— А теперь о чем ты думаешь?

— Я думаю, что когда-нибудь ты полюбишь и тогда всеизменится.

— Может быть. — Он видел, что не убедил ее Танецзакончился, и Арман отвел Лиану к ее друзьям.

В ту неделю между ними произошло что-то странное. КогдаАрман снова увидел Лиану, он почувствовал, что смотрит на нее другими глазами.Внезапно она стала казаться ему куда более женственной. По сравнению с нейдругие девушки выглядели просто детьми. Он вдруг почувствовал себя с нейнеловко. Ведь он так долго не принимал ее всерьез, считая просто очаровательнымребенком. В день своего двадцатилетия она выглядела более зрелой, чем когда-либо:на ней было муаровое платье лилового цвета, и от этого волосы ее отливализолотом, а глаза казались темно-синими.

Арман вздохнул почти с облегчением, когда после своего днярождения Лиана на все лето уехала на озеро Тахо. Она больше не помогала ему вконсульстве, да он и не хотел этого. Он встречался с ней только на званыхобедах, которые давал ее отец, а это случалось редко.

Все лето Арман усилием воли удерживал себя вдали от Тахо,пока наконец Гаррисон не настоял, чтобы он приехал к ним на День труда. УвидевЛиану, Арман мгновенно понял то, о чем Гаррисон уже давно догадался, — онбыл глубоко и страстно влюблен в девушку, которую знал еще ребенком. Прошло ужеполтора года с того дня, как умерла Одиль, и, хотя он все еще тосковал по ней,его мысли теперь были заняты Лианой. Он не мог отвести от нее глаз, а когдатеплой летней ночью они пошли танцевать, он с такой поспешностью отвел ееобратно к столу, будто не мог больше находиться близко к ней, не заключив ее вобъятия. Она как будто не замечала его состояния — прыгала возле него на пляже,лежала на песке, вытянув длинные ноги, весело болтала, рассказывая смешныеистории. Она казалась более оживленной и прелестной, чем когда-либо. Но к концууик-энда Лиана вдруг стала ощущать на себе его взгляд, почувствовала егонастроение и притихла, как бы поддаваясь тем же чарам.

Лето кончилось, все вернулись в город, а Лиана в колледж.Несколько недель Арман боролся с собой, пока, наконец, не понял, что больше невыдержит, и позвонил ей. Он хотел просто поздороваться и узнать как дела, ностоило ему услышать ее болезненно слабый голос, как в нем мгновенно вспыхнулаострая тревога за Лиану. Девушка пыталась убедить Армана, что все в порядке, нона самом деле все эти дни она страдала почти так же, как и он. Она не могла разобратьсяв своих чувствах и не знала, как поступить. Ей казалось, что она виновата передОдиль, но поделиться сомнениями с отцом она не решалась. Она была безумновлюблена в Армана. Но ему уже исполнилось сорок пять, а ей еще не было идвадцати одного. Он недавно похоронил жену, женщину, которую Лиана горячолюбила и уважала. Она все еще помнила прощальные слова Одиль: «Позаботься обАрмане… Ты будешь нужна ему…». Но теперь она уже не так нужна ему, и, конечноже, Одиль имела в виду совершенно иную заботу.

Следующие три месяца прошли в ужасных мучениях. Лиана почтизабросила занятия в колледже, а Арману казалось, что хон сойдет с ума в своемкабинете. Они встретились на рождественском вечере, который устроил Крокетт, ик Новому году отказались, наконец, от борьбы. Однажды вечером, когда они вдвоемвозвращались с праздничного ужина, он не смог больше сдерживаться и в порывечувств высказал ей все. Ее чувства излились с такой же силой. С этого дня онивстречались каждую неделю на уикэндах, выбирая тихие места, чтобы не статьпредметом сплетен. Наконец, Лиана решилась поговорить с отцом. Она ожидаланатолкнуться на сопротивление, даже на гнев, но услышала в ответудовлетворенный вздох облегчения.

