– Никуда не ходи! – жестко велелаИнна. – Все купим по пути. Я заеду не позднее шести. И не вздумай мнесбегать на это дурацкое свидание, к фонтану, поняла? К тому же все это бред,никакого киллера не существует в природе. О! – вскричала онарадостно. – Я поняла! Просто кто-то захотел подлянку Антону подложить, какой-нибудьего конкурент, а мы, две дуры… Ну ладно, Нинок, до вечера, а то меня сейчасклиенты на части разорвут. Все, пока!

– Пока, – сказала Нина гудкам втрубке.

Пока-то пока, но теперь в голову полезловсякое… Нет, конечно, она понимала, что это чушь, Антон не может хотеть еесмерти, не настолько уж далеко зашли сложности в их отношениях, а уж для Лапки,учитывая ее прошлое, это будет такой удар, от которого девочка не скоро в себяпридет. Да и вообще – Антон, с его мягкой замкнутостью, с этими его проблемамина работе… Вот о чем он думает, а вовсе не о том, чтобы избавиться от надоевшейсупруги! Но что-то больно быстро она мужу надоела: чуть больше года назадпоженились, и вот уже на горизонте замаячил какой-то киллер.

«Все-таки я поразительная кретинка, доверчивостьна грани идиотизма, – даже не зло, а с привычной тоской подумалаНина. – Этак мне могли с успехом позвонить и сообщить, что через полторыминуты, ну, не знаю, на соседнюю крышу высадятся злобные марсиане и начнут всехубивать, – и я бы поверила? Хотя в марсиан, пожалуй, не поверила бы… А вто, что Антон задумал меня прикончить?! Интересно, кому из его врагов иликонкурентов известно, что жена у него – безмозглая, доверчивая истеричка? Этоведь лучший способ уничтожить человека – сказать жене такую гадость! И вообще –ищи, кому это выгодно!»

Она немножко посидела и подумала, кому можетбыть выгодно рассорить ее с Антоном. Вообще-то прежде всего Инке, потому чтоона Антона на дух не переносит. Взаимно, кстати. Да и было из-за чего, ведь ихзнакомство…

Нина подавила смешок. Как-то неудобно в минутытаких судьбоносных, трагических размышлений сидеть и хихикать, но простоневозможно было удержаться.

Нина с Антоном тогда уже вместе жили, хотясвадьбу еще не сыграли, Лапка вовсю звала ее мамой – словом, все шлозамечательно, как всегда бывает в начале всякого чувства (правильно сказалвеликий Тургенев: «Только утро любви хорошо!»), и Нина сочла, что порапредставить любимого, так сказать, человека лучшей подружке. Пригласила Инку наужин, сделала мясо под сыром, печеные яблоки, положила шампанское в морозилку –все как надо.

Антон задерживался: позвонил, что завернет вавтосервис, чуть-чуть поправить крыло.

Нина заволновалась: он вообще-то ездилосторожно, но иногда, словно забывшись, так мог вдруг понестись!

– Ничего страшного, – сказалАнтон. – Дикая произошла история, сегодня какая-то истеричка на меня насветофоре налетела. Мало что врезала по крылу консервной банкой, так еще иобрызгала дезодорантом, прямо в глаза, ты представляешь?

Нина не поверила своим ушам:

– То есть как?!

– Да вот так, – сердито отозвалсяАнтон. – Глаза у меня красные, как у дьявола, и, если честно, я не внастроении встречаться с твоей подружкой. Нельзя ли эту встречу перенести хотьна завтра?

«Но я уже все приготовила…» – хотела сказатьНина, и как раз в эту минуту позвонили в дверь.

– Слышу, слышу, – мрачно сказалАнтон (звонок у них был такой, что во всех соседних квартирах отдавался, не точто в телефонной трубке). – Ладно, общнемся, черт с ней, но имей в виду, язадержусь. Начинайте там без меня.

С первого взгляда Нина поняла, что подружка,как и муж, сильно не в духе. То есть такой вздрюченной она Инку давненько невидела – пожалуй, с того самого времени, как та вернулась в родной Нижний,потеряв в Москве свою великую любовь (этот гад, разумеется, оказался женатиком,вдобавок с ребенком!) и оставшись совершенно на бобах. Потом жизнь, какводится, залечила сердечные раны, Инна вновь стала той же заводной очаровашкой,какой была всегда. Но сейчас, увидев эти сведенные к переносице брови,раздраженный взгляд и страдальчески-злобный, просто-таки ведьминский оскал,Нина откровенно струхнула.

– Привет, – буркнула Инка. –Ну, где твой?

И окинула прихожую заведомо пренебрежительнымвзглядом.

– Он опаздывает немножко, только чтозвонил, – кротко ответила Нина, пытаясь смягчить суровую подругу. –Познакомься для начала с Лапкой.

Инна постаралась сменить на улыбку судорогу,которая так и сводила ее лицо. Пожалуй, это ей не очень-то удалось, потому чтоЛапка, доверчиво выскочившая в коридор, мгновенно начала дичиться, вцепилась вНинин подол и спряталась за ее спиной, нипочем не желая «дать тете Инне ручку»,а тем более – «поцеловать тетю Инну в щечку».

– Да ладно, отпусти ребенка, –смилостивилась Инна. – Дети – они ведь жутко чувствительны, девчонкапросто понимает, что я сейчас убить кого-нибудь готова, а не лизаться. Ну иденек был, я тебе скажу! Как по заказу дьявола!

Нина вздрогнула от вторичного поминания врагарода человеческого за столь короткий срок. Лапка с облегчением убежала к своиммультикам, а подруги пошли на кухню.

Инна вдохнула вкусные запахи, доносившиеся издуховки, благосклонно кивнула своим любимым печеным яблокам, а когда увиделазамороженную бутылку шампанского, даже соизволила улыбнуться.

– Кто не успел, тот опоздал, –сказала она, жадно хватая бутылку. – Надеюсь, твой меня простит, но жутконужно расслабиться! В твоих же интересах мне налить, чтобы я его принялаблагосклонно!

– Да что случилось-то? – почтииспуганно воскликнула Нина, проворно подставляя бокалы под пенистую струю: Иннавсегда открывала шампанское так, словно боролась с личным врагом – или ты его,или он тебя. – Ты чего такая заведенная?

– Да нашелся добрый человек, завел…

Она сделала несколько торопливых глотков,минуточку посидела молча, наслаждаясь послевкусием, и, выдав свое традиционное:«Лучше шампанского может быть только шампанское!» – наконец-то началарассказывать:

– Иду, представляешь, с работы, радуюсьгрядущей встрече с любимой подругой и ее, пардон, мужем. Смотрю, на углу вларьке продают болгарский абрикосовый компот в железных банках – ну в точноститакой, как мы когда-то ели, еще в институтские годы, такие красно-оранжевыебольшие абрикосы на этикетке нарисованы. Помнишь?

– Конечно, помню, – ностальгическипроглотила слюнки Нина. – Я этого компота уже сто лет не видела.

– Я тоже. Ну, думаю, куплю. К шампанскомубудет в самый раз. А возле вашего дома возьму мороженое… Вообще оторвемся, какбывало.