После смерти Галеса мир наследника, неожиданно ставшего главой, разом перевернулся, а проблемы, которые ранее решал отец, оказались не такими незначительными, как считал не ведающий настоящих забот Дорш.

Что будет куда как вернее - проблемы оказались огромными.

Состояние клана, едва сводящего концы с концами, неуёмные аппетиты старейшин, с каждым днём забирающих всё больше и больше власти, отсутствие талантов среди молодёжи - со всем этим требовалось разбираться, и разбираться вдумчиво. Дорш изначально оказался под огромным давлением, но не сломался в ту же секунду, отстоял своё право занимать кресло главы - и до сего момента продолжал за него держаться.

Держался, не имея ни единой возможности направить сколь-нибудь значимые усилия на по-настоящему важные вещи. Старейшины делали всё для того, чтобы у действующего главы не было времени на что-то помимо решения регулярно поступающих, безотлагательных проблем клана. С горем пополам Доршу удавалось не только справляться с этим напором, но и в меру своих сил отвечать почувствовавшим власть старикам, неизменно сводя силы обеих сторон к паритету.

В худшие годы для этого ему приходилось даже нанимать анимусов со стороны, что все прочие кланы почти наверняка восприняли как проявление слабости.

Дорш уже не надеялся на что-то хорошее, мечтая лишь о том, чтобы его семья прожила в мире и спокойствии как можно дольше, а после изгнания не испытывала великой нужды в деньгах. Его единственный сын, Элин, был молод, и лидерских качеств, как, впрочем, и хладнокровия с уверенностью в себе, никогда не демонстрировал. И даже чудом появившегося на горизонте протектора Дорш воспринял как знак,, гласящий, что он всё делает правильно.

Что и Иннес, и Элин точно не будут убиты, и после его казни смогут прожить нормальную жизнь.

Даже изменившийся характер сына не вызвал в мужчине желания делать что-то сверх того, чем он уже занимался. А когда сегодня Элин пришёл и изложил свой план, сказав о том, какой силы он уже достиг и какой достигнет в будущем, Дорш понял, что он - мусор.

Не лидер, не пример, на который можно равняться, а безынициативная, сломанная кукла, столько лет смиренно плясавшая под дудку старейшин. Он мог множество раз достать меч и обезглавить ублюдков, мог приказать сделать это верным людям - и, даже прослыв безумцем, спасти свой клан. Мог дать своему наследнику возможность править без внутренних врагов, без никогда не отступающего страха проснуться от жара в пробитой кинжалом груди, без опасения за близких…

Но вместо этого он смирился с неизбежным поражением, все семь лет отбиваясь от нападок старейшин, а каждую свободную минуту тратя не на дело, а на семью.

А ещё лгал, делая вид, что всё хорошо. Ни Иннес, ни Элин раньше даже не догадывались о том, насколько всё плохо. Лицемер, но не политик. Хороший отец, но отвратительный глава клана. Вечно улыбающийся, но в душе рыдающий навзрыд человек.

Тридцатилетнему аристократу, не хватало на духа на то, что порывался сделать его лишь недавно поднявший голову сын. И одно только это уже заставляло Дорша задуматься о том, насколько он компетентен как лидер, и не будет ли лучшим вариантом хотя бы номинально передать бразды правления кланом Элину.

“Но сначала нужно разобраться с этим” - подумал мужчина, решив ещё раз перечитать план сына. Лучше всего у него получалось критиковать чужие идеи, и сейчас, вероятно, этот “талант” мог пригодиться...

Среди всех традиций Китежа можно было найти как старые и бессмысленные, но всё ещё не отброшенные, так и новые, прогрессивные, существенно облегчающие людям жизнь. К последнему типу относилась и мода на организацию салонов не на территориях кланов, а в одном из девяти приёмных домов - практически дворцов, снаружи и внутри ничем не уступающих всему тому, что могли предложить самые богатые кланы.

Эту моду сопровождала целая череда плюсов, начиная с возможности лишний раз не пускать на территорию клана посторонних, и заканчивая удобным расположением дворцов - недалеко от центра города, в окружении пусть не слишком больших, но всё-таки садов. Заправлял этой недвижимостью малый нейтральный клан Сенти, чьих представителей можно было даже не пытаться привлечь к чему-то ещё - они отказывались ото всего, считая, что нельзя поддерживать нейтралитет, с кем-либо сотрудничая.

“И в этом есть определённый смысл” - проскользнула мысль в голове Элина, когда он вместе с Юстианом прошёл под аркой из белого металла, выйдя на струящуюся меж деревьев тропинку в окружающем малый дворец саду. Засаженный преимущественно лиственными деревьями и цветами, он производил неплохое впечатление, но, что важнее, не перетягивал на себя внимание с массивного, кажущегося трёхэтажным здания из белого, с бордовыми вставками камня.

Не простая “коробка”, столь любимая архитекторами на заре становления великих городов, а полноценное, могущее похвастаться изящными изгибами и нетривиальной планировкой здание. Здесь присутствовал внушительный балкон - площадка на первом этаже, обнесённая невысоким забором, с которой открывались поразительные виды на сад; арочный тоннель, освещаемый лучами солнца, проходящими через сложную, спрятанную в потолке систему зеркал; даже крошечной, сокрытой в лабиринте из кустов беседке нашлось место вопреки тому, что всё это богатство находилось в стенах Китежа.

Иными словами - Сенти провели впечатляющую работу, так как прежде Элин или не встречал, или просто не обращал внимания на подобные места. Здесь же ему понравилось сразу: много теней и укромных уголков, есть, где зацепиться на самом здании…

И пусть о том вещала его предусмотрительность, но хорошего впечатления это не отменяло.

- Господа, позвольте проверить ваши приглашения. - Вместо ответа Юстиан достал то самое приглашение, в которое заранее было внесено имя сопровождающего его лица - Элина. Слуга, скользнув взглядом по тексту, подтверждающе кивнул и вернул бумагу третьему сыну клана Кэррион, одновременно с тем немного сместившись в сторону. - Проходите, господа. Хорошего отдыха.

Лишь удалившись от чопорного немолодого мужчины на добрый десяток метров, Элин хмыкнул:

- А здесь немноголюдно…

- Это салон, а не приём. Редко, когда на таких мероприятиях собирается больше тридцати человек. - Юстиан кивком поприветствовал незнакомого Элину юношу, прошедшего мимо. - Особенно в разгар лета. К слову - ты решил задать новую моду?

- Я узнал о салоне за два дня до. Ничего достойного за это время не изготовить, так что пришлось обходиться тем, что есть. - К работе над своим образом Элин, не забывая о необходимости произвести на других гостей лишь хорошее впечатление, подошёл с огоньком, сразу отметя всё то, что сковывало движения и лишало подвижности.

Так, в основу легла чёрная рубаха со свободным рукавом, узким на запястье, такие же свободные, с охотничьей ноткой тёмного оттенка брюки, минималистичный камзол из тёмно-синей ткани с золотой вышивкой, простые туфли с широким носком, не менее мрачная накидка, полностью скрывающая силуэт со спины и немного не достающая до колен и, наконец, закреплённая в открытых ножная на поясе тяжёлая рапира - единственное оружие, которое правила приличия позволяли носить тем, кому оно не положено по долгу службы.