точке горизонта. Лицо от начала времен неподвижно пребывало на равнине – там оно и останется вечно. Землю тщательно разровняли, после чего юноши вырыли глубокую яму, руководствуясь точными замерами, которые один из старейшин сделал при помощи плетеного шнура, снятого с пояса. Когда яма была готова, работа перетекла в каменоломни. Вытесать несколько крупных блоков и дотащить до места – дело небыстрое. Разместить как надо тоже оказалось нелегко. Все жители селения вышли на подмогу: кто орудовал деревянными рычагами, кто тянул за веревки – и так, пока каждый камень не устоится в вертикальном положении окончательно.

Когда стены галереи были готовы, пространство внутри вровень с высотой стен заполнили – тоже все сообща – землей, на которую предстояло положить самые тяжелые плиты и таким образом устроить кровлю. Убрать землю, когда горизонтальные блоки легли на место, оказалось просто, но вот последний шаг довел всю деревню до изнеможения. Сооружение целиком засыпали сверху землей, создав холм на ровном месте. После второй церемонии, которую шаман провел холодным туманным утром, мертвые получили галерею в свое распоряжение. Покоясь там, они через порог могли видеть величественное Лицо на горизонте.

Дольмен Менга, строительство которого, состоявшееся пять с половиной тысяч лет назад, я только что вообразил, находится неподалеку от городка Антекера в провинции Малага. Вместе с дольменом Вьера и чуть более удаленным толосом[9] Эль-Ромераль он образует один из важнейших мегалитических комплексов Европы, недавно внесенный в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Жителям Антекеры, приписывающим ему легендарное происхождение, дольмен был известен испокон веков, а вот испанское научное сообщество заинтересовалось им только в 1847 году. Отправной точкой в разгадке тайн этого строения, единственного в своем роде в Европе, стало исследование Рафаэля де Миджаны «Очерк о друидическом храме, найденном в окрестностях города Антекера».

Менга – один из самых крупных сохранившихся дольменов. Вход в него поистине колоссален. Три глыбы образуют порог, за которым начинается галерея длиной 25 метров, несколько расширяющаяся в глубине. Стены сложены из огромных монолитов, а пять глыб кровли опираются, что весьма необычно, на три колонны, обеспечивающие крепость всего сооружения. Во время раскопок в 2005 году за последней колонной, в самом удобном и укромном месте кургана, обнаружили колодец почти 20 метров глубиной, который по сей день подкидывает исследователям новые сюрпризы.

Дольмены, пожалуй, наиболее впечатляющие образцы так называемого мегалитического строительства. Мегалитические сооружения возводились в Западной Европе в эпоху неолита и бронзового века. Они достойны внимания по многим причинам. Дольмены, менгиры и прочие постройки из огромных глыб имеют весьма почтенный возраст – некоторым из них больше семи тысяч лет, – а ключевым явлением в истории человечества их делает способность видоизменять пейзаж. Человек палеолита, охотник и собиратель, укрывавшийся в пещерах и оставивший нам удивительные образцы наскальной живописи в Альтамире, Шове и Ласко, жил в абсолютной гармонии с природой. Тысячелетиями группы людей передвигались по земной поверхности, почти не оставляя следов. Возможно, они не могли изменить окружающий пейзаж просто в силу своей малочисленности, но, скорее всего, сама мысль об этом не вписывалась в их картину мира. Человек неолита совершает огромный шаг вперед в том, что касается отношений с природой. С развитием земледелия и скотоводства он понимает, что способен направить силу природы себе на благо; научившись контролировать энергию вокруг себя, он приступает к преобразованию мира. Насыпает искусственные холмы, ставит на попа громадные глыбы до двадцати метров высотой, возводит из сотен камней сложные строения – словом, начинает менять природу, миллионами лет остававшуюся нетронутой. Если вы задавались вопросом о том, когда человек начал вмешиваться в окружающую среду, то ответ – в эпоху мегалитического строительства. Самые ранние предтечи Асуанской плотины и искусственных островов в Южно-Китайском море – не римские акведуки, а дольмены, такие как Менга.

Места и строительные материалы для мегалитических сооружений выбирались не наугад. Доисторическому человеку природа виделась вместилищем духовной магической энергии, которая проявляла себя в погодных явлениях и географических объектах. Холмы, источники, тысячелетние деревья и скальные нагромождения причудливой формы служили тогда местами поклонения предкам или родовым божествам. Именно на таких участках со временем начали возводить мегалитические постройки, причем глыбы и камни для них тоже должны были происходить из особых мест, порой находившихся в десятках километров от точки строительства. Многие подобные памятники привлекали путников из дальних краев. Паломничества начались не в Средние века – уже в эпоху мегалитов находились люди, готовые противостоять опасностям и угрозам на пути к важным для них святилищам. Хорошо известен пример человека, рожденного в континентальной части Европы и похороненного в двух километрах от Стоунхенджа, на юге Англии; однако он далеко не единственный такой паломник, и будущие раскопки наверняка прольют свет на многие похожие случаи. Дольмен Менга, без сомнения, тоже обладал немалой привлекательностью, ведь даже сегодня, спустя больше пяти тысяч лет после постройки, он тянет к себе, как магнит.

Находиться внутри дольмена удивительно. Несмотря на огромный прогресс в музейном деле и распространении информации, ничто не заменит ощущений, которые испытываешь, проникая в галерею, смыкающую вокруг тебя тонны камня. Этот искусственный грот обладает необычайной энергетикой: неудивительно, что он веками оставался центром религиозной жизни общин, некогда участвовавших в его строительстве. Там покоились тела предков, которые, пересекая порог дольмена, покидали земной мир и отправлялись в иное существование. Внутреннее пространство дольмена могло работать как перевалочный пункт между двумя реальностями, точка контакта между миром живых и миром мертвых. Поэтому дольмен был не просто могилой, а священным местом. Обителью покойных, а также храмом и капищем. Связью между земным и духовным началами в форме большой искусственной пещеры, собирающей всех членов общины: ушедших, присутствующих и тех, кому еще только предстоит прийти.

Энергетика некоторых мест, подобных дольмену Менга, кажется вечной, неиссякаемой. Известно, что его посещали десятки поколений людей эпохи неолита, но и в бронзовом веке он не был заброшен, в отличие от множества других дольменов. Рядом с мегалитами часто находят римские захоронения, и даже в Средние века некоторые мегалиты по-прежнему оставались пространствами культа. Скиты, часовни и церкви, бывало, устраивались в самих дольменах или на них, словно в определенных местах на поверхность земли прорывался поток некой духовной силы, не позволявшей людям забывать о них.

Отголоски этой силы можно уловить в глубине дольмена, где вырыт двадцатиметровый колодец, подводящий нас к самому нутру Земли. Но у Менги припасено для нас кое-что еще. Исследовав потаенные уголки галереи, пощупав кончиками пальцев шершавую поверхность веков, мы оборачиваемся к порогу, и тут на нас обрушивается нежданный образ. На выходе из дольмена, в обрамлении трех глыб, нам открывается плодородная долина Антекеры. А в центре ее царит над горизонтом