Спустившись вниз, Дронго увидел испанцев — Альберто Порланаи его супругу. Оба были взволнованы.

— В наш номер проник человек, сообщил Альберто. —Мы уже сообщили в полицию. Сейчас они должны приехать.

— У вас что-то пропало? — спросил Дронго.

— Ничего особенного, — ответил Альберто, —немного денег, зонтик моей супруги и мой дневник. Странно, что вор смог открытьмой дипломат, закрытый на кодированный замок, и украл только дневник и деньги,оставив портфель.

— Какой дневник?

— Я записывал там события, происходившие с нами вдороге. Путевой дневник.

— Тот самый, о котором вы говорили в вагоне-ресторане?

— Да, тот самый, — растерянно сказалАльберто. — Не понимаю, кому он мог понадобиться. И деньги украли —шестьсот долларов.

— Когда в поезде произошел несчастный случай сТемелисом, вы вместе вернулись в свой вагон?

— Конечно, — кивнул расстроенный Альберто, —мы были все вместе, вчетвером. Потом Карлос достал свою книжку и пошел к вам. Аза ним пошли и все мы.

— Надеюсь, полиция найдет вора, — пробормоталДронго.

Он пошел дальше, к выходу. В небольшом кафе за столикомсидели несколько человек. У стойки бара стояли Виржиния Захарьева и ПавелБорисов.

— Три золотые текилы, — сказал Дронго, подходя кстойке.

Роль барменши выполняла миловидная немка. Она принесла трирюмки текилы с дольками апельсина. По правилам, золотую текилу подавали сапельсином и перцем, а серебряную — с лимоном и солью. Но Дронго не любилтекилу с апельсинами.

— Нарежьте нам лимон. — попросил он девушку.

Та кивнула. К стойке подошел Геркус. В отличие от своегодруга Эужения Геркус был человеком улыбчивым, на его круглом лице постоянносветилась мягкая улыбка.

— Вы самый счастливый человек на земле, — постучалпо стойке Дронго. — Сколько я вас вижу, вы всегда улыбаетесь.

— Да, — сказал Геркус. — это действительнотак. Мне нравится и наша поездка, и наши люди. Если бы не несчастный случай,вообще все было бы хорошо.

— Еще одну текилу, — попросил Дронго.

— Какой несчастный случай? — хриплым голосомспросил Борисов. — Вы разве не поняли, что Темелиса убили? И у меня естьдоказательства.

— Как это убили? — не понял Геркус.

— Просто выбросили из поезда, — зло добавилБорисов, — а вы говорите про несчастный случай.

— Я не знал, — растерялся Геркус.

— Интересно, какие у вас доказательства? —поинтересовался Дронго у болгарина.

— Виржиния слышала, как кто-то позвал Темелиса, и онпо-гречески ответил, что сейчас придет. Наверно, это был убийца, — сообщилБорисов.

— Вы знаете греческий? — спросил Дронго уЗахарьевой.

— Нет, почти не знаю, — усмехнулась она, — ноони наши соседи, и я не могла ошибиться.

— Геркус, — обратился к литовцу Дронго, — выуспели вернуться в вагон-ресторан, а где было ваше купе — в соседнем вагоне?

— Да, — кивнул Геркус, — поэтому мы вернулисьраньше других.

— И кто был в соседнем купе?

— Там были греки. Два киприота и два грека.

— Значит, купе Темелиса было рядом с вами.

— Да, — ответил Геркус и поднял текилу: —Ваше здоровье.

— Ваше здоровье, — залпом выпил текилу Дронго.

Болгары выпили следом за ним. Виржиния закусила лимоном, апотом, подумав немного, взяла и апельсиновую дольку.

— Это точно, что купе Темелиса рядом с вами? —спросил Дронго.

— Конечно, — улыбнулся Геркус, — можетеспросить у киприотов. Они были вместе с Темелисом.

— А наше купе — следующее, — вставилБорисов, — и мы были вместе с Пашковым и англичанкой. Они остались в купе,когда мы с Виржинией пошли обедать.

— Понятно, — Дронго пошел дальше.

За столиком на улице сидела Дубравка Угрешич. Она была родомиз Хорватии, жила в Голландии, но в поездке представляла Германию. Известныйкритик и ученный, она свободно говорила по-русски. Он подошел к ее столику.Рядом под навесом, укрывшись от начинавшегося дождя, сидели Бондаренко,Вотанова и Микола Зинчук.

— Вы опять успели переодеться, — восхитиласьДубравка. — Думаю, вы самый элегантный мужчина в нашей группе.

— Вы, как всегда, очень любезны, — он сел рядом,думая о разговоре с Геркусом.

— Это все миф, — не унималась Дубравка. —Почему-то считают, что женщины должны любить небритых ковбоев. Но это не так.Мужчина должен хорошо пахнуть, у него должны быть чистые носки, чистое белье ичистые носовые платки.

— Конечно, — вставила Катя Вотанова, — целоватьсяс небритым мужчиной мало приятного.

— Никогда не целовался с небритым мужчиной, —засмеялся Дронго, — наверно это действительно не оче??ь приятно.

Вотанова нахмурилась, но ничего не ответила. Дронго все ещедумал о разговоре с Геркусом. Его смущало очевидное несоответствие в действияхпогибшего Темелиса. Увидев, что к ним подошел официант, он машинально поднялруку:

— Принесите всем кофе, — попросил Дронго, —хотя нет, мне принесите чай, а остальным кофе.

Он заметил подошедшего Эужения. Тот стоял у стойки бара ичто-то спрашивал у Геркуса. «Нужно поговорить и с ним», — подумал Дронго.И в этот момент услышал раздраженный голос Екатерины Вотановой:

— Почему вы не спросили, хотим ли мы кофе? Вам некажется, что это неправильно — ставить нас перед фактом?

— Извините, — пробормотал Дронго. Он думал в этотмомент совсем о другом.

Она возмущенно поднялась, взглянув на Дронго. Следомрастерянно поднялся Андрей, очевидно, не ожидавший от жены подобной реакции.

— У нее тяжелый характер, — напомнил улыбающийсяМикола. — Я, кажется, вас предупреждал.

— Можно отменить заказ, — сказал Дронго,отвлекаясь от своих размышлений, — просто неудобно, если мне принесутвторой чай, а вам не дадут ничего. Извините, я меньше всего хотел вас обидеть.

— Возможно, — согласилась она, — но я не хочукофе. И не люблю, когда мне навязывают чужие решения.

Она была явно раздражена. Неужели он сказал что-то лишнее?

— В таком случае я отменю заказ, — грустно ответилДронго.

Он наконец оторвался от своих мыслей. Он думал о другом, ибыло трудно отвлекаться на подобные мелочи.

— Если хотите, я выброшу все чашки, — предложилон.

— Не хочу, — отвернулась Екатерина, — лучшеугостите кофе Георгия и его друзей. Они, по-моему, продрогли под дождем.