— Неужели никаких двенадцати перемен блюд? А как же маэстро суп и маэстро соус?

— Насколько я помню, в прошлый раз вы не оценили моё щедрое гостеприимство, — ответил маэстро, подхватив её насмешку.

— Насколько я помню, в прошлый раз вы то ли пытались произвести на меня впечатление, то ли макнуть меня носом в лужу, хотя, может, и то, и другое. Так что же теперь, передумали? — спросила она, пряча руки под скатерть.

Они сидели напротив так близко, что теперь, чтобы выглядеть непринуждённо, ей требовались усилия. Теперь-то он заметит, как у неё дрожат руки!

— Ну, попытка оказалась неудачной. То ли вы не впечатлились, то лужа была мелковата, — ответил маэстро и отпил немного вина.

И Миа заметила, как за тонкой золотой окантовкой бокала он прячет едва заметную улыбку и отвела взгляд. Принялась рассматривать тёмную воду канала, всеми силами стараясь не рассмеяться. Как-то это всё… странно.

Ещё с утра она сидела прямо на набережной, пытаясь заработать пару-тройку дукатов, а теперь? Цверра и патриций за одним столом? Шарлатанка и синьор делла Скала ужинают на равных? Всё это не просто странно, это вообще как-то неправильно.

Рядом с маэстро она всё время чувствовала себя в напряжении: боялась сказать лишнего и не знала, чего ожидать. И от этого ей было страшно. А вот теперь ещё и смешно!

Слуга принёс лёгкий салат из запечённых мидий и удалился.

— Ну что, монна Росси, за удачный день? — маэстро приподнял бокал.

— По-вашему, он был удачный? — она подняла бокал в ответ.

— А разве нет? Я уверен, что этим утром вы проснулись в лодке… В полдень сидели прямо на рива дель Боккаро, надеясь заработать пару дукатов за гадание на картах… К закату вы едва не отправили нас всех в стекольную печь… А теперь вы здесь, в палаццо Скалигеров, за бокалом отличного вина дерзите мне, брату подеста Альбиции, будучи уверенной в том, что вам за это ничего не будет. Разве это не удачный день для вас, монна Росси? — произнёс маэстро, глядя на неё всё тем же «исследовательским взглядом».

От его слов Миа едва не поперхнулась. Он будто мысли её читает!

— А если я продолжу дерзить, мне и дальше за это ничего не будет? — спросила она первое, что пришло в голову, и тут же осеклась.

О, Серениссима! Сказать такое!

Но маэстро посмотрел на неё как-то странно, будто взвешивая ответ на вопрос, и, отставив бокал, произнёс, с вызовом:

— А вы попробуйте и проверьте границу дозволенного.

— И… если я её пересеку… что будет?

— А этого вы не узнаете, пока не пересечёте, — он усмехнулся.

— Но если бы я знала заранее…

— В этом и смысл, монна Росси. В этом и смысл. Посмотрим, куда вас заведёт любопытство пополам с безрассудством, — ответил маэстро и снова взялся за бокал.

И если бы это был кто-то из патрициев, кто-то другой, кто угодно, она бы подумала, что этот мужчина флиртует с ней, играя в тонкую игру соблазнения. Но это был не кто-то, а маэстро Л'Омбре, и слово «флирт» сочеталось с ним так же, как вода с огнём. А если это не флирт, то значит это предупреждение — не лезь, Дамиана, куда тебя не просят, не то оттяпают тебе голову, как зазевавшемуся угрю!

О-ля-ля! Как же она умудрилась оказаться между братьями Скалигерами, как между двух огней?

— Что вы будете делать дальше? — спросила Миа, решив перевести разговор в более безопасное русло. — Я имею ввиду с расследованием?

— Проверю вашу информацию об аптекаре, — ответил маэстро, тоже не став продолжать разговор о границах дозволенного. — Наверное, этот доктор выписывал Джино назначения, чтобы тот мог покупать риоль у аптекаря, не боясь быть пойманным. А по назначению, оставленному в аптеке, мы найдём и доктора.

— А если он не доктор? Этот убийца. Может, это была просто бритва, а не хирургический нож? Перерезать горло бритвой может кто угодно, — с сомнением в голосе произнесла Дамиана. — Любой цирюльник прекрасно мог бы это сделать.

— Теперь я уверен, что наш убийца именно доктор. Во всяком случае, пока — это основная версия. У всех девушек был очень тонкий и глубокий, я бы сказал профессиональный, разрез на запястье, и во всех телах не было ни капли крови. Так что вопрос лишь в том, зачем ему столько крови?

— Что?! — Дамиана замерла с поднятой вилкой. — Вы не говорили, что они все были обескровлены!

— Ну, это вас и не касалось, — ответил маэстро кратко.

— Какой ужас!

— И правда, ужас. А вы ещё собирались идти ночью одна на рива дель Карбон, — в голосе маэстро снова послышалась насмешка.

— И зачем, по-вашему, он это делает? — спросила Дамиана, пропустив насмешку мимо ушей.

— Люди вообще иногда делают странные вещи.

— Никогда бы не подумала, что убийца — доктор! Они ведь клянутся спасать жизни, а не отбирать их!

— Лоренцо вообще думал, что это вампир.

— Вампир?! О, Серениссима! Неужели это и правда может быть… вампир? — удивлённо спросила Дамиана.

— Нет, конечно, он не вампир. Вампиров не бывает, — спокойно ответил маэстро, орудуя ножом и вилкой, — со стороны всё лишь выглядит неестественно. Но если вы посмотрите на все события в последовательности, то всё становится вполне объяснимо с научной точки зрения. Предполагаю, что этот доктор проводит какие-то эксперименты, а Джино был всего лишь его помощником. Зависимым от него помощником. И как только он стал неудобен — кто-то видел, как Жильо показывал мой рисунок и расспрашивал о нём — так сразу же этот доктор от него и избавился. Потому что за пару пилюль риоли этот Джино рассказал бы нам всю правду о своём нанимателе.

— И теперь вы будете обходить все лавки аптекарей?

— Не я. Жильо. В деле расспросов ему нет равных. Да и не нужно обходить все. На пузырьке с риолью была этикета с названием аптеки, так что мы точно знаем, куда идти. А через аптекаря найдём и доктора, после чего, я надеюсь, убийства будут раскрыты.

— А лепестки? Зачем они ему? Зачем так рисковать? Везти тела ночью на площадь и рассыпать эти лепестки? — заинтересованно спросила Миа.

Когда маэстро так спокойно рассказывал о предполагаемых событиях, казалось, что всё легко и объяснимо, и Дамиане стало интересно — а что ещё он заметил, чего не заметила она?

— Видите ли, многие доктора верят в силу алхимии, — маэстро задумчиво отпил из бокала. — Некоторые считают, что особыми ритуалами можно усилить действия тех или иных веществ. Кто-то считает, что на организм воздействует положение луны, а кто-то считает, что приливы. Может, для этого ему и нужна кровь, полученная именно таким способом? А может он просто сумасшедший. Но мы узнаем это, лишь когда его поймаем.

— А мы его поймаем? — Дамиана положила нож и вилку и посмотрела на маэстро.