– Ваше Высочество, – приветствует Жизелла, отталкивая юношу за плечо и делая короткий реверанс.

Возможно, она и не смущена, но юноша – определенно да. Его лицо становится таким же красным, как губы Жизеллы, и он поспешно опускается в глубокий поклон.

– Леди Жизелла, – говорит Беатрис, пытаясь подавить ухмылку. – Можно вас на пару слов?

Юноша снова кланяется, бормоча извинения, на которые Беатрис не обращает внимания. Жизелла берет ее за руку и одаривает мальчика блестящей улыбкой.

– Я уверена, мы скоро снова увидимся, лорд Элио, – произносит она, прежде чем последовать за Беатрис по коридору.

– У тебя помада размазалась, – указывает ей Беатрис.

– О, – она вытаскивает из кармана платья компактное серебряное зеркало, открывает его, рассматривая свое отражение, и проводит пальцем по линии губ, убирая красные пятна. – Спасибо.

– Прошу прощения, что прервала. Похоже, все идет хорошо. Пас сказал, что ты ищешь мужа, и, похоже, нашла весьма симпатичного.

– Ну да, если я не найду его в ближайшее время, мой отец выберет его за меня, а этого я точно не хочу, – поясняет Жизелла, закатывая глаза. – Элио достаточно богат, чтобы успокоить моего отца, но достаточно молод и красив, чтобы брак не стал утомительной работой. Кроме того, он боится меня и вряд ли ограничит в свободе. И правильно сделает.

Беатрис приходит в голову, что Жизелла могла бы найти кого-то получше, чем юноша, который ее боится, но она не может отрицать, что в этом есть определенная логика. И она даже не может заставить себя пожалеть девушку за такой выбор – у Беатрис не было никакого.

– Я хотела поблагодарить тебя, – говорит она Жизелле. – За то, что послала ко мне лорда Савеля. Наконец-то я смогла с ним познакомиться и получить новости о моей сестре.

И, хоть она этого и не добавляет, после первого знакомства поддерживать это общение оказалось легко. Она стала сопровождать его на утренних прогулках по морскому саду. Первые пару раз было трудно заставить себя встать с постели, но она быстро начала ждать этих прогулок с нетерпением. Они нечасто разговаривают, но им комфортно вместе помолчать, а разговоры, которые они ведут, освежают Беатрис после фальшивого дружелюбия придворных селларианцев. Он совершенно честно рассказал ей о своих первых годах в Селларии, о том, что ему пришлось сделать, и о том, что он чувствовал. Лорд Савель рассказал ей о Темарине, стране, которую, как она думает, она может однажды увидеть. Хотя к тому времени под властью ее матери там все изменится. Он рассказал ей и о своей дочери – о таких мелочах, как ее любимый цвет, и о том, что у нее был ужасный музыкальный слух, но ему все равно не хватает ее пения. Он так свободно этим всем делился, что Беатрис понимает – ему одиноко. Но со временем она осознает, что ей так нравятся их утренние прогулки, потому что она тоже одинока.

– О? – спрашивает Жизелла. – Как там маленький еретик?

Беатрис, должно быть, выглядит встревоженной, потому что Жизелла смеется.

– Так ты ее назвала, не так ли? Даже их обеих.

– Да, конечно, – смеется и Беатрис. – У нее все хорошо. Очевидно, она безумно влюблена в своего нового мужа.

– Не говори так, словно завидуешь. Вы с Паскалем, кажется, хорошо ладите, – отмечает Жизелла, прежде чем сделать паузу. – Его, может быть, трудно узнать, и при дворе ходили недобрые слухи, но я правда думаю, что ему с тобой хорошо. Ему просто нужно немного смелости.

– Спасибо, – благодарит Беатрис, хотя не совсем уверена, что это был комплимент. – Что… что говорит двор?

Жизелла смущенно улыбается.

– О, я не должна была этого говорить. Ничего особенного. С приближением зимы здесь становится так скучно, что им нужно как-то развлекаться.

– Что именно, Жизелла? – снова спрашивает Беатрис. Глаза Жизеллы расширяются, и Беатрис успокаивающе сжимает ее руку. – Я не сержусь, и уж точно не на тебя. Но я хотела бы знать, с какой ложью мне приходится бороться. Уверена, что на моем месте ты бы хотела того же.

Жизелла поджимает губы, обдумывая ее слова.

– Я уверена, что хотела бы, – признается она через секунду. – И правда ничего особенного, Ваше Высочество. Паскаль просто… такой тихий. Большинство людей не знают о нем самого главного, а когда тайна настолько велика, неизбежно возникают предположения.

– Какие предположения? – спрашивает Беатрис, пытаясь подавить растущую панику по поводу того, о чем именно они могут болтать и насколько близко это может оказаться к правде.

Жизелла закусывает губу.

– Люди задаются вопросом, не безумен ли он, как его мать, – тихо признается она. Когда Беатрис молчит, она продолжает: – На самом деле, это довольно легко исправить. Возьми его с собой в следующий раз, когда пойдешь в морской сад, убедись, что он не прячется в углу на следующем банкете. Я люблю своего кузена. И уверена, что все остальные тоже полюбили бы его, если бы только узнали.

Беатрис медленно кивает. На самом деле, не имеет значения, нравится ли кому-нибудь Паскаль. Через пару месяцев, если все пойдет по плану, он перестанет быть наследным принцем. Эти слухи будут неважны. Для Паскаля даже лучше, если у него не будет поддержки, потому что тогда мать Беатрис не увидит в нем угрозу. Но все же это так просто исправить.

– Я посмотрю, что смогу сделать.

– Дамы! – раздается голос позади них, и Жизелла на короткое время закрывает глаза и делает резкий вдох, крепче сжимая руку Беатрис. Но затем выражение ее лица меняется, и она расплывается в широкой улыбке. Когда она поворачиваются на голос, Беатрис удается сделать то же самое.

К ним идет король Чезаре, окруженный толпой приближенных, которые одеты в яркие шелка и драгоценности. Беатрис едва может разглядеть идущего за ними Николо с королевским кубком с вином, но когда он видит их, его брови изгибаются. Кажется, они с Жизеллой разговаривают без слов, и это вызывает у Беатрис укол грусти. Она вспоминает, как делала так же со своими сестрами.

– Леди Жизелла. Принцесса Беатрис. Вы обе сегодня особенно красивы, не так ли? – говорит король Чезаре, оглядываясь на свою свиту, которая быстро кивает и соглашается с ним.

Беатрис чувствует, как его взгляд скользит по ее телу, задерживается на груди. Ее платье не особенно откровенно – возможно, даже одно из ее самых скромных, – но внезапно она чувствует себя обнаженной. Ей требуется все ее самообладание, чтобы не скрестить руки на груди.

– Ваше Величество, – говорит Жизелла, делая глубокий реверанс, и Беатрис через мгновение следует ее примеру. – Сегодня прекрасный день, не правда ли? Я как раз говорила принцессе Беатрис, что мы должны подышать воздухом в морском саду. Она сказала, что у нее немного разболелась голова, правда, принцесса?

Беатрис понятия не имеет, о чем она говорит, но решает подыграть.

– Да, – она застенчиво улыбается королю. – Воздух здесь, в Селларии, намного свежее, чем в Бессемии, но я думаю, что все еще приспосабливаюсь к изменению высоты.