, а второй… Я остановилась, будучи буквально в пяти шагах от столовой, с ужасом понимая, что на самом деле произошло. Меня пытались опоить, то есть отравить… Нет! Одурманить какой-то сильнодействующей гадостью с целью…

Проверки? Совращения? Подрыва командного духа? Получения информации о том, куда скрываются бывшие королевские запасники, едва соглядатаи отвлекаются на нас с Гером? Но если концентрация возбудителя превысила мой успокоитель и переломила его, то к окружающим мне лучше не подходить до утра, а лучше до завтрашнего вечера. И, ощутив нешуточную волну тревоги, паники и в завершение черной злости, поднимающуюся во мне на… выродка Дельгато Грагги и клыкастого… ублюдка Аквиуса Авура, я развернулась и побежала назад, не останавливаясь на окрики встречных… идиотов, не вслушиваясь в предложения многоликих извращенцев… провести красавицу, дабы она не заблудилась в темноте.