Боль последних недель забывается, когда я вспоминаю о наших поцелуях утром.

Когда открываю дверь, Рис поднимает голову. При виде меня выражение его красивого лица с угловатыми чертами смягчается. Он опускает глаза, и у него на губах появляется улыбка.

– Привет, – неуверенно говорит он.

– Привет, – отвечаю я.

Мы медленно идем навстречу друг другу, и когда оказываемся рядом, Рис берет меня за руки. Потом притягивает к себе и заключает в объятия. Его пальцы поднимаются по моей спине до затылка. Зарываются в мои волосы. Его прикосновения наполнены силой и уверенностью, но не лишены нежности. Он целует меня, и меня охватывает дрожь. Я шумно выдыхаю и наслаждаюсь ощущением нашей близости. От него приятно пахнет. Чем-то терпким, мужским, парфюмом и им самим.

– Ты такая красивая, – шепчет он, глядя мне в лицо.

– Прежде чем начну отвечать на комплименты, ты должен сказать, куда мы пойдем, – нагло заявляю я. Мне хочется верить, что все снова в порядке, но полностью стереть из памяти последние недели не получается. Стараюсь не обижаться на него. Потому что понимаю, это нечестно. Он меня не обманывал. Я знала, на что иду. И все же боюсь опять его потерять.

– О господи, мне так тебя не хватало, – говорит Рис и привлекает к себе. – Какой же я был дурак.

– Да, был, – соглашаюсь тихо. При мысли о тех неделях у меня сжимается горло, но я стараюсь успокоиться. Мы здесь. Вместе. Держимся за руки. Надеюсь, чувство уверенности скоро заглушит все сомнения.

– Я заглажу вину. И начну прямо сейчас. Пойдем!

Он тянет меня за собой, но вдруг останавливается – перед пустым офисным комплексом рядом с моим домом. Нахмурившись, вопросительно выгибаю бровь.

– Надеюсь, ты ничего не имеешь против лестниц, – произносит Рис. – Лифт, к сожалению, не работает.

– А это разрешено? – спрашиваю я, но Рис ведет меня дальше.

Мы обходим здание. Задняя дверь не заперта, Рис без проблем ее открывает. От резкого движения падает табличка, на которой крупными буквами написано: «Аварийный выход».

– Опля, – с усмешкой произносит Рис.

Я поднимаю ее:

– На память.

В здании темно. Свет не работает, а на улице уже сгущаются сумерки. Рис включает фонарик на мобильнике и освещает нам путь. Этаж за этажом мы поднимаемся по лестнице. Так как это запасной выход, о его виде никого не позаботился. Ступени из бетона, перила – металлические стержни. Кроме эха наших шагов и дыхания, которое с каждой ступенью становится громче, не слышно ни звука.

– Когда ты говорил о том, что должен загладить вину, – запыхавшись, говорю я и смотрю на него, – не думала, что ты поведешь меня в такое очаровательное место.

– Подожди, – отвечает он.

Это самый высокий дом на моей улице. В нем восемь этажей, если я правильно помню. Когда мы добираемся до шестого, я еле дышу, но Рис просит:

– Еще немножко. Мы почти пришли.

Я ползу дальше. Что бы он ни запланировал, надеюсь, это восхождение того стоит.

На восьмом этаже я останавливаюсь перед тяжелой железной дверью. Рис проходит вперед.

– Ты готова? – спрашивает он.

– Так как не знаю, что меня ожидает, мне трудно судить, – ухмыляюсь я. Но любопытство заставляет меня забыть даже об усталости.

Рис толкает дверь, и я выхожу на крышу здания. Он заводит меня за угол. При виде того, что открывается моему взору, у меня пропадает дар речи.

– Вау, – ахаю я. Это одно их самых красивых зрелищ, которые я когда-либо видела. Подношу к лицу рамку из больших и указательных пальцев. Не хочу забыть это. Из подушек, одеял и деревянных поддонов Рис соорудил шезлонги. Рядом на столе – тоже из поддонов, накрытых белой скатертью, – устроен буфет. Я вижу багет, сыр, салями, похожую на итальянскую, и бутылку вина. Благодаря работающим от батареек разноцветным фонарикам и гирляндам, которые висят между трубами, все залито волшебным светом.

– Щелк, – произношу я, запоминая каждую деталь.

– Тебе нравится?

– Еще как! – Я улыбаюсь, глядя на него. – Это великолепно.

– Не хватает растений, но у нас есть время. Это будет наше место, Тамсин. – Он обнимает меня за талию и притягивает к себе. Его мускулистые руки слегка напряжены.

– Откуда у тебя все это? Как ты за такое короткое время?.. – Я ошеломлена.

