– Да ну? – не успокоилась Вера. – А кто меня ксебе на дачу звал? И я ведь согласилась! Мы на субботу поездку запланировали, яв парикмахерскую сбегала, педикюр, маникюр навела, и облом! Исчез кавалер, дажене позвонил. И что же я узнаю, явившись в понедельник на работу? Ленечка сГалей в кино пошел! Ну и разгорелся у них роман, потом свадьба и все такое… А кмоему берегу с тех пор, как Ленечка столь элегантно меня бортанул, если недерьмо, то говно прибивает.

– Это одно и то же, – рассмеялась Ника.

– Что? – оторопело поинтересовался Женька.

– Дерьмо и говно, – уточнила Ника, – синонимы.

– А вот и нет, – плаксиво возразила Вера, –говно дерьмее!

– Получается, что я либо одно, либо другое? –До Растова наконец дошел смысл высказывания Калининой.

– Ты третье – полный отстой! – взвизгнулаВера. – И почему только я с тобой связалась?

– Люди! Вы в ресторане, – Галя безуспешнопыталась купировать разгорающийся скандал.

– Лучше пойдем потанцуем, – сказал Ленясупруге и увел ее на площадку перед эстрадой.

– Скотина, – шипела Вера, глядя на Растова, –идиот и алкаш.

– Так не живи со мной, – неожиданно трезвоответил Женька.

Я бочком отошла от столика.

– Вилка, ты куда? – крикнула Ника.

– Пойду Олю поищу, – ответила я.

Вот и не верь после этого своим предчувствиям.Когда мы решили собраться, я подумала, что хорошо бы Вера не пришла. Ведь онаодна в ресторан не явится, прихватит кавалера. А поскольку Женя сильно пьет,Калинина, как обычно, начнет его ругать, и получится скандал. На праздникесовсем не хотелось ссор, и я даже решила намекнуть Лене, что лучше обойтись безВеры, но потом вспомнила – Галя лучшая подруга Калининой. Мартынова непременноскажет Вере о моем предложении, и та обидится на меня на всю жизнь. И какпоступить? Проявить интеллигентность и стать свидетельницей выяснения чужихотношений или, наплевав на чувства Веры, попросить Леонида не звать ее натусовку? Очень надеюсь, что Калинина не станет сейчас швырять в Женю бокалами.У нас же складчина, и в мои планы не входит оплата разбитой посуды.

В предбаннике туалета Оля стояла передзеркалом, держа в руке мобильный.

– Ладно, завтра поговорим, – быстро сказалаона в трубку, увидев меня, затем сунула сотовый в сумку и пояснила: – Рита, мояединственная подруга, в больнице скучает, ей аппендицит вырезали, и у неекакая-то проблема со швом.

– Неприятно, – кивнула я. – У тебя все впорядке?

Оля посмотрела в зеркало:

– Лицо красное, да? Это реакция на шампанское.Как его выпью, сразу багровая делаюсь.

– Пошли, сейчас чай подадут, – сказала я.

Ольга кивнула, мы вместе вернулись в зал исели за стол. Именно в тот момент к нам приблизился официант и сталраскладывать на тарелки куски торта.

– Максим, – вдруг тепло сказала Ольга, – дайтемне бисквит с шоколадкой.

Сначала я решила, что Ольга перепутала имяЛени, она вроде смотрела на Мартынова, но потом поняла: тезка обращается кофицианту.

– Максим, – повторила Оля, – я просила ломтикс шоколадкой, а вы подали с клубникой.

Парень в черном сюртуке замер, потомвоскликнул:

– Простите, вы ко мне обращаетесь?

– Да, Максим, – ответила Оля, – вы же принеслисладкое.

– Извините, – вежливо сказал работникресторана, – я решил, что вы беседуете с приятелями. Я не Максим, а Никита.

– Правда? – вздернула брови Ольга. – Значит, яошиблась.

– Если вам больше нравится «Максим», я готовоткликаться на это имя, – улыбнулся официант. – Желание гостя для меня закон.

– «Максим» мне совсем не по вкусу, – как-точересчур серьезно сказала Оля, – Никита, наверное, лучше. Правда, имя какое-тонесовременное…

– Хоть собакой назовите, только на цепь несажайте, – рассмеялся парень, очевидно, давно привыкший к капризам подвыпившихклиентов. – Вам с шоколадкой?

– Да, – кивнула Оля. – Обожаю конфеты!

Когда официант отошел от нашего стола, Вераспросила у Оли:

– Откуда ты знаешь его имя?

– На бейджике прочитала, – ответила та, – тамнаписано «Максим». Кто бы мог подумать, что парень окажется Никитой…

– У нас на фирме, – завела рассказ Ника, –курить запретили. Раньше мы на лестницах дымили, но теперь начальство приказалово двор выходить. А охрана без бейджика туда не выпускает, вот и хватаешь любойпопавшийся под руку. Я один раз с именем «Сергей» вышла и никто не заметил.

Оля засмеялась, встала и пошла в сторону бара.

Через пару минут солист оркестра схватилмикрофон и пронзительным голосом заорал:

– Для блондинки, сидящей за четвертым столикоми празднующей сегодня Рождество, звучит песня «Ты скоро подохнешь». Давайте,ребята!

Уже не молодые мужчины, потряхивая длиннымиволосами, схватились за музыкальные инструменты. Я не обладаю хорошим слухом, вдетстве меня не учили ни нотной грамоте, ни сольфеджио, «ля» от «фа» я неотличу, но даже мне стало понятно: музыканты откровенно фальшивят. Лучпрожектора упал на наш столик, осветив растерянные лица тех, кто безмятежнолакомился тортом. Песня «Ты скоро подохнешь» не лучший вариант для праздника. Иведь было чему удивляться. «Я тебя убью, разорву, глаза суке выколю! Мояподруга, ты скоро подохнешь!» – выводил солист.

Первой пришла в себя Селезнева.

– О боже! – закатила глаза Ника. – Однако,многозначительный текст!

– Кто заказал эту мерзость? – зашипела Галя. –Надо найти шутника.

– Думаю, оркестранты что-то напутали, – быстросказал Леня.

– Вы… вы… с-суки! – вдруг воскликнул Женька итут же, рухнув головой на стол, разразился громовым храпом.

– Ну все, – обозлившись, Вера вскочила состула. – Простите, но больше сил моих нет! Пока, ребята, как-нибудь увидимся.Надеюсь, в следующий раз компания будет более приличной, без подонков.

Сделав это заявление, Калинина развернулась иубежала.

– Ну и как вам Верка? – возмутилась Галя. – Еемужик свиньей напился, а она нас непонятно в чем обвинила!