А следом наши взгляды встретились. Таких огромных глаз, наполненных ужасом осознания, я не видела ни у кого и никогда. Судя по всему, он решил, что всю ночь кувыркался с парнем. Я же не собиралась его в этом переубеждать, припомнив вчерашний день и крики арант. Если честно, то разговаривать с мужчиной не хотелось, от слова совсем. Поэтому я попросту выбежала из комнаты и опрометью бросилась в коридор, подальше от покоев императора.

– Лисант! – донесся окрик Элтара мне в спину, но я уже была слишком далеко, чтобы отвечать.

Когда я выбегала из дворца, перед глазами вспыхнула зеленая точка сообщения от императора. Я открыла его на рефлексе, и на мгновение застыла.

«Мы же не… Нет, это ведь был сон… Черт! Вернись немедленно! Нам необходимо поговорить».

А вдогонку пришло еще одно и тоже от Элтара.

«Лисант, я не хотел. Прости. О черт! Летарин, если ты сейчас не вернешься, я тебя убью!»

Надо ли говорить, что я побежала еще быстрее, на ходу отправляя ответ.

«И после этого вы мечтаете, чтобы я вернулся?!»

«Хорошо, просто ответь, мы не…»

Я неожиданно разозлилась до безумия, и отправила сообщение:

«Мы да, Ваше величество. Много раз и до самого утра! А теперь оставьте меня в покое. Вы уже добились всего чего хотели».

Больше сообщений от императора не было. Кроме того, меня спокойно выпустили за ворота, и я поехала в академию, где закрылась в своей комнате. Вновь пережив очередную потрясающую ночь с императором, я неожиданно остро осознала, что отныне в моей жизни не будет другого мужчины. Если раньше я мечтала выйти замуж, нарожать детишек и открыть шляпную лавку, то теперь мне нужен был только Элтар. Как бы ужасно это не звучало, но я хотела быть с мужчиной, который собирался сделать из меня зомби с разжиженным мозгом.

Слезы хлынули из глаз бурным потоком, грозясь смыть к чертям весь грим. Но как я ни старалась, не могла успокоиться. Стук в дверь слегка помог прийти в чувства. Я поднялась с кровати и пошла открывать. На пороге замер Горвейн, лицо которого вытянулось при виде моих красных глаз. Он молча отодвинул меня в сторону, после чего зашел в комнату и произнес:

– Кто?

Не знаю, о чем спрашивал парень, но я почему-то решила, что он интересуется, кто меня обидел, поэтому также коротко ответила:

– Император.

Реакция не заставила себя ждать. Адисар побелел, и мгновенно изменился в лице. Там было все, от бессильной ярости, до жутчайшего разочарования. Казалось, что из парня выдернули стержень, отчего он как-то осунулся и горько проговорил:

– Прости. Надо было забрать тебя из академии раньше.

– И чем бы мне это помогло? – я захохотала, как безумная. – Неужели ты думаешь, что он разыскивал меня просто так?

– Хочешь сказать, что ты его аранта? – теперь в голосе парня сквозил страх.

– Хочу сказать, что мне никто не нужен кроме него, а он убийца и собирается сделать из меня ово-о-о-ощ.

Я вновь залилась горькими слезами, чем весьма огорчила Горвейна. Потоптавшись на месте, он подошел ко мне и обнял, молчаливо выражая поддержку. Так мы стояли до тех пор, пока у меня не закончились слезы. А после я поинтересовалась:

– Слушай, ну ведь ты меня не любишь и никогда не любил. То же самое происходит и с арантами, которых лишают воспоминаний, делают послушными куклами и отдают незнакомцам. Неужели мужчинам, а в частности магам, настолько наплевать на чувства?

– Ну почему же, в принципе, ты мне нравишься, – пожал плечами парень. – Со временем мы бы смогли полюбить друг друга. В крайнем случае, завели бы себе любовников, после появления наследника. Так поступают практически все. Женщинам убирают возможность рожать детей, и они могут смело искать свое счастье. Никто не осуждает подобные отношения. Главное не выставлять их напоказ и не порочить откровенно имя мужа.

Покачав головой, я отошла в сторону и печально усмехнулась. Видимо, для Горвейна слишком сложно было понять разницу между настоящими чувствами и обычным способом приспособиться к обстоятельствам. Он просто хотел жену, которая была бы более живой, чем морально изуродованные аранты. Уверена, что Стен Ройс желал того же. Премьер-министру просто надоело ждать, когда у императора появится наследник. А вот сам Элтар…

Я вновь всхлипнула. Думать о нем сейчас не хотелось, поскольку сразу начинали литься слезы. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь забыть его, но сейчас лучше подумать, как снять с его пальца перстень.

– Знаешь, я пойду, – прошептала я парню и направилась к двери.

– Элизабет, прости, что ничем не могу тебе помочь, – проговорил он вслед. – Но могу дать совет. Вернись во дворец к императору. Теперь ты принадлежишь ему, и тебе никто не поможет. Он попросту сотрет в пыль всех, кто станет на его пути.

Молча кивнув, я вышла за дверь, выпуская парня, после чего направилась в кабинет магистра Ройса. Осторожно постучала и услышав приглашение войти, заглянула в дверь. Мужчина сидел за своим письменным столом и перебирал какие-то бумаги. Вскинув голову, он удивленно посмотрел на меня и воскликнул:

– Адепт Летарин, разве вы не должны быть сейчас во дворце?!

– У меня к вам вопрос, магистр Ройс, личного характера.

– Проходи, – он стал предельно серьезным и поднялся из-за стола, чтобы подойти ближе.

Стоило двери за моей спиной закрыться, как мужчина оказался рядом, и нахмурился. Он явно заметил и мои покрасневшие от слез глаза, и распухший по той же причине нос. Приподняв мое лицо за подбородок, Стен заставил посмотреть на него и произнес:

– Что случилось, Элизабет?

– Мне нужно выкрасть перстень с руки императора. Помоги найти средство, чтобы его усыпить.

Передать выражение лица, которое появилось у Ройса, просто невозможно. Он открывал и закрывал рот, как выброшенная на берег рыба, и явно пытался осознать услышанное. Но я решила не тянуть кота за хвост и снова заговорила, делая шаг в сторону:

– Тебе же известно, что делают с арантами. Я не хочу становиться одной из них. Только он меня не отпустит. У меня есть сутки, после чего я превращусь в улыбающийся овощ.

Теперь Стен побледнел, и стал похож на Горвейна, когда тот услышал об императоре. Я горько усмехнулась. Вот и все. Никто не пойдет против Повелителя. Никто, кроме премьер-министра… Но тот явно рассчитывает сам стать императором, поэтому и готов помогать. Готова ли я встрять в заговор против императора, бороться за его свержение, ради собственной свободы? Однозначно нет. Элтар слишком глубоко влез мне в душу, чтобы я его предала.

Опустив голову, я молча направилась к двери. Попробовать стоило, но на особую помощь я, если честно, и не рассчитывала. Как всегда, придется все делать самостоятельно. Махнув рукой ошарашенному мужчине, который так не проронил ни слова, я вышла в коридор и поплелась на улицу. Пора было возвращаться во дворец и разгребать весь тот бедлам, который я устроила.