Сон приснился мне уже под утро… Захлебываясь от крика, япроснулась в холодном поту, в спальню влетел вернувшийся с работы Андрей,который в это время пил в кухне кофе, схватил меня за плечи, заглядывая в лицои что-то шепча, а я лишь через минуту поняла, что на самом деле ничего не было,а был только сон.

— Мне приснился кошмар, — пролепетала я.

— Слава богу, — покачал головой Андрей. — Некошмар, слава богу, разумеется… Ты так меня напугала. — Он прижал меня кгруди, поглаживая плечо, спросил ласково:

— Что тебе приснилось?

— Дом, большой, с колоннами в холле…

— Дом с колоннами?

— Да, правда, я их не видела. Колонны находятся напервом этаже, а я была на втором, но я знала, что они там есть, понимаешь?

— Конечно. Во сне такое часто бывает.

— Я на втором этаже, в своей комнате…

— В своей?

— Да. Я так думала во сне. А потом вошел он.

— Кто?

— Мужчина. Он убийца.

— Ты видела во сне убийцу?

— Да. Я знала, что он убийца, он убил моего отца. Уменя был пистолет, и я выстрелила, а он даже не покачнулся. И тогда я страшноиспугалась… Я знала, что мне нельзя попадать в его руки. А у меня один патрон.Понимаешь?

— Да. И что дальше?

— Он засмеялся.

— А ты?

— Я закричала… и проснулась.

— Нормальный кошмар. Убийца, пистолет, один патрон…Пожалуй, тебе не стоит смотреть боевики, лучше мексиканские сериалы…

— Андрюша, я боюсь…

— Господи, маленькая, это ведь сон. Ты уже проснулась,мы сейчас поедем за город, и ты обо всем забудешь.

— Я точно знаю: он убил моего отца.

— Этот человек из сна? — Андрей недовольнонахмурился. — По-моему, ничего глупее и придумать невозможно. Позавчера яразговаривал с твоим отцом по телефону, он был жив-здоров. Но если хочешь,можно позвонить ему сейчас, чтобы ты не забивала себе голову всякой ерундой.Позвонишь?

— Нет. Конечно, это сон. Извини. Обыкновенный кошмар.Просто я очень испугалась.

— Твой убийца наверняка наш слесарь из жэка, который впрошлый раз содрал с тебя сотню, а батарею так и не заменил. Что, угадал? —Андрей засмеялся, и я улыбнулась, но ответила серьезно:

— Я не видела его лица, оно точно плавало в тумане…Было темно, свет едва пробивался из коридора в комнату, а он держался в тени…Мне надо было стрелять в голову, на нем был бронежилет…

— Что? — Андрей слегка отстранился и внимательнопосмотрел на меня, я испуганно замолчала, он поднял меня с постели и сказал:

— Марш в ванную под теплый душ. Надеюсь, все твоикошмары после этого исчезнут.

В ванную мы отправились вместе, и вскоре мой сон пересталиметь хоть какое-то значение.

До одиннадцати мы провалялись в постели, затем позавтракалии решили пройтись по магазинам.

— Что за дело было у тебя вчера? — спросила ямежду прочим.

— Какое дело? А… Видишь ли, я тебе никогда нерассказывал, у работы сторожа есть существенный недостаток: платят сущиекопейки. А я не могу себе позволить, чтобы моя жена в чем-то нуждалась. Поэтомуя иногда даю консультации некоторым людям. Твой муж, детка, классныйспециалист, а специалисты стоят денег.

— Какие консультации ты имеешь в виду? — вдругиспугалась я и сбилась с шага.

— Эй, — усмехнулся Андрей. — Надеюсь, тыпомнишь, что твой муж правильный мент и, само собой, хороший парень, из тех,что в белых шляпах. Я сотрудничаю только с государством. Подробнее объяснить немогу, не имею права.

— Это опасно? — все-таки спросила я.

— Нет, конечно. Я ведь консультирую, и ничего больше.Все равно что читать студентам лекции.

Как ни странно, его слова меня успокоили, Андрейдействительно честный человек, и если он говорит, что… с какой стати я должнасомневаться? Все, хватит дурацких вымыслов, сумасшедших из кафе и кошмарныхснов. Светит солнце, лето в разгаре, а я иду рядом с человеком, которого оченьлюблю и который любит меня.

Острое, как-то разом пришедшее ощущение счастья, оставалосьсо мной до понедельника, и, даже отправляясь в больницу, я не думала опредстоящем разговоре с травматологом. Проводив мужа на работу и кое-чтоприготовив на обед, я вышла из дома около десяти — нужно было попасть на приемк моему лечащему врачу. Хорошее настроение только улучшилось оттого, что япришла первой, привычная очередь отсутствовала, я постучала, вошла, ЖаннаИвановна сказала: «Да», подняла на меня взгляд и так улыбнулась, что сердце моезабилось в предчувствии чего-то необыкновенного.

— Анечка, — сказала она. — Хочу васпоздравить. Теперь у меня нет никаких сомнений…

Через полчаса я покинула здание больницы, забыв протравматолога, и как на крыльях полетела по улице, улыбаясь и глупо хихикая. Уменя будет ребенок! Я взглянула на часы — до Андрюшиного обеденного перерываещё уйма времени, а мне не терпелось сказать ему. Может, позвонить? Я сталавыискивать телефон, но почти сразу же отказалась от этой мысли: разве можносообщать такое по телефону? Нет, мы встретимся, и тогда я скажу ему… Я неудержалась и заскочила в «Детский мир», где совершенно потеряла счет времени,потому на встречу с мужем почти бежала, рассердилась на себя, взвизгнула отвосторга и пошла медленно, повторяя:

— Я должна думать о нем.

В результате всех этих глупостей я опоздала: Андрея в кафене оказалось, он, наверное, опять отправился по своим таинственным делам. Яедва не разревелась с досады, а потом со всех ног бросилась домой. Оннепременно позвонит, я попрошу его приехать и тогда-то сообщу кое-чтоошеломительное…

Я остановила такси и через пятнадцать минут уже выходилавозле подъезда. Но стоило мне оказаться на лестничной клетке, как мир вокругразом переменился. «Опасность», — всплыло в мозгу, ощутимо и ясно, точносработал семафор. Я тревожно огляделась, достала ключи, вошла в квартиру иприслушалась. Обычные звуки: тикают часы, работает холодильник.