— Андрюша уехал, а ты взяла вашу машину. Возвращаласьот подруги поздним вечером, сворачивала к нашему дому. Темнота, ни один фонарьне горел. Возле тротуара стоял «КамАЗ» без габаритных огней. Скорость у тебябыла приличная… О господи, Аня, это так ужасно. От удара тебя выбросило в окно,тебя нашли в нескольких метрах от машины. Ко всему прочему, ты упала затылкомна высокий поребрик, отделяющий тротуар от проезжей части. Это чудо, что тыосталась жива. Мы с папой каждый день благодарим бога.

— Мама, это точно?

— Что? — растерялась она.

— Все действительно так и было?

— Деточка моя, это случилось в трех шагах от нашегодома, Я прибежала раньше, чем приехала «Скорая», наши соседи ехали следом… Ядержала тебя на коленях…

— Мама, прости, прости, пожалуйста. — Она немногопомолчала, затем сказала:

— Мне ещё очень больно, как будто это случилось тольковчера… Аня, почему ты заговорила об этом? Разве ты сама не помнишь, как возвращаласьдомой? Почему такая странная фраза: точно ли была авария?

Я прикусила язык. То, что я абсолютно ничего не помню освоей прошлой жизни, мы с Андреем решили держать от родителей в секрете.

— Я просто не правильно выразилась. Я была у врача,меня беспокоит, что я не могу забеременеть, и я подумала…

— Анечка, все будет хорошо, поверь мне, главное, тыжива и здорова. Хочешь поговорить с папой? Правда, он только что прилег…

— Не тревожь его. Просто передай ему от меня привет.

— Конечно. Как у вас с Андрюшей? Всё хорошо?

— Да.

— Тебе очень повезло с мужем. Поцелуй его за меня.

— Мама, ты разыскала Лиду? (С Лидой мы вместе учились винституте, о ней я тоже узнала от мужа.)

— Я звонила, мне сказали, что она вышла замуж завоенного, и они уехали куда-то на север.

— Кто-нибудь из школьных или институтских друзейзвонил?

— Нет, деточка. Ты же знаешь, как бывает, у всех свояжизнь, свои заботы…

Мы простились. Я закусила губу и несколько минут пялилась нателефон, затем вновь сняла трубку и позвонила в бухгалтерию Горводоканала.Женский голос сердито отозвался:

— Бухгалтерия.

— Извините, мой муж работает у вас в охране. Вы немогли бы сообщить, какая у него зарплата?

— Оклад охранника семьсот шестьдесят рублей, —коротко сказала женщина и повесила трубку. Цифра вызвала у меня шок. Конечно, яне ожидала, что муж получает сумасшедшие деньги, тем более что он самподсмеивался над своей работой и называл себя не иначе как сторожем. Но семьсотшестьдесят рублей… Конечно, мы живем довольно скромно, по магазинам в основномходит Андрюша, но я ведь не совсем дура и цены в этих самых магазинах мнеизвестны. Мы тратим денег по меньшей мере в шесть раз больше. Откуда они?

Я взглянула на часы и торопливо начала собираться. Я хотелаувидеть мужа, надо все это как-то прояснить, слишком много вокруг загадок, иони меня пугают.

Через полчаса я была возле проходной, но, противобыкновения, не стала устраиваться на скамейке, а прошла чуть дальше и замерлана углу магазина. Время тянулось страшно медленно, я начала считать до тысячи,сбилась на первой же сотне и немного прошлась, неотрывно глядя на стрелки своихчасов. Они точно замерли, а я вдруг подумала о том, что разговор с Андреем несулит мне ничего хорошего, его возмутят мои подозрения, и правильно… Онзамечательный муж, нежный, заботливый, он любит меня, а я как будто за нимшпионю. Кому это понравится? В конце концов, у нас могли быть какие-тосбережения… Я просто хочу спросить, что в этом особенного?

Я сделала ещё два шага и увидела мужа, он только что вышелиз проходной и по привычке оглядывался, затем не торопясь пересек улицу и вошелв кафе, а я бросилась следом, но в большом зале кафе Андрея не обнаружила.Впрочем, он мог пройти в туалет… Вместо того чтобы устроиться за одним изстоликов и терпеливо дожидаться появления мужа, я неожиданно для себя прошламимо стойки в узкий коридор, буфетчица отсутствовала, и на мое вторжение никтоне обратил внимания, рядом с кухней виднелась ещё одна дверь — она выходила наулицу. Я распахнула её и увидела заасфальтированный пятачок с мусорными баками,рядом с ними стоял «БМВ» зеленовато-серого цвета, на заднее сиденье которогокак раз садился мой муж. В то же мгновение машина тронулась с места и вскореисчезла за поворотом.

— Вам чего? — услышала я за своей спиной,повернулась и увидела женщину лет тридцати в белой куртке и косынке, она сподозрением разглядывала меня.

— Извините, — пролепетала я, выскочила на улицу,свернула за угол и начала вертеть головой во все стороны, но «БМВ» точноиспарился.

«Ну и что тут особенного, — утешала я себя, пешкомвозвращаясь домой. — Мой муж сел в чью-то машину… Это я сижу дома и ни скем не общаюсь, а у него есть знакомые, друзья… по крайней мере, один друг, надаче которого мы отдыхаем. Мало ли с кем он мог встречаться в свой обеденныйперерыв?»

Но странное беспокойство не отпускало меня, и вместо тогочтобы свернуть на проспекте в сторону дома, я направилась к универмагу,прекрасно сознавая, что в четырех стенах квартиры мне сейчас просто невысидеть.

Я переходила дорогу, когда меня точно ударило в спину, а ввисках застучало: «опасность». Я выпорхнула на тротуар, сделала три шага всторону, наклонилась, поправляя босоножку, и осторожно огляделась. Темный«Фольксваген» свернул к универмагу, очень медленно, точно выжидая. Явыпрямилась и пошла по тротуару, разглядывая витрины, «Фольксваген» притулилсяу тротуара, но на автостоянку возле универмага въезжать не стал.

Я уставилась в витрину, делая вид, что рассматриваю выставленныев ней игрушки. Из «Фольксвагена» никто не появился, только чуть приоткрылосьокно, а я направилась в сторону кафе, которое было по соседству с универмагом.«Фольксваген» плавно свернул в переулок и вскоре вновь возник за моей спиной.

Я вошла в кафе, купила мороженое и устроилась возле окна, ноинтересующую меня машину больше не увидела. Через несколько минут в кафе вошелмолодой мужчина. Джинсы, футболка, короткая стрижка, темные очки, делавшие егокаким-то безликим… Он огляделся, задержал на секунду взгляд на мне и устроилсяза соседним столиком. Я чувствовала, что он смотрит мне в спину. Поднялась ивзяла ещё мороженого, чтобы как следует разглядеть парня. Я возвращалась кстолику, когда он меня окликнул:

— Ксения. — Это было вовсе не мое имя, но я почему-товздрогнула, резко повернулась и, глядя на него, спросила:

— Вы мне?

— Конечно, — улыбнулся он.