– Рэне, – прервал мои размышления голос Витора, – почему ты одна?

Потому что имею право ходить одна и не припоминаю, чтобы этого права меня кто-то лишил. Пусть это другой мир, но элементарные права человека наверняка являются ценностью и здесь.

Витор шел мимо обгоревших деревьев, и я вспомнила один важный вопрос, на который он мне так и не ответил.

– Витор, а где ты был, когда начался пожар?

В прошлый раз вопрос был задан иначе, но суть его не поменялась.

«Жених» остановился как вкопанный. Замер на месте, уставившись в пространство позади меня. И что такого я спросила?

– Витор, я все равно дознаюсь, – предупредила я и… замерла сама.

За моей спиной шуршали листья.

Повернуться я не осмелилась. Второй раз смотреть смерти в глаза – это как-то чересчур.

Стрел у меня нет, без оружия я беззащитна. Разве что в кипарис своих врагов могу превратить. Но с умертвием это вышло непроизвольно, и нет гарантии, что не будет осечки.

– Поражаюсь, насколько глупо новое поколение… – насмешливо растягивая слова, проговорил кто-то за спиной.

Я смотрела на Витора, Витор – на незнакомца. И не просто смотрел – испепелял его взглядом. Хотя внешне оставался спокойным.

– Я даже не предполагал, – вновь заговорил неизвестный, а у меня толпами мурашки по телу побежали, – что добраться до знаменитой Ирэне Савелье не составит никакого труда.

Знаменитой? Это чем же она, то есть я, знаменита?

– Скучно, до тошноты скучно играть в эту игру одному, и я решил подключить к ней еще одного героя. Встречайте несравненного Витора Гарье! – торжественно воскликнул незнакомец.

Глаза мои округлились до размеров яблока. Герой игры? Витор?

Сам герой был удивлен не меньше.

– Твои жалкие попытки спасти свою невесту, несомненно, меня позабавят!

Он псих. Ненормальный, тронувшийся рассудком.

– Обсудим правила игры, – продолжил все тот же противный голос.

Такое ощущение, что мы случайно забрели на съемочную площадку.

– Правила простые: никаких правил.

Ничего другого от чокнутого ожидать и не стоило.

– Итак, мы начинаем!

Смех раскатился по округе, сзади раздался хлопок, и я спиной ощутила – его больше нет.

Витор медленно перевел на меня почерневшие от злости глаза, я обернулась, посмотрела вокруг… На земле невдалеке от меня остались отпечатки подошв ботинок. Опять ромбовидный рисунок! Неужели это тот же человек, который натравил на меня манкору? Он, похоже, главный, а главного, по нашим сведениям, зовут Гром; логично предположить, что это и был Гром. Кстати, прозвище ему подходит. Внезапно появился – внезапно исчез. Как гром среди ясного неба.

А вот зачем ему было являться? Чтобы объявить о начале «игры», конец которой, как я понимаю, для меня должен быть печальным? Он не боится, что Витор его видел и поиски значительно облегчатся? Нет, не может быть все так просто. Наверняка за его визитом что-то скрывается.

– Витор! Ты думаешь о том же, о чем и я?

«Жених» дернулся и пару раз моргнул:

– Если ты думаешь о том, как будем спасать твою прелестную задницу, – то да.

С правдой не поспоришь. Спасать-то действительно нужно мою задницу. Не чью-нибудь, а мою. Несправедливо. Меня вообще не должно было здесь быть, и убивать должны были не меня, однако какой-то псих, не подозревающий, что я не Ирэне, бессовестным образом вносит хоас в мое тихое мирное существование.

Я невесело усмехнулась своей участи.

Витор протянул мне руку со словами:

– Пойдем, горе вселенское, твоего отца вызывать.

Руки я не подала, а пойти пошла. Вот уж кому сейчас не везет, так это отцу. Недавно пострадала мама, теперь ему самому может достаться… Задушить бы этого Грома, а лучше всадить ему стрелу в одно место и смотреть, как он извивается, пытаясь ее вытащить.

Ну вот, приехали: я уже и мыслю как темная. Разве может светлая фантазировать на тему мучений? Вероятно, нет. А если это касается злодея? Все равно нет, он ведь человек, пусть и убийца, но… Но заслужил, определенно заслужил.

Следующие два часа мы подробно излагали все обстоятельства нашей встречи с Громом.

Вместе с отцом пришел и Джен, который так же внимательно слушал и по сто раз задавал один и тот же вопрос в разных вариантах. В перерывах он подсаживался ко мне и отпускал колкие шутки в адрес Витора. Еще Джен напомнил, что завтра в семь вечера – начало тренировок. Я морально подготовила себя к физическим нагрузкам и даже хотела приступить к тренировочному процессу прямо сегодня, но будущий напарник мой пыл остудил. Мол, я еще не до конца пришла в себя.

– Значит, сам явился… – задумчиво произнес отец, на лице которого за время рассказа не дрогнул ни один мускул.

Ректор мерил шагами кабинет, недоумевая, как посторонний проник на территорию Академии; декан, он же магистр Айнех, напротив, сидел с отстраненным видом, пребывая в своих раздумьях.

Я, как и ректор, не понимала, отчего хваленая защита дала осечку, причем не один раз.

– Не понимаю, не понимаю… – тараторил лорд Ханеш. – Айнех, защита твоя, объясни нам…

– Моя, – резко оборвал декан своего начальника, – однако вопросы следует задавать вам, лорд Ханеш.

– Мне? – возмутился ректор.

– Вам. – Магистр закинул ногу на ногу и с вызовом посмотрел в глаза ректору. – Вы тайком водите сомнительных личностей на территорию Академии, – строго, словно отчитывая нашкодившего мальчишку, сказал магистр.

Лорд Ханеш побледнел.

– Только не делайте вид, что не понимаете, о чем я говорю. – Кривая усмешка исказила лицо декана. – Как вы сейчас заметили, защита моя, и ваши попытки скрыть факты проникновения успехом ни разу не увенчались.

Похоже, назревал большой конфликт. Надо признаться, этот разговор меня заинтересовал.

Лорд Ханеш стремительно побагровел, такой завидной выдержкой, как у магистра Айнеха, он не отличался.

– Как ты смеешь, щенок!

Я вздрогнула, а Джен, сидевший рядом и обнимавший меня за плечи с того самого момента, как начался этот «мирный» разговор, тихонько присвистнул. Я не до конца узнала возможности Айнеха, но было очевидно – он превосходит ректора по всем статьям, и столь необдуманный выпад лорда… может стать для него последним, учитывая, что спокойствие магистра напускное.

Магистр Айнех недобро прищурился, потер подбородок и, не меняя позы, по щелчку пальцев заключил ректора в появившуюся клетку. Для непосвященных типа меня это был настоящий шок.

– Так-то лучше, – резюмировал магистр, когда замок на клетке защелкнулся.