Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Они согласно кивнули и Ирлиш в сопровождении нескольких людей ушёл. Дону тоже достался почетный эскорт, и Искра с тоской смотрела ему вслед, пока два молодых стражника уводили её в противоположную сторону.
***
Дон не терял времени, пока его вели по улице. Во-первых, он старательно изображал, что он ослабел гораздо больше, чем было на самом деле, то есть через шаг запинался и чуть ли не вис на своих конвоирах. Во-вторых, в его голове зрел план побега. Для выполнения плана оставалось только выждать нужный момент и выбрать имя.
Постороннему человеку, внезапно оказавшемуся в этой голове, могло показаться, что мысли об именах — вещь несвоевременная в такой ситуации, но Дон так не считал. Сначала он с удивлением обнаружил, что это новое имя, данное ему Наяной лишь пару недель назад уже стало привычным. Оно уже вошло в плоть и кровь и когда Дон думал о себе, то думал как о Доне а не как об Амиде, или Дон-а-Гоне, или… в общем, выбирать-то было из чего. В целом, новое имя ему нравилось. Оно неуловимо напоминало об одной большой реке и о крепкий семейных связях. Кроме того, в переводе с Древнего языка Кай-Дон-Мона оно означало «множество», что тоже грело душу. Но сейчас думать надо было не об этом.
Перед началом любого важного дела Дон выбирал имя той части его существа, которая лучше всего подходила для его выполнения. Амид — если надо было просто быть адептом Ордена Земли, Дон-а-Гон — если надо было провернуть что-нибудь на благо любимого города и так далее. Сейчас он перебирал имена и отметал их одно за одним, пока вдруг не понял, что имя Дон подходит как нельзя лучше. Оно почему-то собирало в себе всю хитрость и изворотливость, а также готовность использовать любые средства во благо цели. Решив этот крайне важный вопрос, Дон обратил всё своё внимание наружу, выбирая подходящее место.
Мешок на голове не давал как следует сориентироваться и, к тому же, премерзко вонял. Кляп во рту был отвратительно невкусным и мешал думать. Повсеместно считается, что достаточно связать нейтральному магу руки и заткнуть рот, чтобы сделать его полностью беспомощным. Обычно так оно и есть. Но Дон давным-давно понял, что быть обычным магом довольно скучно. Поэтому в его арсенале хватало приёмов, для которых не были нужны ни слова, ни жесты. Он благоразумно держал свои умения в тайне даже от близких друзей и теперь это был его главным козырем. В жизни было не так много ситуаций, в которых ему приходилось эти умения использовать, а свидетели обычно бывали настолько поражены увиденным, что не могли осознать происходящее. А если могли и пытались рассказать, то им всё равно никто не верил.
Дон прекрасно знал историю одной маленькой девочки, которая, вопреки врождённой слепоте, стала весьма выдающимся магом Земли. Собственно, именно её пример руководил Доном, когда он выбирал Орден. Так вот, эта девочка обрела подобие зрения благодаря особой технике. И сейчас Дон хотел использовать эту технику. Вот только та девочка не носила обуви, а Дон был в сапогах. И вряд ли его конвоиры согласились бы подождать, пока он разуется.
Тут на помощь пришло знание местности. Дон узнал выпуклый мостик через речушку и теперь примерно представлял, какой дорогой его ведут. И дорога эта пролегала аккурат через Лобную площадь, которая называлась так потому, что раньше на этом месте из земли торчала покатая верхушка скалы, похожая на морщинистый лоб. Верхушку уже давно стесали, но основанием площади по сей день был сплошной камень. Лучше места было не придумать.
Дон перенёс всё своё внимание в ступни ног, стараясь уловить малейшие вибрации и привыкнуть их расшифровывать. Идти оставалось метров пятьдесят и каждый шаг теперь был на вес золота. Вибрации вязли между камнями мостовой и пока что Дон едва мог определить положение конвоиров. Однако, стоило им ступить на Лоб, как картина изменилась. К счастью, на улицах Лиркона по-прежнему было пусто, поэтому ничто не мешало действовать прямо сейчас.
Дон глубоко вдохнул и на пробу топнул ногой по камню. Камень завибрировал, и он явно был готов сотрудничать.
— Эй! — окликнул его один из конвоиров. — Ты чего встал?
Дон не стал дожидаться, пока стражники сообразят, почему его поза из вялой превратилась в собранную и сосредоточенную и начал представление с прыжка, который заставил Лоб затрястись и пойти волнами. Стражники повалились наземь, потеряв опору под ногами. Несколько энергичных взмахов ногами и упавшие оказались обездвижены. Двое, правда, устояли во время первого удара, но Дону удалось справиться и с ними, изрядно попотев. Когда противники закончились, Дон «прощупал» окружающее пространство несколькими лёгкими притопываниями и нашёл ближайшее оброненное копьё. Теперь уже всё было просто. Перерезав верёвки, стягивающие руки, Дон смог, наконец, избавиться от мешка и кляпа. Он глубоко вдохнул свежий воздух и осмотрелся. Стражники представляли собой жалкое, душераздирающее зрелище. Они вяло шевелились и из-под «каменных колпаков» раздавалось нечленораздельное мычание. Этим своим изобретением Дон по праву мог гордиться. В самом деле, враг, голова которого внезапно оказывалась среди цельного камня, уже не представлял угрозы. А специальный упор под подбородком не давал им освободиться без посторонней помощи. Правда о том, сколько времени потребовалось, чтобы научиться «надевать» эти колпаки ногами, да ещё и осторожно, лучше было умолчать. Дон убедился, что каждый стражник обеспечен достаточно большим отверстием для вентиляции и даже наметил трещины, которые должны были помочь освободить бедолаг без помощи магов Земли. После этого он отыскал свои вещи и поскорее убрался прочь, удержавшись от мелкого озорства и не тронув кошельки стражников.
Чуть пошатываясь, Дон прошёлся по улице, втиснулся в первую попавшуюся щель между домами и там сполз на землю. Колени дрожали, руки тряслись, сильно тошнило. Впрочем, это было совершенно нормально после встречи с магами Смерти. Похоже, они всё же забрали у него чуть больше энергии, чем ему показалось вначале. Дону несколько раз приходилось сталкиваться с убивцами в бою, и он с первого раза усвоил урок — когда адепт Ордена Смерти начинает тянуть из тебя Жизнь, ты либо сдаёшься, либо умираешь. А Дон на тот свет пока отнюдь не торопился. Он собирался жить долго и, по возможности, счастливо и умереть когда-нибудь потом, лет в девяносто, в окружении правнуков. А сейчас стоило
