— Кое-что имеется и в других, — ответил новоприбывший, усаживаясь за стол рядом с Танкредом. — Однако для такого количества солдат этого недостаточно. К тому же нам придется тут задержаться, потому что не все хорошо перенесли путешествие по морю. А где наш дамский угодник Гарнье?

— Отдыхает, — ответил Дрого, и его губы тронула легкая улыбка. — Он тоже не очень хорошо перенес путешествие по морю.

Серл расхохотался и, схватив кружку вина, поставленную перед ним Иво, залпом осушил ее, довольно крякнул и только потом заметил девушку, робко выглядывавшую из-за спины великана.

— Кто эта женщина?

— Рабыня по имени Мэй, — пояснил Дрого. — Иво спас ее, и теперь она при нем.

— Ах вот оно что! Теперь понятно, откуда у нас столько раненых, — усмехнулся Серл, обнажив при этом черные проемы вместо передних зубов.

— Сила есть — ума не надо, — буркнул Танкред. — Ты мне вот что скажи: куда подевались войска неприятеля? Странно, что саксы позволили нам высадиться без помех.

— Пленные говорят, что Гарольд отправился воевать с Гартрадой: тот тоже претендовал на захваченный им трон. Похоже, этот трон будет залит кровью, прежде чем обретет наконец хозяина.

— Его займет Вильгельм, можете не сомневаться, — уверенно заявил Танкред, вытирая ладонью крупный рот.

Серл помрачнел.

— Ты молод, горяч — вот тебе и кажется, что все просто. Пойми, нас всего несколько тысяч против целого народа; мы в чужой незнакомой стране, даже языка не знаем. Ты ведь не захочешь добровольно отдать свои земли кому бы то ни было, ведь так? Думаю, не захотят и саксы. Поэтому Вильгельму, даже если он завоюет трон, предстоит немало потрудиться, чтобы прибрать к рукам их территории. Еще ни разу в жизни мне не довелось увидеть короля, которому дали бы спокойно сидеть на своем троне: всегда приходится держать мечи наготове, чтобы защищать свое добро.

— Я начинаю думать, что лучше было бы остаться в Нормандии, — проговорил Танкред.

Серл пожал плечами:

— Там тоже не сахар: друг с другом воюют, — с той лишь разницей, что награда за это куда меньше.

— Ты совсем расстроил моего друга, — рассмеялся Дрого. — Лучше скажи, зачем ты нас разыскивал.

— Чтобы попробовать стряпню Иво, — пошутил Серл, завидев появившегося в дверях слугу с миской тушеного мяса. — Разве этого не достаточно, чтобы бросить все и прибежать сюда?

— Что правда, то правда, — согласился Дрого, ухватив пальцами приличный кусок. — А если серьезно? Ты же не мог знать, что тут приготовил Иво. Что все-таки тебя сюда привело?

— Вильгельму нужен провиант, и он отдал приказ отправить несколько отрядов поездить по округе. Вот я и ищу людей, которые отправятся со мной.

— Считай, что ты их уже нашел. Сейчас вот подкрепимся, и мы в полном твоем распоряжении.

— Отлично! Заодно и саксов поищем: мне вовсе не улыбается, чтобы они застали нас врасплох.

Дрого согласно кивнул, и некоторое время все были поглощены трапезой, а как только миска опустела, поднялись из-за стола и вышли на улицу. Гарнье оставили в доме: не хватало, чтобы облюбованное ими жилище кто-нибудь занял. Неизвестно, как долго им придется оставаться в Пивинси, но даже если всего одну ночь, то лучше ее провести с удобствами.

По дороге юноша вел под уздцы лошадь. На взгляд Дрого, это был едва ли не подросток — наверняка еще и бороды не брил, — но снаряжен на ратный подвиг весьма основательно: кольчуга, шлем, длинные латные рукавицы, на поясе — меч, явно тяжелый, так что он придерживал его рукой. Могучая лошадь с рельефно перекатывавшимися под кожей мощными мускулами была явно не для этого мальчика.

— Кто ты, парень, и что привело тебя сюда? — спросил Дрого.

— Я Унвин, сэр, позвольте присоединиться к вам.

— Уж слишком ты молод, чтобы предлагать кому-то свой меч.

— Рыцарь, которого я сопровождал в походе, скончался от лихорадки, едва мы отправились в путь. — Юноша опустил голову. — Вот Вильгельм и приказал мне отыскать кого-то другого, иначе меня отошлют обратно во Францию.

— Но здесь много рыцарей, Унвин.

— У них уже есть оруженосцы, а ни у вас, ни у ваших людей, как мне сказали, их нет, только один слуга по имени Иво. Пожалуйста, сэр, мне ничего не нужно: родные хорошо позаботились о моем снаряжении. Просто позвольте вам служить — не пожалеете. — Он умоляюще посмотрел на Дрого.

— Ты ни разу не был в сражении, верно?

— Ни разу, — вздохнул Унвин, — но меня всему обучили: сами увидите. Я умею драться на мечах.

— Не сомневаюсь. Если твоя семья потратила столько денег на то, чтобы отправить тебя в поход с войском Вильгельма, ты обязательно должен драться, — решительно произнес Дрого, проигнорировав удивленный взгляд Танкреда. — Однако ты обратился не по адресу: мы не имеем оруженосцев потому, что у нас нет земель, нет титулов и нет звонкой монеты. Мы всего лишь бедные рыцари, и если что и сможем получить, так только на службе у Вильгельма: может он не оставит нас своими милостями.

— Вот и я надеюсь на то же.

— Тогда присоединяйся — и в путь!

Юноша широко улыбнулся, и Дрого не смог сдержать ответной улыбки. Когда-то и он был таким же юным, рвался в бой и мечтал о ратной славе, но все это довольно быстро, после нескольких сражений, в которых получил серьезные раны, прошло. Если переживет первые схватки, этот паренек тоже начнет воспринимать каждый бой как тяжелую и страшную работу…

Вскоре их маленький отряд оставил Пивинси позади. Поднявшись на холм, Дрого обернулся и окинул взглядом панораму города. Улицы кишели солдатами: не очень-то довольные первой добычей, они жаждали новых трофеев. Несмотря на зловещие предзнаменования, их рвение ничуть не уменьшилось: казалось, их не испугал ни огонь в небе, пролетевший к Восточному проливу, ни то, что Вильгельм упал, когда сходил с корабля на берег. Дрого надеялся, что за бравадой солдат действительно стоит решимость идти в бой. Ему сейчас совсем не хотелось думать о том, что и он, и они прибыли на землю Англии, чтобы погибнуть.

Ида вздрогнула, очнувшись ото сна, и тут же выругала себя. Преспокойно заснуть под носом у врага! Да она просто потеряла рассудок! Нельзя же быть столь беспечной!

Девушка тихонько приподняла голову и, вытянув шею, выглянула в просвет между густыми ветвями. О боже! Они совсем близко! Всадников из-за холма видно еще не было, но земля уже чуть заметно дрожала под копытами их могучих коней. Ида опять припала к земле, сжав ладонями длинные морды собак, распластавшихся рядом.

Норманны не заставили себя долго ждать: поднявшись на холм, проехали так близко к зарослям, где пряталась Ида, что был отчетливо слышен их разговор.

Вспомнив уроки матери-норманнки, которая пыталась научить детей своему родному языку, Ида горько пожалела, что никогда не была особенно прилежной ученицей. Ведетта никогда не рассказывала им о норманнских воинах, и девушка даже не представляла себе, как они выглядят.