Алена подняла голову и уже открыла рот для вопля, но тут я прыгнула на Кулагина. Провела прием — и вот уже красавчик сдавленно стонет, прижатый к кафельному полу, а его рука выгнута под неестественным углом.

— Если я сделаю одно ма-аленькое усилие, — сквозь зубы сказала я, — тебе придется проходить в гипсе месяца четыре. А если нажму посильнее, тебе уже никогда не подтянуться на турнике. Если понял, просто кивни.

Кулагин дернул головой — кивнул.

— Сейчас я тебя отпущу, — рассудительно проговорила я. — Ты встанешь медленно, подчеркиваю — медленно, и выложишь из карманов все, что ты там припас. Огнестрельное, колюще-режущее. В общем, все.

Я выполнила свое обещание — отпустила актера. Кирилл разогнулся, потирая травмированную руку, и с обидой произнес:

— Какое еще огнестрельное? Вы с ума сошли!

— Заткнись, убийца! — не сдержалась я. В моей памяти всплыло лицо Пети, который остался сиротой по милости этого урода.

Кирилл гордо выпрямился. Самообладание возвращалось к нему прямо на глазах.

— Между прочим, я никого не убил! — гордо сказал Кулагин. — Илья Антонович жив-здоров и процветает. А если вы про Максима, то этого несчастного дурака я убивать вообще не собирался. Я хотел всего лишь его подвинуть. Думал, его вот-вот уберут из проекта после всех этих фортелей, что он откалывал… Кстати, если вы заметили, Ионова убили, уже когда я был за решеткой. Спасибо вам большое. — Кулагин издевательски ухмыльнулся мне. — И если бы не Станислав Сергеевич, добрейшей души человек, я бы до сих пор на нарах чалился…

Кирилл исподлобья поглядывал на Алену, а та крутила колечко на пальце и смотрела в сторону.

— Ладно, ты не убийца, но все равно порядочная дрянь, — поморщилась я. — Чего тебе надо?

— Я хотел поговорить с Аленкой. — Кулагин бросил притворно скромный взгляд на блондинку.

— Не о чем нам с тобой разговаривать, — отрезала девушка.

— Да я денег хотел попросить! — взвыл Кулагин. — Ты хорошо устроилась, я тут твою фотку видел в журнале, кто-то на вокзале на скамейке забыл. Вся такая важная, шуба в пол, брюлики на пальцах. А мне на хот-доги уже не хватает.

— Каменецкий оставил тебе какую-то сумму денег, но теперь она подходит к концу? — сообразила я.

Кирилл с мрачным видом кивнул:

— Точно. Москва — ужасно дорогой город. Преступно, я бы сказал. В кино мне больше не сниматься, это факт. Но из столицы я никуда не уеду, так и знайте!

Тут Алена выступила вперед и уперла руки в боки, как продавщица бычков на одесском привозе:

— Слушай сюда, тварь! Ты уже приходил один раз — у гаража мою тачку подкарауливал. Если ты еще раз появишься, я тебя застрелю и скажу, что ты грабитель и хотел вырвать сумочку! Мой… мой муж меня отмажет. Понял? Себе жизнь поломал, так хоть мою не порти!

Кирилл растерянно моргал.

— Хоть сколько дай! — наконец попросил актер.

Алена сунула под нос парню изящную девичью фигу, вдобавок украшенную бриллиантами и, резко цокая каблучками, вышла из туалета.

— Алена Владимировна, с вами все в порядке? — загудел снаружи голос дебила-охранника. Что ж, с тем, чтобы проводить хозяйку до машины, этот тип справится. Так что я позволила Алене покинуть театр. Я узнала все что хотела, и больше мне не о чем было с ней разговаривать.

— Слушайте, а вам не нужен помощник? — вдруг спросил Кирилл, глядя на меня с надеждой. Я попросту онемела от такого нахальства.

— Ты?! Ты предлагаешь мне помощь?

— А что такого? — улыбнулся душка-актер. — Я умный, могу быть очень полезным.

— Держись от меня подальше! — честно посоветовала я и уже повернулась к двери, как внезапная мысль осенила меня. Я вернулась, ухватила Кулагина за рукав и выволокла из туалета на глазах изумленной уборщицы, что пылесосила фойе. Я вытолкнула Кирилла на улицу и посоветовала: — И от театра тоже держись подальше. Не смей портить жизнь Илье Антоновичу!

— Почему бы ему не помочь старому знакомому? — начал Кирилл.

— Ты его чуть на тот свет не отправил. Забыл?

— Так ведь это вы подменили стаканчики с кофе! — ухмыльнулся Кирилл. — Значит, не меньше меня виноваты…

Видимо, мое лицо отразило намерения, потому что Кулагин вдруг дунул от меня по улице. А я отряхнула руки, как будто подержалась за что-то липкое и неприятное, и отправилась в хостел. Мне и правда надо было рано вставать.

Симоненко Елена Евгеньевна — так звали настоящую мать Максима Ионова. Вернее, ту женщину, что когда-то родила его, а потом оставила в роддоме. Я позвонила в дверь ее квартиры в половине десятого утра, рассудив, что к этому времени дама уже успела проснуться, но еще не успела уехать на работу. Я навела кое-какие справки и выяснила: Елена Евгеньевна была владелицей сети магазинов женского белья. Вряд ли бельевые бутики открываются в восемь утра, верно? Скорее всего, не раньше десяти. Значит, раньше половины десятого Симоненко из дома не выйдет — ее серебристая «Инфинити» была припаркована во дворе.

Вообще-то въезд во двор преграждал шлагбаум, а в стеклянной будке торчал бдительный охранник. Но для меня это не было препятствием. Есть разные способы проникнуть на охраняемую территорию. Например, я частенько пользуюсь стальным арбалетом размером с ладонь, который выстреливает на пятьдесят метров гарпун с «кошкой» из особо прочного сплава. К «кошке» крепится трос, по которому можно, к примеру, влезть на крышу высотки или спуститься оттуда при помощи карабина и ременной петли. Штучка сделана по моему заказу одним умельцем-оружейником и стоила мне целого состояния. Но, когда скользишь по тросу на высоте десятого этажа, успешно выполнив задание, о деньгах как-то не думаешь…

Разумеется, я не собиралась устраивать ничего подобного среди бела дня в московском элитном дворе. И способ проникновения я, решив не заморачиваться, выбрала простейший — подождала, когда перед шлагбаумом нетерпеливо забибикал микроавтобус по доставке питьевой воды, и под прикрытием машины просочилась во двор. Сразу скользнула в сторону, чтобы не попасть в поле зрения камер, а потом просто сделала вид, что вышла из новенького «Шевроле». Покрутила на пальце ключи, порылась в сумочке, хлопнула себя по лбу и решительным шагом двинулась к дому. Пусть охранник полюбуется на дамочку, которая забыла что-то важное и вынуждена вернуться. В доме было не меньше трехсот квартир, не думаю, что охранник знает всех жильцов в лицо. К тому же его задача — не допустить проникновения посторонних на охраняемый объект. А я никуда и не проникала! Я появилась изнутри охраняемого периметра, следовательно, я — «своя», и беспокоиться тут не о чем… Вот так!

Я позвонила в домофон, выбрав квартиру на первом этаже, и пропищала:

— Обслуживание лифтов, младший техник Иванова.

Мне даже не дали договорить — раздраженно бросили трубку домофона, но дверь открылась. Я вошла в подъезд и пешком поднялась на пятый этаж. Именно здесь проживала гражданка… нет, конечно, никакая не гражданка, а госпожа Симоненко.