— Нам не позволят, — напомнила Хироко о людях, откоторых теперь зависела ее жизнь.

— Мы сможем обойтись без разрешения, — решительнозаявил Питер. — Оно для нас не имеет значения. — Объяснив, когодолжна найти Хироко, он помог ей встать и снова поцеловал. Хироко опасалась,что случившееся с ней оставит заметные следы, но, несмотря на первый раз, онавыглядела на редкость благопристойно, когда они возвращались к лагерю повысокой траве. Останавливаясь несколько раз, они целовались, и Питер понимал,что еще никогда в жизни не был так счастлив.

К их возвращению Такео успел закончить работу. Он выгляделдовольным и хотел поговорить с Питером. Питер сел, а Хироко исчезла, и когдавернулась, то выглядела свежей, была аккуратно причесана, глаза сияли. ГлазаХироко и Питера встретились поверх головы Така, и оба испытали взрыввозбуждения.

Питер приезжал каждый день, и они уходили подальше от людей,скрывались в траве и забывались в объятиях. Они уже не могли удержаться, немогли пресытиться своей любовью — как не смогли бы даже за тысячу лет. Но уХироко был план, и через неделю она нашла что искала. Она случайно услышала обэтом человеке в лазарете от Рэйко и, улучив минуту, отправилась повидаться сним.

Он объяснил ей, что это не имеет значения в глазах людей —они будут оправданы лишь перед Богом. Хироко сказала, что больше им ничего ненадо. Остальное будет потом. Он не выказал удивления, когда на следующий деньХироко познакомила его с Питером. Его вовсе не смутило происхождение Питера.Старый священник-буддист совершил церемонию, поженив их, перебирая четки имонотонно повторяя те слова, которые слышали родители Хироко двадцать летназад, и Рэйко с Такео. Эти краткие слова были знакомы Хироко. Священникобъявил их мужем и женой пред глазами Бога и человека. Когда церемониязавершилась, он низко поклонился и пожелал новобрачным иметь много детей.

Хироко ответила ему низким поклоном и поблагодарила, Питерпоследовал ее примеру. Он чувствовал неловкость от того, что они не моглизаплатить священнику, — деньги или подарки навлекли бы на того неприятности.Питер попросил Хироко объяснить священнику это по-японски — он не зналпо-английски ни слова. Поняв, в чем дело, священник заявил, что ему достаточнознать, что пара будет счастлива.

Оба поклонились и заверили старика, что так и будет, и онснова благословил их. Питер удивил Хироко, достав из кармана тонкое золотоекольцо — такое узкое, что оно было почти незаметным, но пришлось Хироко точновпору.

— Когда-нибудь мы устроим официальную свадьбу, —произнес Питер, глубоко тронутый тем, что только что произошло.

— Она уже состоялась, — возразила Хироко, низкопоклонилась и произнесла по-японски, что будет почитать мужа всю жизнь.

Поблагодарив старого священника и попросив его сохранитьтайну, что он пообещал с улыбкой, новобрачные ушли.

Питер улыбался от уха до уха, а Хироко, казалось, стала сним одним целым. Оба не понимали, как этого не замечает весь лагерь.

— Подожди минутку, — попросил Питер, когда онибыстро шагали мимо рядов конюшен. — Я кое-что забыл.

— Что? — Хироко встревожилась, и, не добавив нислова, Питер обнял ее и поцеловал на виду у всех. Хироко слышала, как вокругзахихикали дети.

— Я забыл поцеловать жену, чтобы официально объявить онашей свадьбе, — объяснил Питер, и Хироко рассмеялась. Глядя на них,улыбались даже старики: влюбленные были так молоды и неопытны. Хотя Питер небыл японцем, все понимали, что они с Хироко счастливы вдвоем.

Несмотря на радость и оживление, момент был очень серьезнымдля них обоих, и вечером они долго говорили о том, что случилось, и о том, какбыть дальше.

Они уже женаты. Хироко то и дело смотрела на кольцо, надевповерх него серебряное, и удивлялась, почему это кольцо никто не замечает. Ноее обручальное кольцо было таким тоненьким, что разглядеть его удавалось струдом.

Они по-прежнему каждый день уходили гулять и заниматься тем,что приносило им такое блаженство, и, по-видимому, никто не заподозрил их, дажеродственники Хироко.

Питер опасался только беременности Хироко. Но желаниепрогоняло опасения, и каждый раз страсть увлекала Питера, несмотря на всеблагие намерения.

— Нам следует быть поосторожнее, — однаждыупрекнул он себя. Хироко была так прекрасна и чувственна, что Питер терялголову, оставаясь с ней наедине.

— Мне все равно, — отозвалась она, пренебрегаяосторожностью, а затем опустила глаза, смущаясь впервые за долгое время, и елеслышно прошептала:

— Я хочу вашего ребенка.

— Только не здесь, дорогая, — возразил он, —позднее. — Но все его добрые намерения, как обычно, оказались забытыми.Питер лежал в траве рядом с Хироко, ощущая лишь ненасытное желание,безграничную любовь и обворожительное тело Хироко. — Я веду себя хужеребенка, — рассмеялся он, возвращаясь к конюшне. Но эти минуты былиединственными, когда оба убегали от реальности, избавлялись от страха и ужасныхслухов о грядущих событиях. Через три недели Питер уходил в армию и постоянностроил догадки о том, куда его отправят, что станет с Хироко и семьей Танака,будут ли они в безопасности.

Через неделю после тихой церемонии, когда Питер появился влагере, его остановили у ворот и попросили пройти в здание администрации. Питербыл уверен, что старый священник проговорился. Пытаясь сохранить спокойствие,он спросил, что случилось. Оказалось, власти лагеря хотят узнать, почему онприезжает так часто, с кем встречается и зачем. Им хотелось выяснитьполитические взгляды Питера и проверить его документы.

Питер показал все документы, что были у него при себе, исообщил, что является профессором университета. Он объяснил, что Такео Танакаработал с ним: сначала — в качестве; руководителя, лотом — ассистента. Питердобавил, что вскоре уходит в армию и для него важно закончить работу надпрограммами. Ему необходима помощь Такео, чтобы закончить дела в университете.Но каким бы вразумительным ни был его рассказ, его продержали в кабинете три часа,заставляя повторять объяснения вновь и вновь. Упоминание о Стэнфорде произвелона чиновников заметное впечатление, но особенно они заинтересовались тем, чтоПитер преподавал политологию. В конце концов его спасло только заявление обуходе в армию через две недели. Услышав об этом, чиновники, казалось, вздохнулис облегчением.

Прежде чем покинуть здание, Питер попытался выяснить, куда икогда будут отправлены Хироко и ее родственники..

Его собеседник сказал, что понятия не имеет, добавил, чтосуществует десяток лагерей в западных штатах, но сейчас они еще не готовы кприему переселенцев. Некоторое время японцы пробудут здесь, в Танфоране. Этотответ не удовлетворил Питера.

— Напрасно вы так заботитесь о них, — доверительнообратился к нему лейтенант. — Это всего лишь шайка япошек. Возможно, вашприятель умный человек, но, поверьте мне, большинство из них тупы как пробки.Половина даже не говорит по-английски.