Бес не мог припомнить, что произошло. Просто Антон исчез. Его никто не видел целую неделю. Вот Драгунов и решил, что сгинул Полежаев. А потом, уже сформировав свой отряд, пересекся с давним другом на Заводище. И не узнал его. Антон обмотал руки черным скотчем и ревностно исполнял свой долг, патрулируя территорию «Рубежа». Правда, увидев Беса, нашел время для разговора. И вот тогда началось оно…

– Ох ты ж! Хули вырядился? – Драгунов хотел просто по-дружески подшутить над старым однополчанином. – Чё, на рыбалку собрался?

И тут же наткнулся на жесткую стену словесного отпора:

– Ты дебил? Думаешь, это игра?! Игра, мля?! Так вот, ты трындец как ошибаешься!

– Да ладно те, – Бес поднял руки в известном примирительном жесте. – Остынь, мля. Если у тебя нет долбаного чувства юмора – пусть хотя бы…

– Юмора, на?! – взорвался Полежаев, грозно шагнув вперед. – Мы тут не в песочнице колупаемся, слышал?! Мы не носимся к барыгам, шоб подороже толкануть очередную неизвестную хренотень! Мы… Мы защищаем этот гребаный мир от гребаной Зоны! И защищаем вас, уродов! А вам лишь бы поржать, мудозвоны… – «черный» с омерзением сплюнул на асфальт.

– Чё ты мелешь? – поразился Бес, совсем не узнавая своего давнего друга. – Какая, нахрен, защита мира? Как ты его спасать собираешься, а?! Стать, сука, на границе и не пускать Зону за Периметр?

– Сначала мы истребим мутантов. Всех до распоследнего сучонка, – с поразительной уверенностью в своей правоте заявил Антон. – А потом примемся и за аномалии.

– Ты сам хоть понял, какую херню только что сморозил? Не, может, ты, конечно, слепой… Может, вообще нихрена не видишь?! Так вот, я тебе, мля, скажу! Вы никогда, повторяю, сука, никогда не перебьете их всех! Не хватит ни пуль, ни людей, ни запасных рук-ног. Усек, мля? И как ты собираешься бороться с аномалиями, а, гений?! Чё, будешь обкидывать гильзами, пока они не сдохнут со скуки?

Драгунов прекрасно понимал, что ходил по лезвию бритвы. Стоит чаше терпения Полежаева переполниться – и в Зоне станет на одного наемника меньше. И никто ничего не скажет. Бес это понимал. Прекрасно понимал. Но ничего не мог с собой поделать, как не мог и Антон заставить себя нажать на спуск, окончив этот бессмысленный треп.

– У всего есть слабые места, – «рубежник» повел плечами. Его голос слегка дрогнул, а глаза загорелись ненавистью к собеседнику, посмевшему замахнуться на святую идеологию. – И мы их найдем. А ты… Давай, бегай дальше за артефактами! Работай на дядьку-барыгу, пусть откормится побольше!

– А вы, типа, арты не трогаете, да?! И чё, неужели у барыг ничё не покупаете? Чё, умный, на?!

Да я сам видел ваши долбаные «Уралы»! Катались тут, припасы к базе подвозили! И я, сука, знаю, у кого вы все это купили! Так что харе трындеть, Антоха!

– Слышь, ты чё, охренел?! Мы арты на бухло не меняем! Как только можно будет без них обойтись – в расход, мля! Тут же, на! Все, что порождено Зоной, – зло. Долбаное зло, которое надо уничтожить! Выжечь нахер! Выжечь сраным напалмом!

– Хера себе, прям инквизиция, м-мать вашу! Такие все правильные, шо трындец!

– У тебя есть семья, Олег? – чуть понизив голос, спросил Антон.

– Есть, – шумно выдохнув, ответил Драгунов.

