Все же есть что-то очень подкупающее в его старомодных манерах. Я благосклонно кивнула ему, и тут же пожурила за неточность:

— Не стоит называть меня Высочеством, лорд нир Саркан. Отныне я обычная вея, и меня это вполне устраивает.

Рейнхард, чуть поколебавшись, склонил голову и предложил мне руку. Нам уже накрыли небольшой чайный перекус в малой зале, хотя чай в Ленхарде был откровенно плох. Я видела, что Рейнхард привез дурные вести, но не хотела его торопить. У меня было хорошее утро, и беды Семидворья не трогали моего сердца.

— Вам необходимо вернуться, — тяжело выдохнул он, едва мы соблюли чайный этикет.

— Что-то случилось? — спросила без особой охоты.

— Его Величество совсем плох, без вашей помощи мы его не вытянем. Лекари утверждают, что он не доживет до зимы.

Значит, Тео умрет. Погаснут золотые глаза, тело воина, сражавшееся за корону и любовь к баронессе, ляжет в погребальный саркофаг, и отправится к отцу-дракону через огонь. С ним произойдет то, что случилось со мной при жизни. Смерть императора аннулирует наш договор в мою пользу, и мне достанутся долгожданные титул, деньги и свободу. Это ли не счастье — увидеть смерть своего врага? Жаль только, что почувствовать это счастье я не могу.

В груди что-то тяжело и мучительно повернулось, примерно так камень переваливается с одного боку на другой. Я даже взволновалась мимолетно. Неужели Тео мне все еще не безразличен?

Ну или мне в чай опять отравы накапали? И Рейнхарда не боятся!

— Это приказ? — уточнила равнодушно, отпив травяного чая.

Отравлен или нет? Вроде бы нет.

— Нет… Это просьба от меня и… Клео.

Чай потерял всякий вкус. Отказать Рейнхарду, императору и самой матери-драконице, это всегда пожалуйста, но отказать Клео я не могла. Она вместе со мной пестовала моего дракона, который оказался на редкость сильным. Магия сквозь пальцы лилась, плавя и обжигая, но Клео терпела, не разу за полгода моего сна не пожаловалась. Даже не упрекнула, что я разорвала связь, которая в разы бы облегчила вынашивание яйца.

Со вздохом отодвинула чашку с недопитым чаем и встала.

— Кайне и вейр Ранаш поедут со мной.

Когда я услышала о том, со скольких слуг в Ленхарде императрица взяла кровную клятву, мне плохо стало. Счет шел на десятки. Пришлось подсуетиться и взять кровную клятву с Кайне и с Атоля, хотя последнему пришлось нелегко. Он ведь давал кровную клятву и Теофасу. Но наши цели с Тео совпадали, как бы мы друг друга ни ненавидели, поэтому особых проблем в будущем я не видела. Особые проблемы могла решить Кайне, которая поклялась только мне одной.

Видимо, Рейнхарду уже рассказали о моих проблемах с драконом, и тот при мне распечатал свежий телепорт, доверив самой набрать координаты.

— Ранашу и вейре Кайне придется лететь через Райгор, — предупредил Рейнхард. — Телепорт рассчитан только на двоих.

Кивнув, я взяла в руку увесистый шар портала. Мелочиться не стала и сразу выбрала собственную спальню в Семидворье. Конечно, это против правил, но надо понимать, это я делаю Теофасу одолжение, а не он мне.

Провожать меня высыпало все крыло. Лине не стесняясь плакала, очень она ко мне прониклась после неудавшейся попытки отравления, даже Госс опечалилась, только Анхард смотрел волком.

— Ты вернешься, Ледышка? — да уж, в выражениях он не стеснялся.

— Нет, Анхард, в моих интересах остаться в столице.

Вот именно. Как только Теофас умрет, получу свой титул и укачу в Ильту с такой скоростью, что от меня конфетного фантика не останется.

— Кантош, — Кантош Рах тоже принес мне кровную клятву, что и для него стало бременем на сердце, но он был мне пока нужен в Ленхарде. — Держи зеркало связи при себе. Дождалась печального кивка, некрепко сжала его руки и прошла на край утеса под всеобщее несчастливое молчание. Больше мне прощаться было не с кем, я хорошо выполняла свои обязанности, но никого не любила.

Разве что Мильт… Но он погиб еще в прошлом году, а плакать над его прахом я не собиралась. Что за бессмысленная трата нервного ресурса? Слезы на хлеб не намажешь, а я лучше дам денег его семье, когда они у меня появятся.

— Не ненавидь его, — вдруг сказал Рейнхард, когда мы уже замерцали в дымке портала. — В его жизни и так много ненависти.

Это он о Теофасе? Пф. Я теперь никого не могу ненавидеть, не только Тео.

— Конечно, — я любезно подала Рейнхарду руку, в ожидании перемещения. На заднем плане кто-то заголосил, вроде даже всхлипнули пару раз, и перед глазами все заволокло белым.

Спустя миг мы зависли в метре от моей кровати, а после рухнули на нее в обнимку, от шока вцепившись друг в друга.

— Простите, — извинилась, выпутываясь из многочисленных юбок.

Рейнхард тоже мычал что-то извинительное и пытался мне помочь, закрыв глаза, чтобы не компрометировать бывшую принцессу.

— Как интересно…

Наверное, мы застыли, как статуи, уставившись… на Теофаса.

Тот сидел в моем любимом кресле, покачивая в руке бокал вина, ловя солнцем рубиновые отсветы в хрустале, и тьма, которая лишь чудилась в нем в Ленхарде, буквально клубилась вокруг его тела.

Все еще красив, как языческий бог, только вместо золота от него шла черная волна, а он улыбался, не отводя от меня глаз.

— Мой первый меч лапает мою супругу… Посмотри-ка, нет ли на этот случай какого-нибудь закона?

Около его ног на декоративной скамейке расположилась пресловутая баронесса Вашвиль со сводом законов в изящных ручках. Видимо, к ней он и обращался. Мы с Рейнхардом не сговариваясь с недоумением уставились на ее красное от унижения лицо. Разве можно так с живым человеком?! Все равно, что с ручной болонкой.

— Прекрати, Теофас, — вырвалось у меня раньше, чем я поняла, что называю по имени самого императора. — Дозволь ей встать…, и хотя бы убрать этот талмуд, он же весит больше нее самой!

За дверью нарастал шум, словно около нее на цыпочках бродил целый полк, опасаясь дотронуться до дверной ручки. Теофас рассмеялся незнакомым опасным смехом, а после неслышно щелкнул пальцами и двери в спальню распахнулись, с силой впечатавшись в стену.

За порогом и впрямь стояла неисчислимая рать: мои бывшие фрейлины вперемешку с горничными, придворными, бывшими моими друзьями… В мешанине лиц я уловила лицо отца и кажется Инес, невольно сделав шаг вперед.

—