— Мы чуть не упали в воду, — сказал он, делая негодующий шагпо направлению к ней.

Она отступила назад, чтобы сохранить дистанцию, споткнуласьо камень и больно ушиблась. Зубами она прикусила язык — Боже, что за боль! — иперестала смеяться так внезапно, словно звук ее смеха отхватили ножом. Сам факттакого внезапного молчания — я радио, ты выключаешь меня — показался ей ещеболее забавным, и она вновь начала хихикать, несмотря на то что язык кровоточили слезы боли хлынули у нее из глаз.

— Ты в порядке, Фрэнни? — Он озабоченно наклонился к ней.

«Я все-таки люблю его, — подумала она с некоторымоблегчением. — Ну что ж, тем лучше для меня».

— Ты ушиблась, Фрэн?

— Ушиблась только моя гордость, — сказала она, позволив емупомочь ей встать. — И еще я прикусила язык. Видишь? — Она показала ему язык,рассчитывая получить в обмен улыбку, но он нахмурился.

— Господи, Фрэн, да ты истекаешь кровью. — Он достал иззаднего кармана носовой платок и с сомнением посмотрел на него. Потом положилобратно.

Она представила себе, как они рука об руку возвращаются кстоянке, молодые возлюбленные под ярким солнцем, а во рту у нее — скомканныйплаток. Она приветствует улыбающегося, снисходительного смотрителя и пытаетсячто-то сказать: Гу-гу-гу.

Она снова захихикала, несмотря на то, что язык сильно болел,а во рту чувствовался слегка тошнотворный запах крови.

— Отвернись, — сказала она строго. — Я собираюсь нарушитьправила хорошего тона для молодых леди.

Слегка улыбаясь, он театрально прикрыл глаза. Опираясь наодну руку, она наклонилась над водой и сплюнула — слюна была ярко-красной. Еще.И еще раз. Наконец ее рот вроде бы очистился, она оглянулась и увидела, что онподсматривает сквозь пальцы.

— Извини, — сказала она. — Я такая идиотка.

— Нет, — сказал Джесс, явно имея в виду «да».

— Можем мы найти где-нибудь мороженое? — спросила она. — Тыповедешь машину. Я покупаю.

— Решено. — Он встал сам и помог подняться ей. Она сновасплюнула. Ярко-красная.

С опаской Фрэн спросила его:

— Я ведь не откусила кусок?

— Не знаю, — ответил Джесс весело. — Ты не почувствовала,как ты его проглотила?

— Это не смешно.

— Да. Извини меня. Ты просто прикусила его, Фрэнни.

— В языке проходят какие-нибудь артерии?

Рука об руку они шли обратно по пирсу. Она то и делоостанавливалась и сплевывала в сторону. Слюна была ярко-красной. Но больше онане будет глотать эту дрянь, это уж точно.

— Нет.

— Хорошо. — Она сжала его руку и ободряюще улыбнулась. — Ябеременна.

— Правда? Это хорошо. Знаешь, что я видел в Порт…

Он остановился и посмотрел на нее, его лицо внезапно сталожестким и очень, очень внимательным. Ее слегка задело его осторожное выражение.

— Что ты сказала?

— Я беременна. — Она широко улыбнулась ему и сплюнула спирса в воду. Ярко-красная.

— Хорошая шутка, Фрэнни, — сказал он неуверенно.

— Это не шутка.

Он продолжал внимательно изучать ее. Через некоторое времяони вновь двинулись. Когда они шли по стоянке, Гус вышел и помахал им. Фрэннипомахала в ответ. Джесс тоже.

Они остановились в Дейри Куин на шоссе № 1. Джесс купилкока-колы и глубокомысленно попивал ее за рулем «Вольво». По просьбе Фрэн, онкупил ей мороженое. Она сидела, прислонившись к двери, в двух футах от Джесса иела ложкой орехи, ананасовый джем и местное мороженое плохого качества.

— Ты знаешь, — сказала она, — мороженое в Дейри Куин — этосплошное надувательство. Ты знал об этом? Многие люди даже и не подозревают.

Джесс посмотрел на нее и ничего не ответил.

— Так что, если ты хочешь настоящего мороженого, то тебенадо пойти в какое-нибудь место вроде магазина «Диринг» и там…

Она разрыдалась.

Он придвинулся к ней и обнял ее за шею.

— Фрэнни, не надо. Пожалуйста.

Вновь был извлечен на свет божий платок, и он вытер ееслезы. К тому времени рыдания перешли во вздохи.

— Мороженое с кровью, — сказала она, взглянув на негопокрасневшими глазами. — Больше не могу. Извини, Джесс, ты не выбросишь?

— Разумеется, — сказал он холодно.

Он взял мороженое, вышел из машины и выбросил его в урну. Унего забавная походка, — подумала Фрэн, — словно его сильно двинули в то место,которое у парней наиболее чувствительно. В какой-то степени, его действительноударили именно туда. Но если взглянуть на все это с другой стороны, то именнотакая походка была у нее, когда он лишил ее девственности на пляже.

Он вернулся и сел в машину.

— Ты действительно беременна, Фрэн? — спросил он резко.

— Действительно.

— Как это случилось? Я думал, ты приняла таблетку.

— Что ж, одно из трех: или кто-то из отдела техническогоконтроля старой доброй Оврилской фабрики заснул, когда моя пачка таблетокпроходила по конвейеру, или в университетской столовой вас кормят чем-то таким,что активизирует сперматозоиды, или я забыла принять таблетку, а потом забыла отом, что забыла это сделать.

Она улыбнулась ему твердой, сдержанной, солнечной улыбкой,которую он вернул ей лишь отчасти.

— Что ты так сходишь с ума, Фрэн? Я ведь только спросил.

— Ну что ж, попробую ответить на твой вопрос иначе: теплойапрельской ночью, должно быть, это было двенадцатое, тринадцатое иличетырнадцатое число, ты ввел член в мое влагалище, испытал оргазм и извергсперму, содержащую миллионы…

— Прекрати, — сказал он резко. — Ты не должна…

— Не должна что? — При всем своем внешнем каменномспокойствии, внутренне она была обескуражена. Представляя в воображении этусцену, она никогда не думала, что все произойдет именно так.

— Сходить с ума, — сказал он нерешительно. — Я не собираюсьобвинять тебя.

— Хорошо, — сказала она более мягко. В тот момент она моглаоторвать его руку от руля, сжать ее и полностью устранить образовавшуюся междуними трещину. Но она не могла заставить себя сделать это. У него не былоникакого права рассчитывать на то, что она будет утешать его, каким быбессознательным и тайным не было это желание.