сейчас я не считал эту ситуацию такой, как и не считал, что она станет нагнетать весь этот пафос ради пафоса.

— Ты совершил огромную ошибку убив его, — произнесла она с опущенной головой.

— Он держал тебя в плену.

Каким-то образом я почувствовал, как она сжала свои ладони.

— Он. Не. Держал. Меня. В плену, — я чувствовал, как она холодеет.

— Тогда зачем? Зачем был проделан весь тот цирк?

— Это неважно уже, — выплюнула она эти слова. — Ты просто мог его тогда не убивать и тогда бы с его помощью нашёл следы своих родственников. Ты бы с самого начала мог к нему обратиться, и тогда бы нашёл… — она ощутимо опустила кулак на мою грудь. — своих близких… — а после и второй.

Кажется, кто-то понемногу начинает приходить в ярость.

— Давай мы вместе успокоимся и уже обсудим все планы в машине, уезжая отсюда.

— А давай ты сейчас по-хорошему меня выслушаешь и закроешь свой рот?

…

Я бы мог её заткнуть с помощью приказа, — а так я скорее всего сделал бы в первый месяц нашего общения, — но я не стану. Не из-за чего-то там сверх правильного, или потому что принципы и вся хрень, а из простого уважения и удивления, что она так может и умеет.

— Уонка, я сильнее тебя, предупреждаю, — отошёл я на фут, однако она также подошла на равное расстояние.

— Хоть сильнее, хоть умнее — всем всё равно, когда начинается столкновение.

— И ты хочешь сейчас начать драться? — с сомнением спросил я. — Действительно?

— Я не хочу.

— Тогда почему…

— Я хочу досказать.

Я замолк.

«Раз ей нужно только это, то почему бы и не прогнуться раз? Всё равно сейчас я не совсем правильную доктрину выбрал», — подумал я, засунув руки в карманы брюк.

— Сейчас мы собираем вещи, пакуем их в машину, уезжаем к моему полезному знакомому и уже от него едем до одной из банд, которая будет посредником между нами и красными.

— Дальше?

Она выдохнула, набирая воздуха в лёгкие.

— Я тебе расскажу в машине, а пока, — она указала на мой вещмешок. — собираемся.

Я подошёл к оному и раскрыл его, выудив неоткрытую пачку сигарет.

Глава 55

— Итак, Отто… — нагнулся на колено Эрл, указав пальцем сначала на пистолет, лежащий у меня в руках, а после на мишень, находящуюся в ста футах (~30 метров) от красной стальной линии, осведомляющую стрелка в чёткой градации расстоянии мишеней. — Пристреливайтесь к первому номеру с минимальным таймером в три секунды. Я ясно выразился?

— Да, — уверенно произнёс я, стоя смирно.

— Отлично, — Эрл кивнул кому-то сзади. — Начали!

Убрав оружие с предохранителя и встав в стойку, я, мигом нацепив до этого закреплённую амбушюру защитных наушников на одно ухо, по обычной схеме словил в мушку туловище человекоподобной мишени и выстрелил.

Пистолет мелкого калибра. Примерно девять миллиметров. Основной материал — полимер. Магазин на десять патронов. Запросто укладывается в карман моих брюк.

— Зафиксировано попадание!

Поднял левую руку Эрл. Я же в свою очередь встал смирно.

— Пробита центральная часть левого лёгкого… — отрапортовал он. — Отличное попадание, Отто! Два дюйма (~6 сантиметров) до верхней аорты… Готовы?

— Да.

— Цель — второй номер (~61 метр). Минимальный таймер — пять секунд. И-и-и… начали!

По той же схеме встав в стойку и поймав на мушку туловище уже второй мишени, я со всей силы выдохнул весь накопившийся воздух, стараясь минимизировать естественное дёрганье и шевеление пальцев, кисти, рук и всего тела в целом. Выстрелил, как только убедился в том, что достиг максимально возможной отметки в вышеупомянутой минимизации.

— Замечено попадание! — глядя в монокуляр громко оповестил Эрл.

Я опёрся руками на колени, как ко мне с левой стороны подбежал слуга, протягивая стеклянную бутылку воды. Кивнув, он принялся её открывать.

— Закрытая травма правой доли печени — выход из строя целого органа! Гарантированный летальный исход! — говорил Эрл с каменным лицом, словно зачитывал театральную речь.

Так продолжалось до заката, когда я и уже многие слуги выдохлись, стоя на жаре, но не Эрл, всё время громкоголосо и чётко проговаривая каждый результат. Помню, худшим таким оказался выстрел в двенадцать секунд на дистанции в пятьсот футов (~153 метра), он составил примерно пять дюймов (~12,7 сантиметров) от мишени.

Эрл повернулся ко мне, держа скрещённые руки за спиной.

— Устали? — подошёл он ко мне, сидящему на складном стуле.

«Ещё как, чёрт возьми…»

— Могу ли я уже воспользоваться болтовой винтовкой, дядь Эрл? — указал я пальцем на нераскрытый хромированный кейс, лежащий у подножья деревянного столика, на котором стояло несколько прочных банок вдоволь набитыми пистолетными патронами.

— М, нет, сэр.

— Хотя бы раз, а? Я что, разве не заслужил?

— Сомневаюсь. Ваш отец давал мне чёткие инструкции, один из пунктов который запрещает мне вверять вам в руки любые полуавтоматические, автоматические и продольно-скользящие ружья.

— Да почему? Почему же мне нельзя? — всё никак не мог я заткнуться.

Эрл устало выдохнул, покачав головой будучи с закрытыми глазами.

— Приказ есть приказ, Отто… — он положил мне руку на плечо. Я был на две головы ниже него. — Вырастите — поймёте.

Я сбросил его руку, отстранившись.

— А если я не хочу вырастать? Что же тогда мне придётся сделать, чтобы не придерживаться этих… — обвёл я рукой кейс. — скучных правил?

Помню, как в том моменте Эрл смотрел на меня крайне задумчиво. Должно быть думал над тем, что бы мне сказать. По истечению нескольких секунд еле видно, еле слабо улыбнулся, сел на колено с надетым подколенником и произнёс мне слова, которые я запомнил на всю оставшуюся жизнь:

— Когда вам придётся действовать самостоятельно, вдали от тех, кто мог бы прикрывать вашу спину, — он выдохнул, посмотрев на оранжевый закат. — И когда с вами такое случиться, несмотря ни на что, вы обязательно пересмотрите ориентиры и идеи, которые движут ваш разум и тело, потому что они могут тянуть вас к краху.

— А сейчас я разве не действую самостоятельно?

— У вас есть семья, люди, которые вас поддержат, и защитники, готовые в любую секунду встать на вашу сторону.

— Но… — усомнившись в желании произнести уже забытые мною слова, я взял бутылку воды, протянутую слугой и испив, молча двинулся в сторону ожидающего челнока.

* * *

— Может ты перестанешь на меня глазеть? Я серьёзно, Михаил, перестань.

Сложив все вещи в машину, а именно в переполненный до отказа багажник и в забитый доверху задний ряд, я напоследок положил перед мистером Дубовым пятьдесят тысяч и свалил, не желая слышать его возражения.

Пусть рад хоть будет,