подобие средневековья. Люди здесь не знали об электричестве, говорили непривычно, а думали тем более. Чтобы суп сварить — надо обойти торговцев, которые тут если повезет раз в неделю мимо проезжать будут, надо в саду поработать… Удивительно, но в этой пустыне что-то росло. Овощи странные, конечно… Но съедобные. Аналог картошки был почему-то строго ярко красного цвета и окрашивал зубы. «Еда бедняков» — объяснял Джеразимос.

Ох, к сожалению, это было так. Этот город был велик когда-то, ведь именно в нем построили одну из Трех Великих Библиотек. Лена поверить не могла, что где-то могут упомянуть библиотеку, как что-то священное и величественное! Библиотеки в Империи недоступны для простых людей, даже чтобы просто зайти внутрь надо постараться… Эх, а в библиотеку Щукино даже за деньги никто бы не пошел… Несправедливо!

И вот Мертвое Хранилище когда-то звалось просто Третьей Библиотекой Империи. До тех пор, пока почему-то не запечаталось черной и непреодолимой магией… Многие пытались её открыть, многие погибали, а в результате просто забыли о ней.

Но теперь здесь есть Лена! И она уж спасет то, что осталось!

— Ты была послана нам Солнцем, — говорили мудрецы.

Лена могла лишь соглашаться.

Ей нравилось быть погруженной в любимую работу.

И постепенно Мертвое хранилище стало оживать. Лишь полки пустовали, ведь книги на них требовали реставрации. Мудрецы боялись их трогать, а Лена получала удовольствие, поправляя каждую страничку, подрисовывая выцветшую букву. С последним, конечно, помогал Джеразимос. Он явно подозревал её в чем-то, но не спрашивал. Сначала он был против того, чтобы Лена касалась книг, но когда увидел, что она делает, успокоился.

— Где ты научилась этому? — спросил он как-то раз.

— Чему? Это ведь… просто.

— Только библиотекари Империи знают книжное ремесло, особенно такое, — объяснял Джеразимос. — Не зря тебя прозвали Илиос. Когда-то Солнце снизошло до нас, простых смертных, и дало зрение. А потом научило видеть.

— Дать зрение и дать возможность видеть, разве не одно и тоже? — хмыкнула Лена.

— Это абсолютно разные вещи, — задрожала борода старика. — И ты умеешь видеть, Хелен. Это редкий… очень редкий дар. Тебе следует быть осторожной.

— Почему это?

— Я не смогу защитить тебя, карус. Сил во мне мало, в этих дураках тем более, — он махнул на мудрецов, что пытались понять, как им добраться до верха колоны, чтобы её отмыть. — Скоро один из путешественников или торговцев, что проезжали мимо, донесет до столицы, что Мертвое хранилище снова живет.

— Разве это не хорошо? Книги же не для красоты должны лежать.

— Книги опасны так же, как и велики, — мудро выдал Джеразимос. — Попади они не в те руки… Сюда сбегутся воры, а еще, гром их раздери, шпионы Запада! Это место надо защитить и поэтому я… послал весточку в столицу…

Старик смотрел так, будто ждал бурной реакции. Но Лена лишь отложила жидкий клей, что подобно меду впитался в руки. И книгу, с чьей обложкой мучилась, тоже убрала.

— Прости меня, Илиос, — бормотал он. — Ты стараешься, я вижу, но тебе следует уйти.

— Почему?! — возмутилась Лена.

— Солдаты Империи схватят тебя, карус! Будут допрашивать, как ты открыла Мертвое хранилище… Тебе надо бежать, если ты не готова дать им ответ.

Старик заглянул Лене в глаза так, будто они знали общий секрет.

Вот оно что — он правда подозревает. Но при этом хочет помочь. Ведь действительно — появляется какая-то чудаковатая девушка, из-за нее открывается давно всеми забытое хранилище, а теперь она тут свои порядки наводит, знанием тайным обладает… Но какое же оно тайное — Лена просто умела ставить книжки, ухаживать за ними, да любила читать… Жаль, что последнее для нее недоступно. За месяц, что она прожила здесь, смогла лишь разобрать часто повторяющиеся слова, как «заклинание», да «опасно»…

— Я ничего не открывала. Я просто…

Просто появилась здесь. И хотела заниматься тем, чем умела и любила.

Ей дали время, чтобы уйти. Но куда?! Лена ничего не знала об этом мире, а прочитать не могла. Пустыня, казалось, тянется бесконечно. Джеразимос одолжил ей денег, чтобы блуждающий торговец на повозку пустил, даже снарядил еды с собой. С одеждой все-таки был голяк — осталось лишь это дурацкое платье. Оно уже пожелтело от уборки и песка. Не хотелось признавать, но Лена привыкла к суровой жизни здесь. Она не так сильно отличалась от того, что было у нее в Щукино. Тот же туалет на улице, вечно холодная вода, но вот погода её радовала. Солнце жарило, но щадило. Лена была уверена — в её родном мире это были бы все сорок градусов, а тут едва дотягивали до двадцати. Да и ветерок, мягкий и тёплый, ласкал лицо и тело, не раня. И она умудрилась не загореть, её кожа оставалась бледной, как у поганки. Хоть что-то удалось перенести с собой из родного мира…

Почти при полном параде, Лена решила проведать плод своей работы.

— Мы еще увидимся, Ожившее хранилище, — фыркнула она, оглядывая атриум.

Через дыру подглядывало солнце, освещая темный пол, в котором можно было увидеть свое отражение. На очищенных от засохшего песка столах лежали книги, аккуратно сложенные и готовые занять свое место на чистых полках. Лена подошла к ним, нежно коснулась. Они ощущались дорого и пахли временем. Почти каждая тяжеленая лишь на вид, но в руках была невесомой. В них сокрыта магия. Ах, если бы Лена умела читать на этом непонятном языке! В животе порхали бабочки при мысли, что она может увидеть, как эта магия работает. На что она будет похожа? На яркие вспышки, на фейерверк? Или на что-то спокойное, мягкое, как дым или облака?

Ей предстоит повидать этот мир. И она точно увидит все, что сможет!

«Ты умеешь видеть, Хелен» — она так и не поняла настоящее значение этих слов. Они что-то значили. Редкий дар, сказал Джеразимос. Ей только предстоит его понять.

С одной из куч книг она взяла знакомую и раскрыла её. Эта книга-зеркало. Никто из мудрецов, даже сам Джеразимос не смогли понять, что это такое. На обложке ни буквы, лишь зеленый, плотный переплет. Лена вспомнила, как испугалась своего отражения в первый раз. Она и сейчас редко видела его — в доме старика не было зеркала, лишь в начищенных колонах и мраморном полу можно было заметить себя. Но Лена будто специально избегала этих моментов.

«Это не я» — осознавала она. Это кто-то другой.

Похлопав по плотной сумке, Лена со скрипом развернулась на каблуках и готова была к своему приключению.

Но её замыслам было не суждено