— Ты не человек. И не демон. Ты… смесь какая-то. Дети были правы

Аль-Парам потянул на себя мою руку, собираясь прижать ее к обнаженному животу. Я представила, как опять начинаю впадать в осоловелое состояние и забарахталась, выставила между нами колено в кожаных штанах, удачно найденных утром в закромах Хагнесс.

— Аль, ты меня слышишь? Не трогай! Раньше на дистанции в метр танцевал, а теперь без спроса тянешься. Да какого беса ты творишь? О чем думаешь? Нам же Шая надо выручать!

Я пыталась до него докричаться, уже ощутимо пиная ногами.

И получила в ответ.

— Его не выручить! — рявкнул демон. И залитые алым глаза начали темнеть. Он резко навис надо мной, заставив непроизвольно вжаться в диван. — Зря император старается, и нам дергаться смысла нет. Сгорает Шай.

Рядом со мной стукнул о тканевое покрытие огромный кулак. Пальцы демона дернулись и схватили за разметавшиеся волосы. Теперь он удерживал меня обеими руками. Темное лицо с искаженными чертами пугало.

— Не противься, Бабочка. Надо жить ради него, постараться стать счастливыми, он сам просил. После Земли нет того Шая, которого ты знала, он обезумел. Ты глупый маленький смесок, никогда не видевший высшего на пределе. Его же в клетке держат. В клетке! Он не соображает ничего!

Он зарычал мне в лицо и потянулся целоваться. Каждый по своему переживает горе — похоже, кадет пытается забыться и плевать ему на тех, кто нападал на дом, не важен ему приказ императора. Молодой аристо в глубоком горе и во мне видит партнера по раздирающей его душу скорби.

— Так веди к нему нульри! — зарычала я в ответ. — Дай шанс брату скинуть энергию. Я же помню вечеринку, были толпы желающих местных девчонок.

— Они все появились, когда пошел слух о твоем контракте. Думали. У высшего. Получилось. Полноценно. Сбрасывать. Силу.

Слова выдавливались с шипением. Меня вздернули за волосы. Демоническое обличие я потеряла, защиты теперь не было, и я висела слабой куклой, чьи подергивания скорее всего смотрелись смешно и беспомощно.

— Ты что-нибудь чувствуешь? — вдруг спросил Аль-Парам, опустив взгляд на наши до бела стиснутые ладони.

— Больно, — честно ответила я.

— Моя энергия к тебе сейчас не перетекает? Чувствуешь тепло, удовольствие, желание?

— Издеваешься? Нет, конечно.

— А… Брат? Брат делился с тобой магией. Вы спали? Эта женщина что-то говорила о беременности.

Я озадаченно моргнула. Приблизившаяся нос к носу страшная морда перестала меня пугать. Хотелось клацнуть зубами, чтобы он отпрянул и перестал дышать в лицо.

— Мне кажется, ты что-то перепутал, кадет. Напоминаю, я была на стажировке и услуги нульри оказывать не собиралась. Так что ни о какой беременности и… прочем речи не шло.

— Значит, энергию не передавал.

Его, блеснувшие было глаза, опять расфокусировались. Словно лавовые озера покрылись пеплом, охладели.

Я поморщилась, отводя глаза. Не то, что мне было чего смущаться. В конце концов Аль-Парам большой мальчик и только что сам лез ко мне с недвусмысленными намерениями, но и рассказывать ему о личных отношениях с Шай-Гиримом я как-то не планировала.

— Все сложно, — попыталась я выкрутиться. — Немного было.

— Немного? Как именно?

Да он издевается. Мне что, детали расписывать или хочет, чтобы я на примере показала?

— Самую малость. Э-э. Едва-едва энергии.

Понятия не имею, что он подумал. Но меня встряхнули, требуя объяснений. От рывка меня тряхнуло и по рукам побежала едва заметная золотистая волна искорок. Еще немного — и я снова стану бездумной батарейкой, раздающей энергию направо-налево. Ну уж нет.

Сжав зубы, я уняла начавшуюся дрожь.

— Перестань меня дергать и выслушай, наконец. Если есть хоть крошечная вероятность спасти Сиятельного, мы должны попробовать. Не сидеть тут, не обжиматься как идиоты, а идти во дворец. Я многого не смогу, но касаниями попробую немного энергии забрать, вдруг получится.

Да, я дурочка. Предлагать себя в качестве лекарства для свихнувшегося демона… от этого даже местные дамочки-демоницы отказывались. И что больше в этом решении — храбрости или глупости, кто разберет. Мне стоило бы сидеть тихо, притворно принять предложение Аль-Парама, но отыграть пару дней, дескать, для восстановления. А самой продолжить разбираться с гибелью родителей. Я же видела в своем сне ритуал, по огненным знакам схожий почти один в один с тем, что делали Звероловы.

К тому же странные выплески энергии, выматывающие до дна и туманящие разум. Но нет, вместо своих забот, я ругаюсь с Аль-Парамом и требую помочь высшему.

— А что вы тут делаете?

Звонкий голосок Тортила заставил нас отпрянуть друг от друга.

— Хм, малыш, — Аль-Парам разжал кулак и аккуратно пригладил мои всклоченные волосы. — Взрослые заняты, нам есть о чем поговорить.

Я понимала, что духам не пройти дальше в дом, но стыдно было необычайно, словно ребенок нас реально застукал за неприличным. Поэтому натягивала плащ на место разорванной блузы и отчаянно пыталась отпихнуть от себя каменную тушу демона.

— Любятся они! — громко сообщила откуда-то Хагнесс. Голоса детей звучали удивительно четко, словно они не вопили из холла, а стояли от нас в паре метров. — Демоны вечно любятся с утра до ночи, они ж на энергии сидят. Эмили теперь тоже озабоченная, помнишь, как сюда бежала?

Кто воспитывал эту девочку? В этом невинном пухлом пупсе цинизма хватит на добрую роту вояк.

— Поклеп, — крикнула я, стряхивая наконец расслабившуюся ладонь кадета. — Мы занимались делом, строили планы освобождения нашего общего друга. Вы пока с Хеддой посидите, а мы…

— Ты, — твердо сказал Аль-Парам. Поднимаясь надо мной горой. — У меня запрет императора. А вот ты можешь туда попасть как нульри, только внешность надо поменять. К тебе вряд ли особенно присматривались, но лучше не рисковать. Мой друг Люций, оборотень, может быть, помнишь его по Тихим Выселках, отведет тебя к Шаю от имени Академии. Не знаю, правда, пропустят во дворец или нет. Хотя без магии ты совсем неопасно выглядишь, человечка и человечка. Бабочка, меня… тянет к тебе. И другую бы я не спросил, а тебе лучше ответить. Ты понимаешь, что рискнешь своей жизнью ради моего брата?

Я встала на пол, отшатнувшись от решившего поддержать кадета.

— Все нормально. Он же рисковал ради меня.

Звучало банально и как-то буднично. Словно я не осознавала серьезности и просто отдавала денежный долг. Но при мысли о Шае, которого заточили в клетку как бешенного пса, у меня сами собой сжимались кулаки. Нет, я не могу спокойно сидеть в его доме и ждать, когда высший сойдет с ума.

— В доме еще остались купленные для роли нульри платья. Посмотрю, что можно сделать с внешностью, и через час буду готова. Все будет хорошо, Аль, я постараюсь, чтобы на суде Шай-Гирим мог сам свидетельствовать и себя защищать.