– Тогда вы решили избавиться от ствола?

– Да, – кивнула бывшая жена Самарина. – От греха подальше! Про предсказание я никому говорить не стала. Даже мужу. Неловко как-то, глупо. Он бы не поверил, раскричался, напустился на меня! Я сама была в замешательстве. Неизвестно ведь, сбудется, не сбудется… Оказывается, сбылось! Правда, не в точности…

– В чем же неточность?

– Паша не сам себя убил…

– Разве Магистр имел в виду самоубийство? «От пули» – понятие растяжимое.

– Выходит, я себе ложную картинку нарисовала, а жизнь по-другому повернула. Зря я пистолет выбросила: и Пашу не спасла, и себя подставила…

Москва, 1898 год

Огонек свечи выхватывал из мрака надгробия, потемневшие от времени и налета грязи. Среди них явственно выделялся белизной мраморный саркофаг Анфисы Матвеевны. Племянник не мог оторвать от него глаз. Казалось, вот-вот приподнимется тяжелая крышка и…

Он гнал от себя жуткие картины, рисуемые воображением. Сидеть в склепе было негде, кроме как на примыкающей к стенке каменной скамье. От нее пробирало могильным холодом, и паренек подостлал себе сумку из плотной ткани, в которой принес свечи, бутылку воды, штоф водки и мешочек с сухарями. Все свои запасы он разместил в углу скамьи на расстоянии вытянутой руки.

Его бил нервный озноб, и первым делом он откупорил водку и глотнул из горлышка. Томительно тянулись минуты и часы, которых сосчитать было невозможно. Направляясь сюда, молодой человек забыл взять часы. Он специально приготовил их для этого случая, но страх и беспокойство помешали ему как следует собраться.

Он пробовал стучать в дверь и звать помощников нотариуса, которые находились снаружи, но те не откликались. В их обязанности входило следить, чтобы претендент на наследство не вышел из склепа раньше срока и раз в сутки передавать ему еду.

– Тетушка, – в отчаянии шептал несчастный. – Зачем вы это придумали? Что вам с того, что наследник будет страдать и, возможно, тронется умом?

Казалось бы, в склепе должна царить тишина, но юноша слышал странные звуки: шуршание, потрескивание и возню. Он боялся посмотреть на источник этих звуков, еще больше его пугал белеющий в сумраке саркофаг. Что происходит там, внутри, с лежащим в гробу телом Анфисы Матвеевны?

Племянник помнил ее живое лицо – лукавое и очаровательное, с ямочками на щеках и розовыми губами. Она любила дразнить мужчин, будучи благодаря богатому приданому завидной невестой, но так и осталась в девицах. Впрочем, чисто формально. Злые языки утверждали, что жестокую простуду, от которой скончалась Анфиса Матвеевна, она подхватила, ожидая тайного свидания с офицером гвардейского полка. Шел дождь, тетушка долго сидела в пролетке, офицер не явился, и в результате – красавица слегла.

То и дело прикладываясь к водке, искатель наследства опьянел. Сильное душевное напряжение и алкоголь сделали свое дело. Он уснул.

Во сне произошло то, чего юноша боялся наяву. Свеча погасла, в углу склепа что-то зашевелилось и двинулось к спящему. Смешно было ожидать, что бесплотный дух станет возиться с тяжеленной крышкой саркофага и создавать лишний шум.

Добровольный узник склепа очнулся от легкого прикосновения и увидел… женскую фигуру, в которой с ужасом узнал Анфису Матвеевну. Голубоватый сияющий ореол окружал ее призрачный образ.

– Ах, это ты? – холодно осведомилась она. – Надеешься разбогатеть на моей смерти?

– Нет, что вы, тетушка… я…

– Неужели ты соскучился и решил разделить мою печальную участь? Похвально.

– Мне еще рано умирать, – испугался юноша.

– Но ты явился в обитель мертвых, – возразила красавица и поманила его белой как снег рукой. – Иди же ко мне, мой маленький паж! Ты заслужил мой поцелуй…

Она раскрыла губы и потянулась к нему бледным лицом, на котором горели безумные глаза.

Племянник с криком бросился к двери и изо всех сил заколотил кулаками по крепким дубовым доскам.

– Выпустите меня! – вопил он, сбивая в кровь костяшки пальцев. – А-а-аааа! Выпустите!.. Выпустите-е-е-е!

– Ты всегда был дурно воспитан, – заметила Анфиса Матвеевна. – Поэтому мы не сошлись при жизни. Теперь все по-другому. Я преподам тебе урок хорошего тона, малыш…

Не смея оглянуться, он ощутил ее приближение по запаху пачулей, похожему на духи тетушки. Его мышцы задеревенели, а язык перестал ворочаться.

– А-аа-аааа!.. А-а-ааа! Выпустите меня отсюда!.. Христом-богом прошу!..

Ему казалось, что он громко кричит, но на самом деле из его рта не вырвалось ни звука.

Мелодичный женский смех прокатился по склепу, и наступила жуткая тишина. Юноша осел на пыльный затоптанный пол и лишился чувств. Сколько он пролежал неподвижно у двери, неизвестно…

* * *

Москва, наше время

– Ты спишь? – Ренат легонько дотронулся до плеча Ларисы, и та открыла глаза.

– Нет… нет… Прилегла на минутку, накрылась пледом, задремала… и оказалась в склепе. Бр-р-ррр! Не завидую я племяннику Анфисы Матвеевны…

– Расскажешь?

– Сначала про Яну.

– Сначала выпьем кофе, – улыбнулся он и подал ей чашку. – А то у тебя бледный вид.

– Слушай, когда ты приехал? Я не слышала.

– В склеп не доносятся звуки из внешнего мира? Там тихо, темно и пахнет тленом.

– Прекрати, – она села, отхлебнула кофе и содрогнулась. – Мне и без того жутко.

– Ладно, отложим склеп на потом, – согласился Ренат. – Что секретарша Нечаева? Тупая блондинка?

– Ничего подобного. Красивая и неглупая девушка, которая знает, чего хочет. Ради карьеры она готова делить постель с более опытным юристом, чем Нечаев.

– Девица спит с Колесниковым? В принципе, она на верном пути. – С этими словами он укутал Ларису пледом, обнял за плечи и поцеловал. – Чем чаще я знакомлюсь с другими женщинами, тем больше привязываюсь к тебе. Быть однолюбом не так уж плохо!

– Ты циник…

– Я был циником. Теперь становлюсь лириком. Значит, Яна собирается въехать на адвокатский Олимп верхом на старом осле?

– Колесников – не осел, – возразила Лариса. – Он очень умен, предан семье, и вряд ли Яне удастся оседлать его. Ввязавшись в эти отношения, она рискует потерять все. Вера ее шантажирует, а Колесников в любом случае примет сторону дочери.

– В чем заключается шантаж?

– Когда выяснилось, что Яна крутит роман с ее отцом, Вера была в шоке. Представляю, в какой она ярости. Папаша изменяет матери с молодой ушлой девицей, супруг изменяет ей с красавицей-журналисткой…