Тут Настя подумала, что в своих мстительных рассуждениях слегка перегнула палку, по это ее только насмешило. Обычно после дозы «кокса» улыбка не сходила с Настиных губ. Ей стоило огромного труда сдерживать смешливость в присутствии мужа. Впрочем, он давно привык к ее выкрутасам, и даже в былые времена «наркотического запоя» он не мог определить, когда она под кайфом, а когда просто придуривается.

Настя засмеялась — непонятно чему, потом бросила взгляд на свои руки и залюбовалась ими. Кисти ее рук были идеальной формы. А пальцы — просто загляденье, а не пальцы! А ногти! Таких великолепных ногтей не бывает даже у звезд Голливуда!

Нет, что ни говори, а природа щедро одарила Настю. Да и с мужем не обидела. При мыслях об Альберте Настя перевела взгляд со своих идеальных рук на рукав шубки. Мех серебрился и переливался, как перламутровый. Это была ее вторая норковая шубка за год. И если прежняя стоила всего пять тысяч «зеленых», то эта обошлась Альберту почти в десять!

Неплохой подарок на день рождения. Лучше был только этот джип. Его Альберт преподнес Насте в подарок на позапрошлый день рождения после грандиозной ссоры.

Ссору тогда спровоцировала сама Настя. Это был неплохой стратегический ход. Нужно было породить в душе мужа чувство вины и жажду получить прощение. Настя была уверена, что к дню рождения получит шикарный подарок, и не ошиблась. В результате хитрой дипломатической игры Настя добилась того, что Альберт сам умолял ее взять ключи от машины, а она при этом сердито хмурилась и поджимала губы. Так что, принимая в дар новенький джип, она еще и сделала ему одолжение.

От приятных мыслей Настю отвлек телефонный звонок. Она вынула из кармана шубки мобильник, нажала ноготком на кнопку связи и поднесла трубку к изящному ушку.

— Слушаю!

— Алло, Настена? — услышала она хрипловатый голос своего дилера.

Настя улыбнулась:

— А кто же еще? Конечно, я, Масик!

— Настя, я сто раз просил, чтобы ты не называла меня Масиком, — хмуро проговорил Макс.

— Правда? — Настя едва не прыснула от смеха. — Ой, прости, Масик, я забыла. Обещаю, что больше не буду. Зачем ты звонишь, котик?

— Я по поводу порошка.

— А что с ним не так?

— С ним все так. Надеюсь, и с тобой тоже. Но, если помнишь, мы с тобой вчера обсуждали одно дело…

— Подожди минутку!

По радио заиграла любимая песня Насти. Она протянула руку и сделала громче.

— Настя! — рявкнул в трубку Макс. — Какого черта? Сделай потише музыку!

— Ой, правда. Прости!

Настя нехотя убавила музыку.

— Так что ты хотел сказать, Масик?

— Я хотел сказать, что мы с тобой вчера обсуждали одно дело. Помнишь?

— Не очень. А какое дело?

— Здравствуй, мама, Новый год! Напряги извилины и попытайся вспомнить.

Настя попыталась и — не вспомнила.

— Масик, я правда не помню, — проговорила она, наморщив нос: — Кстати, «дурь», которую я купила у тебя на прошлой неделе, уже заканчивается. Что, если я подъеду к тебе и куплю еще?

— Всегда пожалуйста.

И тут в голове у Насти что-то прояснилось.

— Постой… — Глаза ее замерцали приятным светом. — Кажется, ты обещал сделать мне скидку?

— Наконец-то вспомнила! — насмешливо откликнулся Макс. — Я и правда обещал сделать тебе скидку. Но при одном маленьком условии.

— Какое условие? — насторожилась Настя. — О чем ты?

Макс хмыкнул.

— Все-таки женская память удивительно избирательна, — насмешливо проговорил он. — Значит, о скидке ты помнишь, а о моей просьбе нет?

Настя улыбнулась и жалобно проговорила в трубку:

— Ну, Масик, не злись. Я помню, что ты просил о какой-то услуге, но у меня тогда мысли были заняты другим, и я все пропустила.

— Тогда какого черта ты говорила, что подумаешь?

Настя хихикнула.

— У тебя было такое напряженное лицо, будто мы с тобой решали судьбу человечества. Вот я и решила сделать тебе приятное. Чтобы ты немного расслабился. А что? Что-то не так?

— Ох, Настя… Ну, вот как на тебя злиться, а?

— А ты не злись. Ты сам говорил, что таких кошечек, как я, нужно холить и лелеять. Помнишь?

— Помню. Еще я помню, что в тот вечер ты сказала, что никогда не ляжешь со мной в постель.

— Верно, — кивнула Настя. — Так что там у тебя за дело, Масик?

— А ты будешь меня слушать или опять будешь витать в облаках?

— Я вся внимание, милый. Можешь говорить.

— Короче, так. — Голос у Макса стал жестким, сухим и деловым. — Мне нужно, чтобы ты перевезла немного порошка.

— Куда на этот раз?

— Недалеко. В Люберцы.

Настя наморщила лоб, соображая.

— Подожди… Так ведь это почти Москва?

— Об этом я тебе и говорю. Думаю, за час ты вполне управишься, а за это я тебе сделаю хорошую скидку.

— Насколько хорошую?

— Десять процентов.

Настя усмехнулась и сказала:

— Котик, это несерьезно. Я ведь рискую своей головой. Помнишь, что случилось два месяца назад?

— Это была случайность, — возразил Макс. — К тому же все закончилось хорошо, твой благоверный тебя отмазал, и ты отделалась легким испугом.

— Да, но Альберт пообещал, что если я снова займусь этим — он меня задушит.

— Не задушит. А если хочет, чтобы ты всегда была «в шоколаде» — пусть сам покупает тебе «дурь».

Настя вскинула брови и возмущенно проговорила:

— Ты с ума сошел! С тех пор как Альбертик «соскочил», он наркоту на дух не переносит. Любую! Если узнает, что я до сих пор с тобой дружу разобьет мне физиономию!

Макс вздохнул:

— Не понимаю, чего я тебя уговариваю? Попрошу кого-нибудь другого. Желающих масса. Просто хотел сделать тебе услугу по старой дружбе, но если ты не хочешь…

А Настя в это время думала о двадцатипроцентной скидке. Сумма получалась кругленькая. В последнее время у нее были большие напряги с деньгами. Альберт то и дело норовил аннулировать ее карточку. Насте приходилось ужом вертеться, лишь бы раздобыть сотню-другую баксов. Если так пойдет и дальше, придется идти на панель. Мысль о панели развеселила Настю. Она фыркнула и насмешливо пробормотала:

— Фу, какая гадость!

— Эй! — окликнул ее Макс. — Ты что там, уснула?

— Нет, я тебя слушаю.