Лорд Ханеш вышел из ступора и принялся сыпать угрозами и проклятиями, его пронзительный крик резал уши не только мне. Поморщившись, магистр еще раз щелкнул пальцами, и ругательства ректора стали беззвучными. Он махал кулаками и пытался магией пробить защитный контур, который я неожиданно для себя увидела.

Прозрачную пленку испещряли тонкие черные нити, образующие сетку. Пленка вздрагивала всякий раз, когда лорд Ханеш посылал очередной заряд, но не было даже намека на то, что она может порваться.

То, как я почти вплотную наклонилась к клетке и завороженно разглядывала контур, не осталось незамеченным. Джен аккуратно притянул меня обратно и шепнул на ухо так, чтобы услышала только я:

– Не выдавай себя на таких мелочах.

Я постаралась больше не обращать внимания на доступную созерцанию необычную сетку.

– Айнех, – отец повернулся к магистру, – ты знаешь, кто к нему приходил? – Он кивнул в сторону запертого в клетке ректора.

Магистр кинул острый взгляд на Джена, который по-прежнему обнимал меня за плечи, затем посмотрел на Витора, тоже бросающего на нас с Дженом недовольные взгляды, и усмехнулся уголками губ:

– Нет, но я это выясняю. Раньше не было необходимости устанавливать их личности, никакой опасности, как утверждал лорд Ханеш, они не представляли. На мои слова о том, что опрометчиво пропускать на территорию посторонних, он предпочел не реагировать.

В кабинете ректора повисло гробовое молчание. Каждый думал о своем, лично я размышляла над тем, для чего ректору понадобилось приводить на территорию посторонних.

Возможно, это его хорошие знакомые, он им доверяет как себе, уверен, что они не бандиты. Или же, наоборот, они хорошие знакомые, но он знает или подозревает, что виновны именно они. А может, он вообще провел незнакомцев за материальное вознаграждение. Нет, не стоят деньги жизни людей, в каком бы эквиваленте ни была плата. Да и вряд ли ректору нужна смерть адептки – слишком много проблем возникнет.

– Думаете, лорд Ханеш как-то связан с Громом? – озвучила я интересующий меня вопрос.

– Рэне, родная, иди в комнату, нам надо кое-что обсудить, – мягко попросил отец.

Я удивилась:

– Меня это дело касается напрямую, а не косвенно. Я имею право участвовать в обсуждении.

Отец вздохнул, но напор не сбавил:

– Рэне, иди в комнату. – И, уже глядя на Джена, сказал: – Проводи, будь добр.

Я возмутилась, но получила укол в бок. Джен потянул меня к выходу, совершенно игнорируя мое сопротивление.

За дверью я позволила себе выговориться:

– Джен! Я думала, ты на моей стороне.

Он хмыкнул.

– Почему меня опять оставляют в неведении? В конце концов, это меня хотят убить, а не вас, правильно?

– Конечно, правильно. – Джен повел меня в направлении моей комнаты. – Только учитывай такой нюанс: чем больше ты знаешь, тем больше с тебя будет спрос. Меньше знаешь – крепче спишь. – Он радостно подмигнул, хотя в его движениях чувствовалась напряженность.

– И все равно это не повод скрывать от меня информацию, – сердито буркнула я, прекрасно сознавая его правоту.

Джен вздохнул, я подумала, что сейчас он мне расскажет что-то важное, но он лишь покачал головой. Значит, расследованием придется заниматься мне самой, союзника у меня больше нет.

Сверканье молний, гром, туман,

Прибой, сеть паутинок средь полян

Нас лишь тогда ввергают в изумленье,

Когда не знаем мы причин явленья.

Джеффри Чосер

Следующий день начался с суматошного утра. Спать мы с Маленой легли поздно: подруга рассказывала, как они с Дином провели день в городе, показывала платье, купленное специально для Бала трех королей, и просила одолжить ей одну пару из тех туфель, что купил мне Витор. В результате Малена, которая всегда меня будила, проспала, я, соответственно, тоже, а первым занятием у нас были учения. Те самые учения, на которых меня, помнится, чуть не зажарил дракон. Я предпочла сделать вид, что сплю. Лучше понести наказание, чем погибнуть безвременной смертью.

Мой план провалился. Подруга просто столкнула меня с кровати, кинула в меня полотенце и побежала в душ, куда я должна была последовать за ней.

А стоит ли так переживать? Бандиты на меня уже нападали, манкора тоже, неужели меня кто-то еще испугает?

Кстати, интересно, лук на учениях можно использовать? С ним не так страшно даже перед драконом стоять. Возьму его с собой. Если Айнех потребует убрать оружие – буду умирать безоружной.

В душе меня ждали Малена и допрос с пристрастием. Кто-то ей уже нашептал, что нас «держали» в кабинете ректора, выясняя обстоятельства очередного происшествия. Слухи везде разносятся со скоростью света.

– Ты ничего мне не рассказала! – Малена нервно теребила полотенце. – Как ты могла скрыть, что, пока нас с Дином не было, с тобой снова что-то произошло?

Не рассказала, потому что… Потому что решила не рассказывать. Не видела смысла. Я не владела всей информацией, от меня самой скрывали важные сведения, а ведь я не последний человек в этом деле. Я первый человек. И единственный, кого хотят убить.

– Мален, что я, по-твоему, должна была тебе сказать? «К нам заявился Гром, ничего не сделал и скрылся»?

Подруга фыркнула.

– Ты бы начала говорить, как опасно мне здесь находиться, и прочее.

Малена нахмурилась. Полагая, что разговор окончен, я зашла в душ. Но не тут-то было.

– Тебе все равно следовало сказать. И мне, и Дину. Мы твои друзья и имеем право знать, какой идиот тебе угрожает.

– Даже меня не посвящают во все детали происходящего.

Чем я крайне недовольна!

Повисла пауза. Завернувшись в полотенце, я вышла из-за шторки. Малена по-прежнему хмурилась.

– Почему тебе ничего не рассказывают?

– Не имею понятия…

Ответ Джена «меньше знаешь – крепче спишь» меня не удовлетворил. Сплю я и так нормально. Голос во сне мне с момента нападения не являлся. С одной стороны, я этому рада, а с другой… У нее можно было спросить про кинжал. Должна же я знать, чем он так ценен и для чего его красть.

Если для убийства… Но зачем красть кинжал из королевской сокровищницы, чтобы просто кого-то убить? Это, как минимум, глупо. На рынке гномы, эльфы, да все кому не лень какие угодно кинжалы продают, на любой вкус. А если для продажи… Мне кажется, продать такой ценный кинжал после кражи в этом мире, как и в моем, будет непросто. Нет, тут кроется что-то другое…

– А Джен? – спросила Малена, как только мы зашли в комнату. – Джен тебе тоже ничего не хочет говорить?