– Отлично, значит, через полчаса у тебя!

Я позвонила Матильде.

– Мотька, скорей подваливай!

– А что случилось?

– Митька подслушал разговор Ириши с этим типом.

– Где?

– По телефону, по параллельному аппарату!

– Молодец! Здорово, опять «Квартету» работка есть!

– Приходи скорей!

– Сейчас буду!

Когда мы все собрались, Митя вынул из кармана какие-толистки.

– Что это у тебя? – осведомился Костя. –Никак конспекты?

– Что-то вроде. Я сразу записал разговор, чтобы не упуститьникаких деталей. Так вот, мы уже кончали завтракать, когда позвонил телефон.Трубку взяла мама и тут же передала Ирише. Та побелела, а я бросился в спальню,ко второму аппарату. Слышу, тот самый тип. «Иришенька, – говорит, –нехорошо так поступать». Ирка, бедняга, только сопит в трубку. «Ты не считаешь,что нам надо откровенно поговорить?» – «О чем?» – мертвым голосом спрашиваетИрка. «О жизни, о смерти!» Тут у меня у самого сердце в пятки ушло. Я толькопотом сообразил, что это цитата.

– Какая? Откуда? – спросила Мотька.

– Я читал, что Пастернак так Сталину ответил, когда тотспросил, о чем поэт хочет с ним поговорить.

– Необязательно, – заметила я.

– Что? – удивился Митя.

– Необязательно это цитата, так любой можетответить. – О чем говорить? О жизни и смерти. Ты небось уже решил, чтоэтот тип невесть какой интеллигент.

– Не исключено, кстати сказать! Голос и манера у неговполне интеллигентные! По-твоему, интеллигент не может быть шантажистом?

– Настоящий интеллигент – нет. А если он шантажист, тоуже не интеллигент, а просто образованный мерзавец!

– Верно! – поддержал меня Костя. – Моя маматоже всегда так говорит.

– Да ладно вам! Развели тут дискуссию! – вмешаласьМотька. – Давай, Митяй, рассказывай дальше!

– Ирка все молчит. А он засмеялся: «Не бойся, дурочка,просто нам надо с тобой выяснить отношения, что да как, сама понимаешь! Я,конечно, немного виноват перед тобой, но я ведь тогда не знал, как у нас всесложится!»

– Э, да тут, похоже, просто любовь! – воскликнулаМотька.

– Да погоди ты с любовью! – досадливо отмахнулсяМитя. – А Иришка слабым таким голоском отвечает: «Нет, у нас ничего тут несложилось и сложиться не может». А он: «Ты что же, от меня удрала в Москву?» –«Нет, просто я к отцу уехала, я здесь на курсах учусь, и вообще…» – «А меня тывидеть не хочешь?» – «Не хочу!» – «Это ты, детка моя, зря! Не советую так сомной разговаривать! Но это ты по молодости, не беда. Значит, сегодня, в пятьчасов жду тебя у старого цирка на Цветном бульваре. Если не придешь, пеняй насебя!» – Он засмеялся и повесил трубку. Я бегом на кухню, смотрю – Ирка всябелая…

– А родители твои этот разговор слышали? –спросила я.

– Да где там! Папа газету читал, а мама цветами набалконе занялась.

– Итак, значит, сегодня без четверти пять встретимся наЦветном бульваре! – выпалил Костя.

– Погоди, не спеши, надо все хорошенькообмозговать, – остудил его пыл Митя. – На Цветном бульваре неспрячешься…

– Идея! – воскликнул Костя!

– Какая?

– Вот если бы ты мог уговорить свою Иришу сесть настрого определенную скамейку…

– То что?..

– Знаю! – закричала Мотька. – Ты туда «жучок»поставишь!

– Вот именно!

– Здорово! – обрадовался Митя. – Но как ееуговорить? Вдруг она не захочет, чтобы мы вмешивались?

– Скорее всего! – заметила я.

– Надо подумать. Тем более он назначил встречу у цирка,а не на самом бульваре. Может, он поведет ее куда-нибудь в кафе, а вовсе не налавочку! Конечно, если бы она согласилась действовать с нами заодно… Нет, онане согласится! Давайте для начала ничего не будем ей говорить, а просто пойдеми проследим за ними, посмотрим, что он из себя представляет. И, конечно,сфотографируем его на всякий случай.

– Да, для начала и это неплохо, – сказалКостя. – Мы ведь не знаем наверняка, что тут кроется какое-то преступление.Может, Матильда права, и это всего лишь любовная история. В телефонномразговоре на преступление в конце-то концов ничего не указывает.

– Я понимаю, – задумчиво проговорил Митя, –но почему-то мне неспокойно.

– Так что ты предлагаешь? – осведомился Костя.

– Пока ничего.

– Но ты согласен с нашим планом?

– Вполне.

– Тогда решено! – подвел итог Костя. –Встречаемся на Цветном бульваре без пятнадцати пять. Но тебе, Митяй, лучшедержаться подальше. Не надо, чтобы твоя сестра тебя заметила. Если она поймет,что ты следишь за ней, она может еще сильнее зажаться.

– Пожалуй, ты прав. Наверное, мне лучше дома посидеть.

– Будешь на связи! – сказала я. – Трубочка утебя, вторую мы возьмем.

– Но ведь Ириша может и нас приметить, – вмешаласьМотька. – А после Митькиных рассказов о наших подвигах она испугается иеще, чего доброго, глупостей наделает.

– Не думаю, – пожал плечами Костя. – Она настак уж не разглядывала, тем более после звонка.

– Да ты что! Разве на это можно полагаться! – закричалаМатильда. – А вдруг у нее хорошая зрительная память?

– Что ты предлагаешь? – резко спросил Костя.

– Предлагаю немного изменить внешность! Я, например,переоденусь парнем, Аська в виде исключения юбку наденет, волосы распустит ииздали уж точно никто ее не узнает! Дело проверенное!

– Может, и мне юбку надеть? – ехиднопоинтересовался Костя.

– Нет, юбку не надо, – совершенно серьезноответила Мотька, – а вот парик… Аська, найдешь для него паричок?

– Еще бы! Представляешь, Костя, как тебе пойдет парик срыжими кудрями!

– Да ни за что на свете! Что я вам, манекен?

– Глупости! – прикрикнула на него Мотька. –Раз интересы дела требуют, наденешь парик как миленький, а понадобится – июбку! Подумаешь, какая цаца! Давай, Аська, тащи, что там у тебя есть!

Так как мама у меня актриса, а дед – оперный певец, вкладовке у нас лежит много театрального барахла, которым мы с Матильдой иногдапользуемся в интересах следствия. Я принесла на выбор три парика. Один с рыжимикудрями, второй с брюнетистой короткой стрижкой, а третий с платиновымидлинными волосами.

Митька так и покатился при виде этого реквизита.

– Да, старик, сейчас ты будешь иметь вид!