— Как это можно было не там свернуть? — удивился я. —Мы же представляем, где мы. Я бы предпочел ехать вперед, а не возвращаться наверхи начинать все по новой. Правда, нельзя забывать о том, что творится вокругАмбера.

— Верно.

Рэндом пришпорил коня и пустил его по склону вниз, к лесу.Мы с Ганелоном последовали за ним.

— Странно как все-таки, — промолвил Рэндом,обернувшись. — На такой высоте — такая растительность.

Как только мы въехали под деревья, тропа повернула влево.Откуда взялся этот поворот, я в толк взять не мог. Вскоре тропа снова повернула— на этот раз вправо. Возвращаться назад хотелось все меньше. Деревья, вблизиоказавшиеся еще более высокими, чем выглядели сверху, росли теперь так густо,что порой между ними нельзя было проехать.

Повернув еще раз, тропа стала шире и пошла прямо. Пожалуй,она стала слишком широкой — настоящая дорога, а не тропа.

Рэндом снова придержал коня.

— Проклятье, Корвин! — воскликнул он. — Ты, часом, неиграешь в какие-нибудь игры, а?

— Не смог бы, даже если бы захотел, — ответил я. —Играть с Тенями на Колвире мне никогда не удавалось. Их тут и быть не должно,по идее.

— Я тоже всегда так думал. Амбер отбрасывает Тени, носам из них не состоит. Слушай, не нравится мне все это. Что скажешь? Может,вернуться?

— У меня такое чувство, что обратной дороги мы ненайдем, — ответил я. — Похоже, у происходящего есть какая-то причина, и я хочуузнать какая.

— А мне кажется, что это ловушка.

— Не исключено, — кивнул я.

Рэндом пришпорил коня, и мы поехали шагом по тенистой дорогепод деревьями, что стали теперь еще выше и гуще. Было тихо. Тропа ровно, неизгибаясь, шла вперед. Почти бессознательно мы пустили коней в галоп.

Прошло минут пять, прежде чем мы снова заговорили.

— Корвин, это не Тень, — сказал Рэндом. — Этого неможет быть.

— Почему «не может быть»?

— А я попробовал поработать с ней, но ничего не вышло.А ты не пытался?

— Нет.

— Ну, попробуй.

— Хорошо.

«Пускай за деревом возникнет острая скала... Пускай лучсолнца оживит вот те колючие кусты... Над ними пусть блеснет полоска синяянебес с прозрачным облачком на ней... А дальше поперек тропы пусть ляжет мхомпоросший ствол... и по нему пускай бежит сырая лесенка грибов... ну, лужицаеще, а в ней лягушка на дне... Корявый сук... и листопад... шум ветра...щелканье семян... Нависший над тропою сук... но не над этою тропою, над другой,что ляжет перед нами... вот на нее, вертясь, ложится легкое перо...»

— Без толку, — вздохнув, проговорил я.

— Но если это не Тень, что же это тогда такое?

— Что-то другое, естественно.

Рэндом помотал головой и прикоснулся к рукояти меча. Я тожеинстинктивно проверил, легко ли вынимается из ножен Грейсвандир. Позади меня звякнулооружие Ганелона.

Тропа впереди стала сужаться и вскоре начала петлять. Мывынуждены были пустить коней шагом. Деревья подступали к тропе все ближе, ветвиих свисали все ниже. Тропа извивалась и извивалась... вот она повернула впоследний раз и... исчезла.

Рэндом пригнулся под нависшей веткой, поднял руку иостановил коня. Мы с Ганелоном тоже остановили коней. Все. Никакой тропывпереди. Я оглянулся. Позади тропы тоже не было.

— Так... — сказал Рэндом. — Давайте думать. Теперь мыне знаем, ни откуда приехали, ни куда едем, и, разумеется, понятия не имеем,где находимся. Я вот что предлагаю: к чертям всякое любопытство. Давайте мотатьотсюда и побыстрее. Единственно возможным способом.

— Козырь? — уточнил Ганелон.

— Да. Что скажешь, Корвин?

— Ладно. Мне этот вариант, честно говоря, не оченьнравится, но ничего другого я придумать не могу. Давай.

— Кого вызвать? — спросил Рэндом, вынимая из карманакоробку. — Может, Джерарда?

— Да.

Он вытащил колоду, нашел карту Джерарда и стал на неесмотреть. А мы с Ганелоном смотрели на Рэндома. Время шло.

— Ничего не выходит, — признался Рэндом через некотороевремя.

— Попробуй вызвать Бенедикта, — посоветовал я.

— Ладно.

Все то же самое. Связи не было.

— Попытайся вызвать Дейдру, — сказал я и вынул своюколоду. — А я к тебе присоединюсь. Может, вдвоем лучше получится.

И снова то же самое. В ответ на все наши усилия — тишина.

Рэндом недовольно пробурчал что-то.

— У тебя с Козырями все в порядке? — спросил он.

— Нет. Но что с ними, не пойму. Они... какие-то другие.

— Мои вроде бы не такие холодные, как обычно, — сказалРэндом.

— И мои тоже, — согласился я. — Точно. Но давайвсе-таки еще разок попробуем. Ну, скажем, Флору.

— Давай.

Результат тот же. Не отвечали ни Флора, ни Ллевелла, ниБранд.

— Понимаешь что-нибудь? — спросил Рэндом. — Что можетбыть не в порядке?

— Ни малейшей идеи! Не могли же они всезаблокироваться. И умереть все разом не могли... То есть нет, в принципе,конечно, могли. Но это весьма и весьма маловероятно. Похоже, что-топодействовало на сами Козыри. Я даже не представлял, что такое возможно.

— Ну, судя по инструкции производителя, гарантиякачества не стопроцентная, — произнес Рэндом.

— Значит, ты знаешь что-то такое, чего не знаю я.

Рэндом усмехнулся.

— Всем нам памятен день совершеннолетия и первогопрохода по Пути, — сказал он. — Я все помню так отчетливо, словно это было впрошлом году. Когда я сделал свое дело и весь просто горел от восторга, Дворкинвручил мне мою первую колоду карт и проинструктировал насчет пользования. Яхорошо помню, что спросил его, везде ли они работают одинаково. И помню егосовет. «Нет, — вот что он мне ответил. — Но тебе они послужат в любом месте,куда бы ты ни попал», — добавил он. Ты знаешь, он меня никогда особо нежаловал.

— А ты спросил у него, что он под этим подразумевал?

— Спросил. А Дворкин ответил: «Сомневаюсь, чтобы тыкогда-либо дожил до такого состояния, чтобы карты отказались служить тебе.Почему бы тебе прямо сейчас не поиграть?» И, естественно, я последовал его совету.Мне не терпелось как можно скорее побаловаться с картами.