– Хочешь, чтобы их порвали мутанты?! – воскликнул «черный». – Чтоб они пришли к тебе домой и всех сожрали?! Ты этого хочешь?! Ты видел, что эти твари делают с людьми?! А я видел! Я, сука, видел! И я лучше сдохну, чем позволю этим уродам сделать такое там! На Большой земле! У меня, мля, дома! Я не позволю им прийти к моей родне! Хер им, тварям! Отсюда никто не уйдет!

– Что, прям никто? – язвительно спросил Олег. – Даже ты? К мамке не вернешься?

– Все мы можем быть заразны… – печально признал «рубежник». Драгунов оказался поражен до глубины души уже в который раз. Он как будто попал в паршивый фильм о зомби, где военные решили поубивать всех и вся, будь то зараженные, выжившие или бессмертные главные герои.

– Заразны? Чего-чего? – переспросил Бес, не веря, что это говорит человек, с которым они вместе оказались в Зоне и бок-о-бок прошли через огонь да воду жизни бродяги-новичка.

– Не прикидывайся, – Полежаев насупил брови. – Все знают, что сталкеры мутируют. Со временем. Но мутируют, суки… Никто от этого не застрахован. Все мутанты должны умереть…

– Невзирая не последствия? – Драгунов решил попробовать себя в роли экстрасенса.

– Похрену на последствия, – согласился «рубежник». – Не мы их – так они нас. Всех, сука, до единого.

– В кино сниматься не пробовал? – скучающе спросил Олег.

– А те все смешно, да?! – Полежаев грозно навис над наемником. Кажется, нервы понемногу сдавали позиции. – Тебе все, сучара, смешно?! Вот когда муты будут жрать кишки твоих родных, а ты нихера не сможешь с этим поделать, – вот тогда и будешь рыготать! Оборжешься, на! А пока давай, вали! Бегай за артами! Думай, шо тебе хватит бабла на всю твою никому нахер не нужную жизнь! А еще лучше – засунь ствол себе в глотку и, будь добр, нажми на спуск! На одну гребаную проблему станет меньше! Сталкер херов!

– Иди ты, Антоха, – «солдат фортуны» сплюнул «черному» прямо под ноги и, развернувшись, зашагал к бару. Их разговор и без того привлек слишком много внимания – вон там трое бродяг заинтересованно развесили уши. Впредь Драгунову следовало быть осторожнее в высказываниях.

– Нет, Олег, иди ты! – крикнул Полежаев вслед Бесу. В тот день он не стал стрелять. Возможно, по старой дружбе. Возможно, боялся оказаться у стенки. Но факт оставался фактом. Новоиспеченный командир наемников остался жив – и это был прекрасный повод пересмотреть отдельные аспекты своего поведения. Иначе в один прекрасный день это могло закончиться плачевно…

Больше Олег не пытался заговорить с Полежаевым, пусть и видел его пару раз на том же Заводище. Но один вопрос интересовал Олега до сих пор. Что такого произошло с Антоном, что он, презрев былые убеждения, подался в «Рубеж» и ударился в идеологию?

– Группировки? Чё? – удивился Полежаев, впервые услышав о сталкерских «кланах». Тогда к нему и Драгунову, «салагам» с горячими головами, подошел внушительного вида бородач в черном скотче и вовсю стал рекламировать свое объединение. Разумеется, предлагая вступить. – Да ну нахер! Сначала армия, теперь это? У меня в долбаной армии в первый же день сперли все, что только могли спереть! Щетку, блокнот, любимую цепочку, ручку. Вот и все ваше товарищество, на!

Пиар-агент «Рубежа» был несколько ошарашен, но с растерянностью быстро справился и продолжил свою заранее подготовленную речь. Мол, если чтить устав группировки, то ребята в черном скотче своих никогда не подставят, воровать запрещено и тому подобное. Да и вообще, «Рубеж» вобрал в себя все лучшее от армии, спустив в унитаз все худшее. Даже ненавистную строевую выбросили – некогда таким в Зоне заниматься. И никто не заставлял на кухне дежурить или сортиры чистить. За неимением кухни и сортиров.