– А кто тебя на положение поставит? Сход в Москве соберут, новый «смотрящий» будет, а тебя сукой объявят, тебе это нужно?

– А я на правах бандита город возьму. И ни копья на воровской «общак»… Поверь, варианты у меня есть.

– Чего ты хочешь? – скривился Каучук.

– Ну, что ты мне хорошего предложишь, того и хочу, – снисходительно усмехнулся Егор.

Он готов был рассмотреть любые выгодные для себя варианты, но если его что-то не устроит, пусть Каучук пеняет на себя.

– Я хочу, чтобы ты представлял меня на воле, – выдавил из себя вор. – Я на крытом, ты на открытом, так и будем жить.

– Мне полномочия нужны, – подсказал Егор.

– Я дам тебе все полномочия.

– Одних твоих полномочий мало, – с упреком смотрел на него Егор.

– Какие полномочия тебе нужны? – исподлобья глянул на него Каучук.

Егор покачал головой. Он и без полномочий обойдется. Ему нужен весь город, и он свое возьмет – не мытьем, так катаньем. А Каучук пусть отправляется на этап. Хорошо бы его свести с Охрилом в одну зону, пусть они там выясняют, кто кого сдал ментам на съедение. Наверняка выяснится, что Каучук пошел на сговор с ментами, чтобы избавиться от своего коронованного конкурента. И что с ним потом будет?

Возможно, именно этот вопрос задавал себе и Каучук. Вид у него бледный, в движениях – смятение и нервозность.

– Сколько тебе лет? – неожиданно спросил вор.

– Осенью двадцать девять будет… Не такой уж я и молодой, – подбадривающе глянул на него Егор. – И на положении был, за зоной смотрел.

– Сырой ты еще для законного вора… – с сомнением проговорил Каучук.

– Да, но форма есть и содержание тоже. Можно в печь ставить, на обжиг. Жизнь у нас такая, в ней, как в печи…

– Сырой… Но форма есть, – кивнул вор. – Я Силантию прогон за тебя сделаю, спрошу за тебя. Но гарантию не даю.

– А гарантии, Виталий Михайлович, нужны. Ты без гарантий лучше не начинай. Ты меня подставишь, если твой прогон порожняком пойдет. Тут все четко должно быть. Егорыч – вор честный, правильный, на положении был, молитву чтит, за зоной «смотрел» строго по закону, воровскому ходу предан. И никаких рамсов между нами, Виталий Михайлович. Если прокатить меня думаешь, лучше не начинай. Лучше сразу скажи, что не станешь под меня подписываться.

Каучук долго смотрел на него пронизывающим взглядом. И за наглость его осуждал, и к покаянию призывал. Но Егор выдержал этот взгляд. Вор согласно кивнул. Да, он готов забыть о взаимных претензиях и подписаться за Егора по полной. И почву под коронацию создать, и с ворами поговорить, которые согласятся дать свою рекомендацию, и «маляву» по зонам прогнать – по душу Егора. Он все сделает, как надо, без всяких подлян и подстав… Выглядел Каучук убедительно, и Егор поверил ему. Почти поверил…

Женщины в борьбе за мужчину готовы на многие уловки и ухищрения, но не каждая способна снизойти до милосердия. Казалось бы, Ника точно не из таких, но, может, она действительно изменилась? Егор нашел ее в квартире у мамы, она помогала ей купать Анюту. Мама бы точно ее об этом не попросила, видимо, Ника сама напросилась. Егор практически не сомневался, что в это дело Ника ввязалась из-за него. Но ведь ввязалась. Причем свою помощь она предложила еще до встречи с ним. Ника знала, где живут его мама и сестра, через них она и нашла Егора. Кто ищет, тот всегда найдет. А Ника искала. Чего не скажешь о нем. Он ее не искал, хотя возможностей у него было больше, чем у Валька.

Нашел же он Марину. И на море нашел, и в деревне, куда она снова удрала от него, к бабушке уехала. А он не поехал за ней. Пусть Марина созреет для встречи с ним. Он почти не сомневался в том, что заронил искру чувства в ее душу. К тому же с Никой ему, как ни крути, не очень-то и плохо. Она живет с ним в его квартире. Наверняка Валентина Петровна все видит и дочке звонит – наговаривает. Но с Никой у него ничего серьезного не будет. А будет! Он останется с Мариной, а Ника отправится в Москву к своему Вальку.

– А мы тут уже и без тебя управились! – вытирая руки, весело сказала Ника.

– Может, еще и обедом накормите?

Мама улыбнулась, взяла его под руку, повела на кухню. Ей все равно, какой дорогой идет Егор. Бандит, вор, все такое. Она любила его любого, потому что мать… И Марина будет жить с ним, не заморачиваясь на его статус. Мысль об этой чудесной девчонке не выходила у него из головы, а Ника об этом догадывалась, потому и наводила круги на воду.

Его и обедом накормили, и водочкой угостили. Егор не отказался – так вдруг захотелось напиться. И разборка с Каучуком далась через нервы, и Марина сидела в сознании, как та заноза.

Но из-за стола он выходил всего лишь в легком подпитии. Маме совсем не обязательно видеть, как он напивается. По пути домой они с Никой зашли в ресторан. Там его знали, поэтому официанты забегали, засуетились.

Это был тот самый ресторан, где Нику чуть не убили, где он сам пролил вражескую кровь. Им было о чем вспомнить, и в их разговорах не было места Марине.

К дому Егор подходил порядком подшофе. Его не штормило, но в ногах чувствовалась слабина. Возле подъезда он увидел старого знакомого. Саша стоял возле скамейки и нервно курил. Неужели Марина уже вернулась, и он ее ждет?

– Ты что здесь делаешь? – недовольно спросил Егор.

– А что, нельзя? – резко глянул на него студент.

– Где Марина?

– А бегает от тебя, как черт от ладана!

Егор набрал в легкие воздух и раздул щеки. Он должен был сдержать себя.

– Ты с кем разговариваешь, сосунок? – ошалело протянула Ника. – Тебя же сейчас по стенке размажут!

Саша хотел что-то сказать, но лишь обреченно махнул рукой.

– Ты так больше со мной не говори, – покачал головой Егор. – Я с щенками не связываюсь, но если будешь нарываться… Ты меня понял?

– Понял, – кивнул парень.

– Да, и дорогу к Марине забудь.

– Это еще почему?

– Я тебя предупредил! – сквозь зубы процедил Егор и так глянул на парня, что его швырнуло в сторону.

Егор прошел мимо, увлекая Нику за собой. Она молча шла за ним и, только войдя в квартиру, с возмущением спросила:

– И почему этот щегол должен забыть дорогу к этой сучке?

– Она не сучка! – схватил ее за руку Егор и крепко сжал.

– Ты что, влюбился в нее?

– А вдруг?

– А как же я?

Егор не ответил, прошел на кухню, достал из холодильника бутылку, наполнил стопки. Он ждал, что Ника присоединится к нему, но услышал, как хлопнула входная дверь.

Ушла она. Психанула и ушла. Ну и пусть проваливает! Она не Марина, и бегать он за ней не собирается.

Самолет уже сел, пассажиры получают вещи. Ника вот-вот должна была появиться. Валек ждал и надеялся.