– Совершил набег на кладовку Эми, – признается он. – Чего только люди не выбрасывают, не верится. И да, организовать это за один день было непросто. – Он расплывается в улыбке.

– Как ты нашел это место? – любопытствую я.

– Случайно. Я иногда бродил по окрестностям. Когда не мог больше находиться дома, потому что там на меня давили стены и становилось тошно от себя самого. Однажды вечером шел, не понимая, куда иду. А когда оказался почти у твоего дома, увидел, как ты идешь по улице. Сначала подумал, что это судьба. Хотел подойти к тебе, хотел, чтобы все снова стало хорошо. Но потом испугался. Что не нужен тебе после всей этой истории. Поэтому спрятался. Так и нашел ту заднюю дверь.

– Ты был мне нужен. Каждую секунду.

Рис разрывает объятия, тянет меня за руку к шезлонгам и поднимает, чтобы усадить на один из них. Среди подушек, мягких валиков и покрывал очень уютно.

– Вина? – спрашивает он, и я киваю.

Он отходит к столу, но прежде, чем заняться напитками, наклоняется и включает громоздкий магнитофон. Раздается Changes Дэвида Боуи. Рис наполняет два бокала и возвращается ко мне. Протягивает один мне и поднимает свой в тот момент, когда Боуи начинает петь.

– За тебя, – говорит Рис. – Спасибо за все.

– Всегда пожалуйста.

Мы чокаемся. Находиться здесь, наверху, невероятно. Отсюда открывается феноменальный вид. Солнце медленно опускается за горизонт и заливает город мягким фиолетовым сиянием.

Рис накладывает еду на тарелки и садится ко мне. Мы укутываемся в плед и любуемся закатом. Синее небо плавно превращается в розовое, потом – в сиреневое. Так чудесно сидеть здесь вместе с ним. Я прижимаюсь к Рису, чувствую его тепло, мускулы под футболкой, сильную руку у меня на плече.

– Я звонил Анджеле, – прерывает молчание он.

– И? – Я смотрю на него, и Рис кладет кусочек сыра мне в рот.

– Мы договорились о встрече. Она сказала, что хочет выслушать мою историю.

– Как здорово! – Сжимаю его ладонь.

– Да, правда. И этим я обязан тебе! Тамсин, я никогда этого не забуду.

Какое-то время мы молча сидим рядом. Рис нарушает тишину:

– Расскажи, что я пропустил с Рождества.

– Даже не знаю, хватит ли одного вечера, – кивнув, говорю я. – Все-таки прошло почти шесть недель.

– Знаю, – тихо отвечает он. – Но хочу узнать обо всем.

– Что ж, – начинаю, – я страдала от любви. Затем потеряла лучшего друга. Зельда почти помолвлена с парнем, которого не знает и не хочет знать. У меня на пороге внезапно объявился бывший, и я разорвала отношения с родителями.

Рис смотрит на меня округлившимися глазами:

– Кажется, мне нужно больше времени, чтобы понять, что ты сейчас сказала. Можешь повторить все по порядку?

Он ставит тарелку на пол рядом с нами и поудобнее устраивается на подушках и покрывалах. Я делаю то же самое и рассказываю ему обо всем.

– Знаешь что? Думаю, я познакомился с Домиником, – произносит Рис. – Говоришь, это было вчера? В кафе весь день просидел один заносчивый тип, он кого-то ждал. Расспрашивал меня про этот район, хотел узнать, безопасно ли тут. – Я описываю Доминика, и Рис кивает. – Да, это наверняка он. Какое совпадение!

– По крайней мере, от него мы избавились, – говорю я. – Теперь не должно остаться никаких сомнений, что я вычеркнула его из своей жизни.

– Ты потрясающая, Тамсин. Такая сильная, – он целует меня в правую щеку, – решительная, – чмокает в нос, – умная, – его губы касаются моей переносицы, – уравновешенная, – а теперь над моей левой бровью, – храбрая.

Его губы блуждают по моему лицу, пока не находят мои. У меня вырывается тихий вздох, когда он мягко приоткрывает их языком и проникает мне в рот. Наши языки неторопливо двигаются, отстраняются, изучают, поглаживают губы. Нежное вожделение превращается в страсть. Рис проводит руками по моим волосам, пальцами очерчивает мои контуры. Мягко гладит шею, ключицу. Я запускаю руки ему в волосы, наслаждаюсь его теплом, вкусом, дрожащим дыханием на моей коже.

Ладони Риса спускаются ниже, движения становятся требовательнее. Я задумываюсь, готова ли дать ему то, чего мы оба явно жаждем, но в следующий момент отбрасываю все сомнения. Не хочу больше терять