— Нет никаких гарантий, что после того, как вы получитеподобное письмо, вы забудете о пленке.

— Нет, — согласился Хеккет, — но если мы неполучим письмо, то этот фильм будет немедленно передан следователю в Москве,который ведет расследование этого убийства. Полагаю, ваш клиент понимает, чемэто ему грозит? Кроме того, моя репутация известна в Европе. Я не позволю себедважды использовать одну и ту же пленку для давления на вашего клиента.

— Ваша репутация, — пробормотал Дронго, смакуявкус красного вина. Подскочивший официант быстро наполнил бокалы. — Вашарепутация действительно известна всей Европе, — согласился Дронго. —Вы самый известный шантажист от Мадрида до Варшавы. Не хочу вас обидеть, простоконстатирую факты. И вы считаете, что мы можем вам поверить?

— Спасибо, — улыбнулся Хеккет. Его трудно былосбить с его позиций, — но у вас просто нет другого выхода. Вы должны мнеповерить. Я не ангел, но никогда не делаю гадости ради гадости. Мне нужно вочто бы то ни стало нейтрализовать мистера Александра и его западных друзей, недопустив их к участию в аукционе. Больше меня ни о чем не просили. Я никогда непозволяю себе поддаться личным симпатиям или антипатиям. Если мистер Александроткажется от участия в аукционе, все будет забыто, и пленка будет навсегдапохоронена. Если, конечно, в будущем кто-нибудь не захочет ее выкупить, —добавил Хеккет, подмигивая своему собеседнику.

— Я не сомневался в вашем внутреннемблагородстве, — иронично заметил Дронго.

— У следователя пока ничего нет на мистера Александра,кроме того факта, что он оставался в этом номере. Но это не являетсядоказательством его вины. А вот пленка меняет ситуацию кардинально. Вы еевидели?

— Имел удовольствие.

— Ну вот. Ситуация предельно ясна. Либо он отказываетсяот участия в аукционе и не едет в Москву, послав письмо об отказе. Либо онлетит в Москву и на следующий день узнает из газет, что он главный обвиняемыйпо делу об убийстве несчастной девушки. Одно из двух. И никаких иных вариантов.Все предусмотрено до мелочей. Это мой стиль, мистер Леживр, это мой фирменныйстиль. Если мне поручают работу, я делаю ее до конца и надежно.

— Вы забываете о том, что подобное преступление иразличные слухи, которые появились в российских газетах, уже подрываютавторитет моего клиента.

— Не думаю. Общие подозрения ничего не значат безконкретных доказательств. Его адвокаты могут найти кучу свидетелей, которыевыходили вместе с ним из номера в отеле. Его помощники, пришедшие за багажом,служащие отеля или еще кто-нибудь. Все подтвердят, что он уходил из отеля,когда его спутница принимала ванну. Никаких доказательств обратного пока несуществует. Пока… Что касается самого убийства? Ну кто поверит, что такойизвестный бизнесмен был причастен к убийству дешевой проститутки? Без пленки —никто. Поэтому не нужно считать, что ваш клиент несет какие-то особенныепотери. В конце концов, нельзя быть девственницей в борделе. Это общеизвестно.

Им принесли голубей, завернутых в виноградные листья. Вместес прожаренными кусочками ореха, в соусе из белого вина мясо казалось особеннонежным. Дронго осторожно взял кусочек, попробовал. Очень вкусно.

— Мистер Хеккет, — сказал Дронго, поднимаябокал, — не скрою, что задуманная вами операция вызывает восхищение. Всепродумано и осуществлено с присущим вам блеском. Не сомневаюсь, что люди,заказавшие вам подобное «мероприятие», были хорошо осведомлены о вашихталантах. Вы, по существу, взяли моего клиента в тиски, не оставляя надежды накакой-либо другой исход.

— Вы мне льстите, — усмехнулся Хеккет.

— И вы считаете, что у моего клиента нет никаких шансовизбежать ваших «клещей»?

— Нет, — поднял бокал Хеккет. Он сделал триглотка, поставил бокал на столик и скромно добавил: — Даже с помощью такогопрофессионала, как вы, Дронго.

— Не сомневался, что вы обязательно меня узнаете, —ровным голосом заметил тот.

— Каждый из нас профессионал в своей области, —вкрадчиво сказал Хеккет, — вы мастер распутывать интриги, а я умею ихмастерски плести. Согласитесь, что у меня должна была быть полная информация отаком всемирно известном аналитике, как вы.

— У меня тоже есть некоторая информация о вас.

— Прекрасно, — не без пафоса произнесХеккет, — давно хотел с вами увидеться. Значит, в течение ближайших семидней мы будем не только коллегами, но и напарниками в этом трудном деле. Немогу передать всей гаммы чувств, которые меня охватили.

Со стороны казалось, что беседуют двое старых приятелей. Онилучезарно улыбались друг другу и поочередно кивали, соглашаясь с мнением своегособеседника.

— Вы напрасно взялись за это дело, — продолжалулыбаясь Хеккет, — все продумано до мелочей и рассчитано. Вы приехалислишком поздно, мистер Дронго. Возможно, на первом этапе у вас еще были быкакие-нибудь шансы, но, когда осталось всего семь дней, пардон, уже шесть, увас их нет. Вы только подорвете свою профессиональную репутацию. Мой стильхорошо известен: продумывать операцию до мелочей и всегда, вы слышите меня,Дронго, всегда добиваться нужных результатов. Поэтому единственное, что я могувам посоветовать, — это вернуться домой. Вы опоздали.

— Не думаю. За столько дней может многое произойти. Явсе-таки намерен взяться за это дело. Мне будет даже интересно найти ошибки ввашей безупречно выстроенной схеме.

— Пожалуйста, — развел руками Хеккет. От негоисходил сильный карамельный запах. Дронго усмехнулся:

— Я не думал, что вы так привержены моде. Вам нравится«Тьерри Мюглер»?

— Да. В последнее время это мой любимый парфюм. А вотвы, как известно, много лет употребляете только «Фаренгейт». Говорят, что васможно найти даже по запаху.

— Спасибо. Что еще обо мне говорят?

— Вы консервативны, Дронго, а значит, приверженыкаким-то определенным ценностям. Вся Европа знает, что вы носите обувь толькофирмы «Балли», предпочитаете костюмы от Валентине. У вас строгий вкус, мистерДронго.

— Не могу вернуть вам комплимент. Ваш великолепныйгалстук от Кензо явно не вяжется с вашим костюмом. Чья это фирма?

— «Балансиага». Я покупаю костюмы в бутике на авенюГеорга Пятого.

— Прекрасно знаю этот магазин. Там, по-моему, владелецмагазина индус. Или пакистанец. Он находится напротив бутика «Живанши», справой стороны, если заворачивать с улицы Монтеня.

— Вы хорошо знаете Париж, — улыбнулсяХеккет. — А мне говорили, что вы лучше всех в Европе умеете выбиратьтонные галстуки для своих костюмов. По-моему, на вас Версаче. Я слышал, это былваш любимый дизайнер. Покойный предпочитал вызывающе эффектный стиль, что мне внем и нравилось. Но вы с вашим строгим вкусом носите такие галстуки?

— Уже не ношу. После того как его полюбили в Москвенаши «новые», я решил отдавать предпочтение другим, более сдержанным мастерам.Сейчас я ношу номерные эксклюзивные галстуки от Живанши, они мне нравятся. Ноих цветочная гамма скорее рассчитана на лето. На зиму я предпочитаю болеестрогие галстуки итальянских модельеров.