говоря, думаю, пришла пора обсудить активы Сиама, потому что он уж точно не очнется в ближайшее время. Нам нужно решить, кому что достанется. Что касается лично меня, я хочу получить клинику в Кэнг Кхое.

(Вышеприведенные суждения принадлежат Сомчаю.)

** Я стою здесь, у больничной койки, и смотрю на Сиама, который дышит через респиратор. Я смиряюсь с событиями жизни, которые происходят на моих глазах… Такое впечатление, что Сиам изо всех сил тщится выжить. Временами он задыхается воздухом, поступающим ему в легкие, что вызывает спазмы рук и ног. Он неустанно сражается со смертью.

Рано или поздно победитель будет выявлен.

По моему мнению, этим победителем станет Сиам, я уверен. Сейчас он переживает встречу со своей дурной кармой. Все люди имеют своих кармических кредиторов. Мы либо создаем их в этой жизни, либо они преследуют нас из наших прошлых жизней. Мы не знаем своих кредиторов в нынешней жизни, потому что они живут вне нашего сознания. Но наши кредиторы помнят все, что мы делали в наших прошлых жизнях. Они готовы взять на себя бремя нашей боли, наших обид, и они преследуют нас, их кармических должников в нашей нынешней и будущей жизни, с одной лишь целью: обеспечить нам болезнь, крах и, в ряде случаев, смерть.

Я гляжу на Сиама, бледного как смерть, и я вижу лишь пустое тело, безжизненную груду. Его дух куда-то улетучился и потерялся. Сиам, которого мы все знаем, уже не в этом теле.

Тень, подобная черной туче или родимому пятну, легла на его голову, на увядшую кожу, покрывающую ныне все его тело, – это знак ужасной кармы. У него будет долгая обеспеченная жизнь, если он сумеет преодолеть этот кризис. Вопрос лишь в том, сумеет ли.

Я знал Сиама много лет, со времен его детства. И моя семья хорошо знакома с ним и с его семьей. Они праведные буддисты, а Сиам, в частности, отличается особой праведностью. Обладая пытливым умом, он всегда приходил ко мне и много часов проводил за изучением самых разных вещей. Я был ему щедрым учителем, потому что он был усердным учеником – упорным и амбициозным. Я видел, что он далеко пойдет – дальше любого из тех, кого я знал. Он всегда умел быть благодарным и признательным. Он добился успеха, но при этом никогда не забывал обо мне. Он всегда, когда возвращался, навещал меня, и много поспособствовал содержанию храма, в котором я живу.

Вы можете спросить: каким образом я здесь оказался? Откуда мне известно то, что известно? Почему я пришел к этой больничной койке? Как я уже сказал, мы с Сиамом близки. Нет ничего, что с ним происходит, о чем бы я не знал.

На прошлой неделе, во время принятия утренних подаяний[55] Сиам прошел мимо меня, с рассеянным взглядом, весь такой несчастный. Я понял, что с ним произошло нечто плохое, и отправился следом за ним и так дошел до больницы. А вы знали, что я так и стою тут с той минуты, как оказался здесь, мысленно даря ему свою доброту? Его дух получил лишь ее толику, далеко не всю. А все потому, что его кармический кредитор встал между нами, не позволяя его чувствам впитать сполна мою доброту. И чем больше я ею делюсь, тем темнее становится тень, что легла на его лицо.

Эту тень следует победить. Вот ответ, который я могу вам дать.

Вы спрашиваете меня, как он. Я не стану кривить душой и буду честен. Скажу вам правду: он в плохом состоянии. В очень плохом. Однако могу вас заверить, что он не умрет, потому как его время еще не пришло. Он доживет до семидесяти с лишним лет.

Согласен, все, что вы делаете, это хорошо. Вам следует продолжать придерживаться буддистских наставлений, и пусть он остается на вегетарианской диете: она исцеляет и очищает тело, слова и действия человека. А еще лучше, если бы вы носили белые одежды и предавались медитации утром и вечером, делясь с ним своей добротой и добродетелями. Чем больше вы ему отдадите, тем сильнее станет его хорошая карма, особенно если это будут делать и другие близкие ему люди. И в конце концов хорошая карма окажется настолько сильной, что сможет одолеть его кредитора.

Нет нужды бояться. Теперь я здесь. Я пришел помочь вам, и я буду медитировать, дабы сконцентрировать свой разум на Сиаме. Вы видите? Его тело на этой койке, но его дух скитается где-то далеко. Демоны обманом заставили его поверить, будто то, что он сейчас переживает, блаженство: легкость, освобождение от обязательств в жизни. Если он позволит и дальше себя прельщать, порог между нашими мирами замкнется, и его дух не сможет вернуться в его тело. Мы все должны постараться направить его дух обратно, чтобы он узрел, как иллюзорно все то, что ему внушали. Мы должны помочь друг другу.

Сиам, безусловно, очнется, и я не покину его, пока это не произойдет. Ему еще не пришло время умереть. Так что на сегодня довольно. Я вернусь позже и сообщу вам о предпринятых мною усилиях.

Все хорошо. Будьте благословенны.

(Вышеприведенные суждения принадлежат настоятелю храма Клэпу.)

Охота

Видите, что произошло? Проклятье! Солнце высоко в небе, туман рассеялся. Дао уже должна была проснуться и забеспокоиться, куда это я пропал.

Мне остается винить только себя. На меня обрушилось столько всего сразу. А я только хотел выйти на утреннюю прогулку и подышать свежим воздухом. Я был расслаблен, спокоен – никаких забот! А теперь поглядите на меня. Одна беда за другой завалили меня, как лавиной. И что еще хуже, теперь я в розыске. И как я докатился до жизни такой?

– И где же тебя носило? – я представлял себе выражение лица Дао, когда она начнет меня расспрашивать после всего случившегося.

Раз уж я об этом думаю, надо придумать какое-то оправдание, но мозг словно отказывается функционировать. Ах, ну ладно. Я же не могу заниматься всем сразу. Только гению под силу одновременно думать и спасаться бегством.

И где ж я, скажите мне на милость? Ладно. Это не так важно, как бегство от сотрудников министерства. Как же досадно, что несоблюдение правил и предписаний считается равнозначным убийству. И вот я в розыске. Готов поспорить, все эти бланки, что я заполнил, теперь аннулированы и утратили силу. Готов поспорить, что теперь их