– Хорошо. Да, скорее всего, мне от этого проблем не будет, – с трудом согласился дед.

– Отлично, – пробормотала я. – Тогда верни игру. Наплюй на все и верни. Пусть изводит себя, измучивается, работает днями и ночами. Пусть хоть помирает там на рабочем месте. Просто отдай, пусть трудится. Я позвоню Маркову, скажу, чтобы следил и вправлял мозги. Возможно, Ромка сумеет что-то сделать. На нет… и суда нет. Попадет в больницу – вообще отстранишь от командования.

Это была жалкая попытка спасти собственную шкуру. Я хотела помириться, а легче всего это сделать, если заставлю своего мужчину успокоиться.

– Ангелок, я не могу…

– Еще как можешь! – возмутилась уже бабуля. Она крепче прижала меня к себе и чмокнула в макушку. – Скажешь, что покричал для проформы, в выходные. А официального решения еще не было. Все равно никто этот твой приказ не получил, законно отдыхают.

Я благодарно посмотрела на бабулю. Спасибо!

– Дедуль, он меня винит во всем. Мы поругались на днях, вспылили. Теперь Стас уверен, что это я его заложила, отомстить так пытаюсь.

Дед покачал головой и потер красные, заспанные глаза. Кажется, это у нас семейное.

– Уверена, что он, такой нервный, тебе вообще нужен? – наконец выдал дед, но заметив мое выражение лица, хохотнул: – Ясно, нужен. Ладно, верну твоему хлопцу проект. Но только больница – и полетит, как фанера. Вообще из компании.

Я с писком кинулась деду на шею. Кто там меня в блате обвинял? Теперь, Соломинцев, ты и «по блату», и «через постель». Во всех смыслах, ибо важный вопрос о возвращении Стасу проекта мы сейчас обсуждали именно в кровати.

Я улыбнулась, еще раз перечитывая эту строчку. Третье извинение за вечер. Первые два были более информативными, но на них я просто не успела ответить. Понедельник принадлежит Катюше, особенно в напряженные дни, когда есть на что ей пожаловаться. Например, на одного высоченного засранца с глазами цвета дождя, который ни за что ни про что ополчился на меня.

Еще обсудим, – наконец, ответила я и, подумав, добавила:

– Ооо, – протянула Катя, заглядывая мне через плечо и читая сообщение. – Как это пошло звучи-ит.

Я мысленно повторила последнюю строку, но не увидела ничего подозрительного.

– У моей Катюши пошлость головного мозга? – подначила я.

– И другим бы ее пожелала, – не осталась в долгу подруга. – Сама подумай: личные извинения, которые должны быть убедительными. И которых ты ждешь. Ощущаешь скрытый смысл? Тонкий намек на то, что парень должен постараться?

– Да, постараться извиниться. – Я закатила глаза.

Тут же в руках вновь завибрировал телефон. Катюша мгновенно вырвала его у меня и вслух прочла новое сообщение:

– Намек понят. И два смайлика: подмигивающий и целующий. – Она рассмеялась. – Кажется, не только я вижу скрытый смысл в твоих совершенно невинных словах.

Похабники! Но мои чертовски любимые.

* * *

Встретиться с Соломинцевым оказалось не так-то просто. Во вторник я не нашла его на работе, вечером с трудом смогла дозвониться, но получила от ворот поворот («Прийти? Нет, нужно работать. Последние несколько вечеров!»), а всю среду Стас был чертовски занят.

Но я не могла, никак не могла ждать! Время утекало, решать нужно было быстрей. Мне представился шанс вернуться в институт, но это означало бросить Соломинцева здесь одного. Восемь месяцев. Восемь. Без возможности прилететь на выходные, встретиться, обнять, поцеловать… и даже без пошлого контекста, который можно исполнить. Кто за это время больше изревнуется, я или Стас? И сможем ли мы вообще столько выдержать?

Я разрывалась. Хотела остаться, но так же сильно жаждала вернуться. Получить диплом, пожить в родной квартире… и что потом?

– Энжи, искала меня? – Рабочий день уже близился к концу, когда у моего стола замер Ромка, усталый, но довольный. Редкий гость теперь в наших краях.

– Скорее Соломинцева, – улыбнулась я. – Но и тебя рада видеть.

– А у Стаса как раз перерыв, чаю решил выпить, – как бы невзначай заметил Рома. – Ненадолго оторвался от обожаемой игры, которую трепетно охраняет от вредоносных посягательств не хуже цепного пса.

Слова Ромки заставили задуматься. Трепетно охраняет? Но почему? Я прикусила щёку изнутри и побарабанила пальцами по столу.

– Ром, можно спросить? Я же ничего не знаю о вашем проекте, над чем вы работаете? И почему для Стаса это так важно?

Стало стыдно. Я бегала к нему домой, готовила салаты, отчитывала за ночные бдения, сидела в кресле, пока он копался в бесконечных папках и исправлял что-то в кодах, и ни разу – ни разу! – не поинтересовалась об игре. Сама внимательность и отзывчивость. Ромка словно прочитал мои мысли.

– Я начинаю сомневаться, что в правильные руки отдал друга. – Он присел на краешек стола, нагло столкнув в мою сторону стопку бумаг. – Геймплей хоть видела? Карту мира?

– Мельком, – печально ответила я. – Инвентарь, Средневековье… фэнтези?

– Именно! – согласился Марков. – Средневековая RPG с открытым миром. Ничего из ряда вон выходящего, – он пожал плечами, – но наш первый крупный проект. Важный проект.

– Потому что крупный?

Я с сомнением припомнила всё, что успела заметить, когда Стас включал при мне игру. Домики с не до конца проработанными текстурами, вид от первого лица, огромная карта, не вмещающаяся на экран даже в минимальном масштабе, окно создания персонажа… да, проект должен быть объёмным. Не то что игра на поиск предметов, которой занимаюсь я. Зато моя работа не просто фэнтези, а настоящая морская сказка.

– Не только, – Ромка хмыкнул. – Стас, конечно, тот ещё безумный трудоголик, но сомневаюсь, что он работал бы столько, если бы не этот проект.

Марков отвлёкся, поудобней устраиваясь на столешнице, покрутил в руках немытый с вечера стакан и поинтересовался:

– Есть иные предположения, почему Соломинцев в него душу вкладывает?

– Возможно, – спустя полминуты отозвалась я. – Что-то личное, да? Важное?

– Важное. Большую часть карты к этому проекту сделала его мать. Пять лет назад, не специально для этой игры, – предупредил Рома чуть не сорвавшийся с губ вопрос. – Она была глобальным творцом, она создавала целые миры. Карта и несколько набросков городов долго хранились в архивах, пока бывшая помощница мамы Стаса не наткнулась на неё, когда команду думала над новой игрой. И вот…