— Я попытался поговорить с ней со всевозможной аккуратностью, мы договорились, что она просто очень могучий маг пламени, но она намекнула, что дважды подумает, прежде чем использовать эту силу вновь и будет исполнять твои приказы только мечом.

— Хм… — задумалась Асатесса. — Знаешь, что… Пусть Олетта станет моей личной стражницей. Не просто одной из… а не отходит от меня ни на шаг. Её кровать поставишь здесь.

— Удобно ли? — начал Георж.

— Удобно, — оборвала его Повелительница. — Она женщина… вроде… если к драконам такое применимо. А там, за стеной бродит нечто… что отчаянно жаждет моей крови, и, если бы не она, я была бы уже мертва.

Дядя хотел, что-то сказать племяннице, и уже набрал воздуха в лёгкие, но та снова опередила его.

— Если Катерина правда заклинатель льда и тьмы, приведёшь её ко мне, нам надо о многом поговорить, — приказным тоном произнесла она. — Кроме того, подготовь и разошли во все концы мой новый указ: все, кто практикует магию иную, чем магия серы и пламени, пусть явятся ко двору, для того, чтобы их переписали. Каждый, кто выступит за свою Повелительницу, получит право безбоязненно практиковать свою школу магии, набирать учеников и извлекать барыш из своего таланта. Наиболее способные, после подавления восточного бунта, войдут в магистраты вновь учреждаемых лож магии. За сим я отменяю Декрет Первого Магистрата Серных гор, придававшего огню все иные учения.

— Но Повелительница, — возразил Георж, когда та договорила. — Мы же подрываем самую основу Серных гор.

— Я и так подорвала много устоев, — ответила она. — Среди князей, как мы видим, — Асатесса указала на себя, а потом кивнула дяде, и тот почувствовал, что она смотрит на его пожелтевший за эти дни синяк, — я не пользуюсь особой популярностью. Кроме редких и очень лояльных исключений, — она слабо улыбнулась, говоря это. — Так что я Повелительница — отщепенка в своей собственной стране. И я буду последовательна. Многие были недовольны прежней властью, и теперь пришло время собрать их, чтобы не допустить возвращения прежних порядков.

Визирь молчал, мысленно переваривая слова Повелительницы.

— Ты мудра, — наконец проговорил он. — Но ты ходишь по очень тонком льду. Я всё подготовлю, а ты отдыхай.

Георж встал и поклонился. Его взгляд с тёплого отеческого вновь стал официальным. Асатесса в ответ улыбнулась ему и тоже кивнула.

Когда Визирь уже выходил из покоев, он услышал брошенную вдогонку повелительницей фразу.

— Каких друзей завела себе сестра…

Не выдержав, князь обернулся.

— Однажды, — вспомнил он. — Когда Ашае едва исполнилось десять, она принесла в дом щеночка… Сначала мы даже не знали о его существовании, а, когда выяснили, позволили ей его оставить. Из щеночка вырос волк, и когда он задрал несколько овец и чуть не искалечил одного из моих пастухов, я приказал пустить на шубу питомца. Ашая со мной очень долго потом не разговаривала.

— Я буду осторожна, князь, — усмехнулась Повелительница.

Они похоронили тела здесь же. Тащить до ближайшего города не стали, поэтому в лесу Антуан нашёл небольшой овраг, куда они положили останки, с которых предварительно сняли пояса, после чего мечник с помощью своего оружия, пользуясь им как рычагом, организовал обвал, засыпав тела снегом, камнями, отколовшейся землёй и валежником. Он перебросал камни, сформировав в расщелине некое подобие могильного холма. С помощью снятых поясов он скрепил найденные им палки наподобие креста. Когда дело было сделано, Антуан прочитал короткую молитву, так как помнил, а помнил плохо. Слёзы катились по щекам мечника, сожалеющего, что не слушал и не учил слова, когда Агата заставляла его это делать. Он всегда подводил её.

Всё это время Люциус и Луна стояли в стороне и созерцали отправление ритуала. Закончив, Анутан убрал меч в ножны и пошёл в сторону, куда направились демоны.

Люциус и Луна тихо последовали за Антуаном, сохраняя почтительную дистанцию. Они шли долго, в молчании. Вскоре солнце стало клониться к закату, а на горизонте появилась деревня, откуда ещё утром выходил Антуан вместе с Агатой и Марко, когда те были ещё живы. Мечник обернулся.

— Зачем вы идёте за мной? — спросил он Люциуса.

— Нам просто по пути, — покачал головой тот.

— Да? И куда же вы идёте? — спросил с недоверием Антуан.

— За двумя демонами.

Мечник напрягся и медленно завёл руку за плечо, нащупывая рукоять своего меча. Люциус невинно улыбнулся ему.

— Зачем они вам? — с угрозой произнес Антуан.

— Хотим их убить, — пожал плечами тот, как будто это было само собой разумеющееся.

— Почему? — мечник чуть расслабился, но руку с рукояти не убрал.

— Демон отнял у меня всё, — ответил Люциус.

— После того, как ты заключил с ним контракт? — озвучил догадку охотник.

Люциус кивнул и развёл руками, как бы показывая собеседнику «вот так вот получилось».

— Значит ты можешь их чувствовать? — продолжил Антуан.

— Такое чувство у меня есть, — подтвердил собеседник.

— А кто она? — спросил мечник, кивнув на Луну.

— Ой, простите, — кивнул мужчина. — Я — Люциус, это — Луна, девушка, что пострадала от демона, который владел мной и был впоследствии убит. У неё после этого всё помутилось. А вы?…

— Антуан, — медленно проговорил мечник. — Вы умеете призывать силу божью и защищать от напастей адских?

— Нет, но я недурно умею выпускать из кончиков пальцев языки пламени и могу вызывать столб огня. А она, — Люциус кивнул на Луну. — Имеет очень твёрдую руку.

— Маг значит? — Антуан убрал руку с рукояти меча. — Что ж. Пока нам по пути.

Охотник на демонов развернулся, сделал жест, и Люциус с Луной пошли быстрее, чтобы догнать мечника, направлявшегося в город.

Катерина сидела на нарах, подобрав под себя ноги и пытаясь не чувствовать запаха жестяного горшка, который накрыла соломой, щедро разбросанной по полу, дабы хоть немного заглушить этот неприятный аромат.

Сегодня Георж был здесь два раза. Первый — он зашёл сразу после заключения, дабы задать рассеянные вопросы о её силе. Второй — после обеда, видимо пообщавшись с кем-то и решив, что доказательств у него достаточно, он залетел в камеру сразу с обвинениями в еретической магии. На взгляд княжны доказательства у него были так себе: сплошные домыслы. Поэтому после его тирады о покаянии и прощении, она просто задала вопрос о том, что кроме отсутствия следов и спаленной телеги у них есть. Визирь был в бешенстве и ушёл также быстро, хлопнув напоследок тяжёлой дверью.

Впереди была ночь, а это означало, что не мешало бы попрактиковаться в магии. И кто знает? Может Катерине удалось бы выломать дверь, используя свою силу и скрыться в ночи. «Хотя надо ли?», — подумалось ей. — «О сёстрах кроме меня некому договориться, смогут ли они быть в бегах вместе со мной?».