Кэрол увидела свою ассистентку и секретаршу Стефани Морроу,которая неуверенно остановилась в дверях. Пятнадцать лет назад, вернувшись сосъемок в Париже, Кэрол наняла эту миловидную школьную учительницу на одно лето,чтобы та помогла ей справиться со свалившимися на нее делами. В тот год Кэролкупила этот особняк в Бель-Эйр, дала согласие сниматься сразу в двух лентах иучаствовать в одной бродвейской постановке. Кроме того, она продолжала активноучаствовать в общественных акциях за права женщин, рекламировала новые фильмысо своим участием и остро нуждалась в толковой помощнице. Стефани сразувпряглась в работу; она трудилась не покладая рук и в результате осталась сКэрол навсегда. Сейчас ей было уже тридцать девять, но, насколько было известноКэрол, ни о браке, ни о детях она никогда не помышляла. В жизни Стефани былмужчина, но она так и не вышла замуж. Она шутила, что ее ребенок — это Кэрол. Вответ Кэрол — тоже в шутку — называла ее своей нянькой. Истина же заключалась втом, что Стефани была для нее незаменимой помощницей, умевшей держать в уздедалее прессу и способной договориться с кем угодно и о чем угодно. Порой Кэролказалось — на свете нет ничего, что было бы не по силам ее секретарше.

Впрочем, Стиви, как Кэрол привыкла ее называть, давноперестала быть для Кэрол просто наемной служащей, хотя на людях они иподдерживали определенную дистанцию. Когда заболел Шон, она делала для неговсе, что только могла. И не только для него, но и для детей Кэрол. Когда Шонумер, Стиви помогла Кэрол выбрать гроб и организовать похороны. Несмотря наодиннадцатилетнюю разницу в возрасте, две женщины стали близкими подругами,совершенно искренне уважавшими и ценившими друг друга. Стиви нисколько незавидовала славе и богатству Кэрол, напротив, она искренне радовалась ееуспехам и переживала, когда Кэрол сталкивалась с какими-то проблемами. Своюработу она любила и встречала каждый новый день с юмором и терпением.

Кэрол тоже была очень привязана к Стиви. Не раз она заявлялаво всеуслышание, что без своей помощницы она бы пропала — и при этом нискольконе преувеличивала. Как и подобает идеальной секретарше, Стиви всегда ставилапроблемы Кэрол на первое место, забывая о своих делах и личной жизни. Крометого, она просто любила Кэрол и буквально жила ее жизнью, находя последнюю кудаболее интересной и яркой, насыщенной удивительными событиями, о которыхбольшинство обычных людей не имели никакого понятия.

Стиви была высокой, больше шести футов, с прямыми чернымиволосами и большими темно-карими глазами. В неофициальной обстановке онапредпочитала носить джинсы и просторную футболку, которая ее несколько полнила.Стиви вообще была склонна к полноте, и борьба с лишним весом занимала чуть лине все ее свободное время.

— Принести чаю, Кэрол? — шепотом спросила онасейчас.

— Лучше разведи мне крысиного яду, да побольше! —простонала Кэрол, откидываясь на спинку кресла. — Не могу я писать этупроклятую книгу! Мне словно что-то мешает, а я не знаю что. Может быть, этопросто страх, а может, в глубине души я знаю, что мне это не по силам. Не знаю,с чего мне вообще взбрело в голову, будто я смогу что-то написать?

— Ты сможешь, Кэрол, — уверенно отозваласьСтиви. — Мне только кажется, что ты слишком торопишься. Говорят, что самоетрудное — это начать, а дальше все пойдет само. Подожди немного, и у тебя всеполучится, вот увидишь.

За прошедшие две недели Стиви помогла Кэрол разобрать вещи вкладовках и стенных шкафах, прибраться в гараже и даже изменить планировкусада. Кроме того, они решили переоборудовать кухню. Кэрол проявляла завиднуюизобретательность, выдумывая новые и новые предлоги, позволявшие ей не садитьсяза стол. Это продолжалось уже почти два месяца, поэтому Стиви нисколько неудивлялась, что работа над книгой до сих пор не сдвинулась с места.

