Все будет хорошо. Я вот почему-то уверен, на этот раз врач тебе скажет, что все пучком.

Кошусь на его профиль. Он смотрит под ноги и чему-то загадочно улыбается.

– И почему ты в этом так уверен?

Хотя мне самой хочется очень в это поверить и услышать, что все в порядке. Выдохнуть наконец. Забыть про недуги, которые так внезапно меня свалили.

– Потому что рядом со мной не может быть плохо. Логично же, – подмигивает.

Смеюсь в ответ. Вот уж у кого с самооценкой все в порядке.

– Самоуверенный какой.

Антон хмыкает подводя меня к мотоциклу.

– Мы все-таки на тебе поедем?

Антон так резко тормозит, что я не успеваю сообразить и делаю ещё несколько шагов чуть ли не врезаясь в байк.

Он как-то странно смотрит на меня, пока я соображаю, что такое я сотворила. На что именно следует такая реакция.

Рязнов слегка краснеет, трясет головой и откашливается.

– Поехали уже, а то опоздаем.

Я только удивленно приподнимаю брови, но не рискую уточнять почему он так себя ведет.

Анон усаживает меня на байк и уже привычным движением убирает волосы под шлем. Ухмыляется, а мои щеки тут же обжигает от смущения.

– Держись крепче, – усаживается спереди.

Обхватываю его талию, прижимаюсь к спине и расслабляюсь. Больше не страшно. С ним не страшно.

Подъезжаем к больнице и я глазами ищу машину мамы, но ожидаемо не нахожу.

Впрочем, как и авто дяди Ромы. Это слегка расстраивает.

Антон соскакивает с сидения. Снимает шлем, осматривая парковку перед зданием.

Хмурится.

– А где отец-то? Опоздун, тоже мне.

– Может что-то случилось и он не смог приехать, – самой от такого предположения становится тошно.

Но в свете некоторых прошлых событий, я бы не удивилась, если бы дядя Рома в итоге не смог сопровождать какую-то там девчонку, которая ему даже не родная.

– И не позвонил? Да ну, бред какой-то, – Антон хватает меня за руку и тянет ко входу.

– А ждать не будем?

Упираюсь, все ещё надеясь, что из за угла вырулит машина дяди Ромы.

– А на сколько у тебя прием?

Вот так одни вопросом Антон спускает меня на землю. Сверяю время и скулю. До назначенного времени десять минут, а ещё регистратуру надо преодолеть.

– Не скули, принцесса. Прорвемся.

Подталкивает к свободному окошку, а сам достает телефон.

– Иди, оформляйся, Ник, – кивок на сотрудницу больницы.

Подхожу на ватных ногах, протягиваю документы. За спиной тихий разговор Антона, но как бы мне не хотелось, я ничерта не слышу.

Девушка стучит по клавиатуре попутно что-то уточняя. Отвечаю скорее на автомате, потому что мысленно рядом с Антоном.

Ставлю подпись на бумажках.

– Да понял я, понял. Не-а, никак, – успеваю услышать лишь обрывки фраз, когда возвращаюсь к стоящему у каких-то плакатов Рязнову, – все давай. Ускоряйся.

Сбрасывает звонок, резко разворачиваясь. Спотыкается об меня, резко выдыхая.

– Блин, принцесса, ты чего как мышь подкрадываешься, – трет грудь в которую я благополучно уткнулась лбом.

– А что ты ни на то не обращаешь внимания, – недовольно бурчу в ответ.

– Пойдем к кабинету. Позовут, а тебя нет.

– Так а где дядя Рома-то? Ты ему звонил?

– Не, я Чумаку звонил. Опять он все перепутал про треню и про игру.

Пожимаю плечами. Чумаку так Чумаку. Я не думаю, что лезть в разговоры Антона будет мудрым решением.

Усаживаюсь на диван перед знакомым кабинетом. Сжимаю кулаки, чтобы хоть немного сдержать дрожь от предстоящего визита.

Не хочется опять оправдываться почему я без мамы, хотя меня просили все же привести её.

– Эй, – Антон слегка подталкивает меня, расцепляя одеревеневшие пальцы, – не улетай от меня.

Моргаю. Выдавливаю улыбку, но судя по кривой усмешке Рязнова – попытка проваливается с грохотом.

– Я стараюсь не думать о плохом. Просто, что я скажу врачу, когда он снова начнет говорить про маму.

Скулы сводит. Ещё немного и из глаз слезы брызнут.

– Ну, скажи, что взрослые не всегда ответственные. И твоя мама из их числа, – он замолкает, приходится покосится в его сторону, – впрочем, как и мой папаша. Зря только оправдывал.

– Дядя Рома нормальный. Он многое сделал для нас с мамой, так что не нужно сейчас его винить. Он не обязан был приезжать, Антош.

– Обязан, потому что он сам предложил.

Дверь, ведущая в крыло, где мы сидим с Антоном распахивается, и я слышу знакомый голос.

– Ника, слава богу, мы успели.

30.2

Запыхавшаяся мама, а за ней дядя Рома. Мама торопливо подходит к кабинету и переводит дыхание.

– Ты откуда тут? – не верю глазам.

– Рома, – мама хватается за грудь и выдыхает, – в общем, Вероника, извини меня.

У меня от такого заявления челюсть падает. Смотрю в сторону такого же удивленного Антона.

Но он переводит взгляд с моей мамы на отца и в его глазах читается явный вопрос. Каким образом дядя Рома это все провернул и все же достучался до моей мамы.

Да ещё и так эффективно, что она нашла время сюда приехать. Отложила все свои такие важные дела и вспомнила о дочери.

– Вероника, проходи, – врач одобрительно смотрит на застывшую рядом маму и кивает в кабинет.

Мама хватает меня за руку и я удивляюсь какая холодная у неё ладонь.

– Пойдем, – её голос дрожит от волнения.

Сегодня день открытий. Особенно в поведении мамы. Она всегда была собрана и сдержана, а тут её словно подменили.

Перед входом в кабинет оборачиваюсь на дядю Рому и он мне только подмигивает в ответ. Ухмыляется.

Тут точно не обошлось без него.

Стряхиваю мысли. Сейчас намного важнее поговорить с врачом.

– Присаживайтесь. Я рад, что в этот раз у вас получилось приехать с Вероникой.

Мама усаживается на стул и сцепляет подрагивающие руки в замок.

Глядя на неё сама начинаю нервничать.

– Итак, Вероника, по поводу последних анализов. Они намного лучше чем те, что были в момент нашего с тобой знакомства.

Выдыхаю, не осознавая, что все время сидела и не дышала.

– Хорошо.

– Да, это отличный прогресс.

– А в чем причина всего этого была, доктор?

Врач переводит взгляд на притихшую маму.

– А теперь вопрос к вам. Откуда вы брали витамины и для чего давали их Веронике?

Мама хмурится,