По знаку строгого предводителя отряда, взявшего их в плен. Генри и

начальник полиции спустились по маленькой лесенке в котловину. За ними

последовали предводитель отряда и несколько разбойников.

- Одному небу известно, что сейчас произойдет, -со смехом сказал

по-английски Генри, обращаясь к Леонсии и Френсису,остававшимся наверху. -

Но если это будет борьба не на жизнь, а на смерть, еслиразрешат давать

подножки,  кусаться и боксировать по правилам  маркиза Куинсбери или

лондонских призовых боев, мистер толстопузый шеф непременно будет моей

добычей. Впрочем, старик умен, уж он, конечно, позаботится о том, чтобы

шансы в этой схватке у нас были равные. Так вот: если шефодолеет меня, вы,

как мои сторонники, поднимите вверх большие пальцы иорите во всю глотку.

Можете не сомневаться: если я одолею его, вся его бандаподнимет пальцы

вверх.

Начальник полиции, на которого котловина произвеласамое удручающее

впечатление, обратился по-испански к предводителю отряда.

- Я  не  стану драться с  этим человеком, - заявил  Мариано

Верхара-и-Ихос. - Он молодое меня, и у него лучшедыхание. К тому же все

это несправедливо. По закону Панамской республики так несудят. А я не

признаю экстерриториальности Кордильер и таких незаконныхдействий.

- Это испытание Змеи и Птицы, - оборвал еговожак. - Ты будешь

Змеей. В руки тебе дадут вот это ружье. Тот человекбудет Птицей. Ему мы

дадим колокольчик. Смотри! Сейчас ты поймешь, в чем состоитиспытание.

По его команде одному из разбойников дали ружье и завязали глаза.

Другому  разбойнику,  которому  глаз  не  завязывали, дали серебряный

колокольчик.

- Человек с ружьем - это Змея, - сказал вожак.- Он имеет право

один раз выстрелить в Птицу - человека с колокольчиком.

По сигналу второй разбойник вытянул руку сколокольчиком, позвонил и

быстро отскочил в  сторону. Первый прислушался  к  звону  и,  наугад

прицелившись, сделал вид, что стреляет.

- Понятно? - спросил предводитель отряда у Генри иего противника.

Генри только кивнул в ответ, а начальник полиции,захлебываясь от

удовольствия, воскликнул:

- Так это я буду Змеей?

- Да, - подтвердил предводитель.

Начальник полиции живо схватил ружье, непротестуя больше против

экстерриториальности Кордильер и незаконности такого суда.

- Что ж, значит, попытаетесь уложить меня? - сугрозой в голосе

спросил его Генри.

- Нет, сеньор Морган. Не попытаюсь, а просто уложу. ВПанаме всего два

хороших стрелка, и я один из них. У меня больше сорокамедалей за стрельбу.

Я могу стрелять с закрытыми глазами. Могу стрелять втемноте. Я частенько

стрелял в темноте - и стрелял без промаха. Так что можете считать себя

покойником.

В магазин был вложен один патрон, после чего начальнику полиции

завязали глаза, вручили ружье и велели повернуться покалицом к стене. Генри

снабдили предательским колокольчиком и поставили упротивоположной стены.

Затем разбойники вылезли из ямы, втащили за собойлестницу, и предводитель

их уже сверху сказал:

- Слушайте меня  внимательно, сеньор Змея, и стойте,  пока не

дослушаете. У Змеи один выстрел. Она не имеет правасдвигать повязку. Если

она ее сдвинет, мы обязаны немедленно умертвить ее. ЗатоЗмея не ограничена

во времени. Она может ждать весь остаток дня и всю ночь и вообще столько,

сколько ей будет угодно, прежде чем сделает свойединственный выстрел. Что

же до Птицы, то она должна твердо помнить одно правило - ни на минуту не

выпускать из рук колокольчика и ни в коем случае недотрагиваться до язычка,

чтобы помешать ему звенеть. В случае если Птица не выполнитэтого правила,

она будет немедленно умерщвлена. Мы ведь стоим наверху,над вами обоими,

сеньоры, и у нас ружья в руках, так что тот из вас, ктонарушит правило, в

ту же секунду умрет. А теперь за дело, и да будет бог настороне правого!

Начальник полиции медленно повернулся и прислушался.Генри неуверенно

шагнул  в сторону, и колокольчик зазвенел. Ружье тотчас поднялось и

нацелилось. Генри заметался по яме - дуло ружья следовало за ним. Генри

быстро перебросил колокольчик из  одной вытянутой руки в другую, а сам

метнулся в сторону - и дуло неумолимо метнулось за ним.Однако начальник

полиции был слишком хитер, чтобы рисковать всем радислучайного выстрела, и

начал медленно, осторожно пересекать яму. Генри замер, и колокольчик его

умолк.

Чуткое ухо начальника полиции столь безошибочно засекло то место,

откуда в последний раз слышался серебряный звон, что,несмотря на завязанные

глаза, он направился прямо к Генри и очутился совсемрядом с ним, как раз

под вытянутой рукой, державшей колокольчик. С величайшей осторожностью,

стараясь не издать ни малейшего звука. Генри приподнял руку,и его противник

прошел под ней в каком-нибудь дюйме от колокольчика.

Держа ружье на прицеле, начальник полиции остановился внерешительности

на расстоянии фута от стены, с минуту тщетно прислушивался,потом сделал еще

шаг и дулом уткнулся в стену. Мгновенно повернувшись, он,как слепой, стал

шарить ружьем по воздуху в поисках противника. И дулонепременно коснулось

бы Генри, если бы тот поспешно не отпрыгнул в сторону и непринялся петлять,

непрерывно звеня колокольчиком.

Посредине ямы Генри остановился и замер. Его врагпрошел в каком-нибудь

ярде от него и наткнулся на противоположную стену. Тогдаон пошел вдоль

стены, ступая осторожно, как кошка, и все время шаряружьем. Потом он решил