— Быть может, тебе следует сделать перерыв, —предложила Стиви, и Кэрол испустила мучительный стон.

— Вся моя жизнь в последнее время — сплошнойперерыв! — заявила она. — Но рано или поздно мне придется либонаписать эту проклятую книгу, либо вернуться к работе в кино. Майкл уженамекал, что у него есть для меня неплохой сценарий. И если я снова откажусь,он меня просто убьет.

Майкл Аппельзон был ее агентом на протяжении тридцати двухлет. Это он «открыл» Кэрол, когда ей было восемнадцать, и своей блистательнойкарьерой она была обязана именно ему. Тогда — миллион лет назад, как ейказалось, — Кэрол была всего лишь девушкой из захолустья. В Голливуд изсвоего родного штата Миссисипи она приехала скорее из любопытства, чем всерьезжелая добиться каких-то высот в шоу-бизнесе. Но Майкл Аппельзон обратилвнимание на ее длинные светлые волосы и большие глаза редкого зеленоватогооттенка и пригласил сняться в небольшой эпизодической роли. У Кэрол, однако,оказался врожденный драматический талант; первый ее опыт в кино оказался весьмаудачным, и предложения посыпались на нее как из рога изобилия.

Так начиналась ее карьера, и с тех пор она добилась многого.Теперь Кэрол Барбер была одной из самых знаменитых голливудских актрис,получавшей баснословные гонорары за съемки в картинах известных режиссеров. Отаком успехе можно было только мечтать, так чего ради она взялась за роман?Кэрол задавала себе этот вопрос снова и снова, хотя прекрасно знала ответ.Сейчас, в пятьдесят, ей необходимо было разобраться в прожитой жизни, выяснить,кем она стала и кем была для окружающих. Только в этом случае, казалось Кэрол,она сможет прожить остаток жизни достойно, в согласии с собой.

Последний день рождения — ее юбилей — произвел на Кэролнеожиданно сильное действие. Полувековой рубеж казался ей важной вехой нажизненном пути — особенно теперь, когда она осталась одна. Нет, умирать Кэролне собиралась, и все же она была уверена: пора подвести некоторые итоги,разобраться в себе, проанализировать все черты и черточки своего характера, накоторые в спешке и суете не обращала внимания. Когда она поймет, что в нейесть, она сумеет лучше разобраться в себе, стать цельной, и тогда ее жизньобретет ясный и конкретный смысл. Пока же никакой ясности у нее не было. Кэролсчитала себя, в общем-то, неплохим человеком, однако нередко ей казалось:многое из того, что случилось в ее жизни, носило случайный характер. Особенно вмолодости. Везение и неудачи (первого, впрочем, было больше), невероятный, повсе меркам, взлет ее карьеры, рождение детей, развод с первым мужем, встреча сШоном… Все это казалось игрой каких-то таинственных сил, но Кэрол почему-то нехотелось рассматривать собственную жизнь как вереницу случайных событий —счастливых и не очень. За свои пятьдесят лет она приняла немало важных решений,однако сейчас они казались ей всего лишь реакцией на действия и поступки другихлюдей, а не ее сознательным выбором. И как узнать, были ли эти решенияправильными или из всех возможных вариантов она выбирала не самый лучший? Ну,допустим, размышляла Кэрол, каким-то образом она сумеет верно оценить все, чтокогда-то совершила. А что потом? Ведь исправить-то все равно ничего нельзя!Прошлого не изменишь, как ни старайся, зато попытаться изменить ход своейбудущей жизни она могла. И именно этого Кэрол хотелось больше всего. Теперь,когда Шона не стало, ей казалось, что она обязана подходить к решению любыхвопросов и проблем с особой ответственностью. Только так она сумеет самауправлять своей жизнью, а не ждать, пока что-то случится с ней.