— Наконец-то до тебя дошло! Я-то это знаю уже двагода. — Он смотрел на нее сияющими глазами.

— Ты знал? Но как ты догадался?

— Просто я сообразительнее тебя.

Но он хорошо понимал, через что им пришлось переступить. Ониборолись со своим чувством, потому что слишком уважали прошлое. Гаррисон знал,что ни один из них не смотрит на вещи слишком просто, их разница в возрасте егоне беспокоила. Лиана была необычной девушкой — он не мог представить дочьсчастливой со сверстником. Саму ее так же совершенно не трогало тообстоятельство, что Арман на двадцать четыре года старше, и хотя Арман поначалунемного беспокоился, скоро и он перестал придавать значение таким пустякам. Онобожал ее и спешил со свадьбой. Ему казалось, что он заново родился. В день,когда Лиане исполнился двадцать один, они объявили о помолвке. Гаррисон устроилвеликолепный прием. Казалось, мечта превратилась в жизнь, но прошло две недели,и Арман получил известие, что срок его службы в Сан-Франциско заканчивается.Его отправляли в Вену в качестве посла Франции. Ехать следовало немедленно.Лиана и Арман решили было поторопиться со свадьбой, но Гаррисон решительновоспротивился этому. Он хотел, чтобы Лиана закончила курс в колледже, а этоозначало, что свадьба отодвинется на целый год. Лиана была совершенно убита, ноона привыкла подчиняться отцу. Влюбленные согласились как-нибудь прожить этотгод, встречаясь при каждой возможности и ежедневно посылая друг другу письма.

Это был трудный год, но они выдержали, и 14 июня 1929 годаАрман де Вильер и Лиана Крокетт обвенчались в соборе Святой Марии вСан-Франциско.

Арман приехал на эту «свадьбу года», как назвали ее газетыСан-Франциско, из Вены. Медовый месяц молодые провели в Венеции, затемвернулись в Австрию, где Лиана была представлена как супруга посла Франции. Онаудивительно легко вошла в эту роль. Арман старался во всем помогать ей, но онаедва ли нуждалась в его помощи. Имея опыт жизни с отцом и помощи Арману послесмерти Одиль, Лиана знала, что делать. Дважды за первые полгода их навещалотец. У него не было дел в Европе, но он очень тосковал по дочери. Когда онприехал во второй раз, Лиана не могла скрыть от него известие, которое, как онаи опасалась, произвело на Гаррисона очень тяжелое впечатление. Лиана ждаларебенка. Гаррисона охватил ужас. Он убеждал Армана, что Лиана не должнавставать с постели, что нужно отвезти ее в Америку, нанять лучших докторов итому подобное. Он не мог забыть ужасной смерти матери Лианы.

Возвращаясь домой, Гаррисон не находил себе места отволнения. Лиана каждый день писала отцу, стараясь убедить его, что все идетхорошо. В мае, за шесть недель до предполагаемого срока родов, Гаррисон сноваприехал к ним. Он чуть не свел всех с ума своим беспокойством, но у Лианывсе-таки не хватило духу отправить его обратно, в Штаты. Когда начались роды,Арману пришлось больше заниматься Гаррисоном, чем Лианой. К счастью, ребенокпоявился на свет быстро. В 5.45 вечера в венском госпитале родилась крепкая,ангельски прелестная девочка с белокурыми волосиками, круглыми щечками ималеньким розовым ротиком. Когда три часа спустя Гаррисон пришел навеститьЛиану, он увидел, что она весело сиди г за ужином, как будто провела вечер вОпере с друзьями. Он не мог поверить своим глазам. Арман тоже смотрел на женутак, будто она сотворила чудо. Он любил ее, как никогда, и благодарил Бога заэту новую жизнь, о которой он и не мечтал раньше. Он был совершенно без ума отребенка.